Кофе готов, миледи (СИ)

– Господи, какие маленькие, – прошептала я, глядя на ближайшего воробья с зеленой головой. Птиц резко наклонил голову и негромко чирикнул.
– Как есть малыши, – шмыгнул носом Анри и просунул палец сквозь прутья, едва касаясь перышек пичуги. – Страшно им в темноте тут сидеть.
К моему удивлению, та не отпрыгнула, а прижалась к конюху и мелко задрожала, как бы жалуясь на жизнь своему человеческому другу.
Фр-р-р! Первая вылетевшая из клетки птичка исчезла в открытом дверном проеме. Я аккуратно высыпала зерно из кормушки в ладонь и захлопнула клетку. Мой сопровождающий во все глаза смотрел на учиненное святотатство, а потом хриплым голосом спросил:
– Госпожа, что вы делаете?
– Провожу спасательную операцию, конечно, – хмыкнула я, открывая новую клетку. Вылетевшая овсянка чиркнула крылом по моей макушке, на секунду зависла перед Анри и устремилась вслед за первой. В рядах кандидатов на ужин произошло оживление. Птицы захлопали крыльями, заметались по тесным кельям и заголосили от возбуждения.
– Смотри-ка, какие сообразительные у тебя друзья.
– Госпожа, а можно я? – лихорадочно зашептал конюх, подтягивая к себе ближайшие клетки.
Я великодушно махнула рукой, веля не забыть остатки зерна в кормушках. Счастливый грум распахивал птичьи тюрьмы, нежно воркуя с каждой птахой, чуть ли не прослезившись, когда последний освобожденный птиц прыгнул на его рукав, вместо того, чтобы уносить крылья из погреба.
– А как же празднество, Ваша светлость? – спросил слуга, едва мы вышли из подвала.
– А что, гости оголодают без наперстка мяса в тарелке?
– Н-е-е-е, – поморщился Анри. – Завтра навезут оленины, да лебяжьего мяса, потом коров заколют, да курицы с крольчатиной вдосталь. Просто деликатес для благородных, – едва сдержался конюх, произнеся последнее слово с такой интонацией, что не оставалось сомнений – теперь это новое ругательство.
– Ну, раз деликатес, то что-нибудь придумаем, – подмигнула я опешившему груму и отправилась к травным грядкам.
– Есть ли у нас клубника? – расспрашивала помощника, ощипывая листья базилика и мяты.
– Есть клубничные грядки у старухи Вирины, минут двадцать ходу до них до ближайшей деревни, на лошади быстрее будет. У нее до самой зимы ягода плодоносит.
– Сбегай, принеси несколько горстей, – велела я, направляясь на кухню.
***
– Вот так режете клубнику, потом необходимо сделать из нее пюре.
Я проводила мастер-класс по клубничному супу для тружеников поварешки и кастрюли. Быстро вернувшийся Анри принес целое лукошко сладких крупных ягод и уселся толочь травы в кашу по моей просьбе. Обступившие меня повара с открытыми ртами наблюдали за священнодействием, успевая только утаскивать грязную посуду и подносить ингредиенты.
Залив нежирными сливками получившуюся кашицу, я взялась за миндаль. Ух, не подведи своего кондитера, Ритка! Даром, что ли, Анатолий Семёнович учил тебя с помощью ножа добывать тончайшие миндальные лепестки для украшения его сладких шедевров.
– Готово, – я вытерла руки о поданное полотенце и раздала по ложке всем трём боссам местной кухни.
Первой охнула Берта, распробовав сладкий, чуть пряный вкус клубники со сливками. Ей вторили круглые глаза Хэворга, ставшие большими-пребольшими после первой ложки нового блюда, которую он подносил ко рту с опаской.
–Это и приготовите высокородным гурманам, – распорядилась я. – Никаких больше изверств.
Мой новый рабочий кабинет встретил меня прохладой задернутых штор. После жаркой улицы и душной кухни я почувствовала настоящее блаженство, закрыв за собой двери в сумеречную комнату с нормальной температурой воздуха. Жаль только, что кучи до сих пор неубранного мусора то тут, то там разбросаны на полу: несколько кучек из старой мебели, новая драпировка, старое барахло, мелкие украшения для дизайна. Так, нужно выдохнуть и возвращаться к делам, хватит, напрохлаждалась. Где тут были списки поставщиков? Правая стопка или левая?
