Удар вслепую

Они пробирались сквозь гигантскую траву, поднимав­шуюся на неопределенную высоту и на какой-то момент видимость оказалась просто потрясающей. Иногда насту­пали моменты, когда они могли видеть на целых пятьдесят футов вперед. И прямо перед ними лежала одна из стран­ных старых плит.
Края были отколоты, а сквозь плиту пробивались расте­ния, похожие на бамбук, однако было очевидно, что догад­ка Трэвиса оказалась верной. Несмотря на то, что поверх­ность плиты была покрыта склизким мхом, им удалось рас­смотреть глубокую колею — четкие параллельные линии, оставленные на твердой поверхности дороги миллионами окованных колес. Ширина колеи составляла чуть меньше шести футов, что означало, что размер используемых на этой дороге транспортных средств мало отличался от тех, которыми пользовались люди.
— Я же говорил, — победоносно заявил Трэвис. — Теперь посмотрим, куда она нас приведет. Помнишь, как Лоример взбесился при посадке и вырубил электричество? Мы как раз изучали странные каменные образования на плато. Мне они показались руинами города. Они совсем недале­ко. В любом случае, дорога всегда ведет от одного места к другому. Поворачивай направо и посмотрим, куда нас при­ведет эта дорога.
Они продолжили путь. Они часто теряли дорогу из ви­ду, но в таких ситуациях ихо всегда выручала карта. Пока Хартли управлял неуклюжим краулером, Трэвис делился с ним своими соображениями.
— Мы должны провести съемку местности. Достаточно просто оглядеться, чтобы понять, насколько это сложно. На Земле можно провести астрономические наблюдения или триангуляцию, но здесь об этом не может быть и речи. Усло­вия здесь хуже, чем в полной темноте. Это значит, что три­ангуляцию придется проводить с помощью тепловых мая­ков, показания которых будут сниматься или болометром, или радаром, или датчиком сверхзвуковых волн. Все эти методы слишком примитивны. Необходим очень мощный источник тепла, а не такая мелочь, как лампа. Радиоволны дают слишком расплывчатый результат, если только мы не имеем дело с металлом. Надеяться на сверхзвуковые волны в такой влажной атмосфере вообще нельзя. «Мэгги» у нас больше нет и нам придется стараться изо всех сил. Причем эти