Темнота вокруг мешала читать и я подошла к окну с намерением распахнуть портьеры. Но… минуточку, когда я уходила, шторы были распахнуты и я все прекрасно видела. Горничные постарались?
 
Внезапно ближайшая куча тряпья шевельнулась и на меня ринулась серая тень.
 Глава 18 
– Тихо, тихо! Ни звука! – длинная испачканная ладонь зажимала мне рот, а из-под грязной серой хламиды сверкали такие же серые глаза, хорошо видимые вблизи.
Я старалась дышать как можно легче, чтобы не спровоцировать нападающего на необдуманные действия, а сама отчаянно молилась, чтобы вездесущие слуги вошли в мои покои прямо сейчас. Господи, вы же вламываетесь сюда каждые пять минут, где вас носят черти в такой момент?
Чумазая ладонь скользнула по моей щеке, даря возможность и говорить, и закричать, но что-то в общей фигуре злоумышленника мне показалось странным. Слишком невысоким и худым был злодей для настоящего вражины, да и никаких вредных для меня действий он больше не предпринимал, так что погодим звать на помощь.
Внезапно грязный капюшон оказался откинут ловким движением и на меня уставилось острое мальчишеское лицо.
– Ну здравствуй, твоя светлость, – осклабился пришелец.
Я молча изучала острые скулы, худой подбородок и огромные глаза, смотревшие на меня с насмешкой и… радостью? Что-то в выражении этой мальчишеской физиономии виделось мне ироничного, со смесью радости и злости одновременно.
– Никак язык от удивления проглотила, госпожа графинька? – ехидно поинтересовался паренек и отступил на пару шагов к дивану. – Я же сказал, что не удержат, не будь я Ясенем.
Так, это дерево на вид едва ли старше Миры. Понятия не имею, что он тут забыл и как вообще пробрался, но угрозы я от него не чувствовала, а потому можно вступать в диалог.
– Добрый день, – чинно сказала я, расправив складки платья и опустившись в свое рабочее кресло. – Чем обязана?
– Греттка, ты чего? – вытаращился на меня подросток. – Не рада меня видеть?
– Когда тебя так пугают и зажимают рот, мало кто обрадуется, – логично отметила я, продолжая разглядывать незнакомца.
– А… Ну, прости. Ты бы точно голосить начала, если вовремя не пресечь, не кляп же тебе в рот совать, – чуть улыбнулся Ясень. Его взгляд на секунду изменился, став чуть более внимательным, но в то же время внимание принадлежало будто не мне, а комнате.
– Можно было войти через парадный вход как гость, – пожала плечами я.
– Ага, что б меня тут же повязали? Что я, совсем воды нахлебался, такую муть творить? – возмутился подросток, откидывая со лба длинную кучерявую челку.
Звук открываемой двери отвлек меня от напряженной мысли «А что же говорить дальше?». Ворвавшаяся со скоростью урагана Мира начала тараторить еще до того, как переступила порог комнаты:
– Госпожа, нужно поставить вашу личную печать на все именные таблички, и прочитать все ответные письма на приглашения, прописать рассадку гостей, и выбрать десерты для уличных беседок, и… Вы очень нужны! – сложив руки в молитвенном жесте, отчаянно выдохнула служанка.
Мы с моим невольным гостем обернулись к двери, и Мира вскрикнула, мгновенно зажав себе рот.
– Ясень? Это и правда ты? – шепотом спросила моя камеристка, толкая локтем дверь.
– Правда я, Мируша, – улыбнулся паренёк.
– Но как, – от избытка эмоций Мира всхлипнула. – Как тебе удалось бежать?
– Ха, обмануть этих дубоголовых стражей, да сигануть в лес на стоянке много ума не надо, – самодовольно хмыхнул мальчишка. – Повезло, что ночью дождь шел, следы замел. А там по лесу, по лесу до ближайшей деревни. Попросил местного золотаря меня схоронить в телеге с дер… с этим самым, так и въехал в наше графство. И пусть кто попробует сказать, что способ де плебейский, – повысил голос паренек, с вызовом косясь на меня.
Я опять пожала плечами. Не знаю, кто он, откуда бежал и почему его искали, но в сохранении своей свободы все средства хороши. А так даже запаха не заметно.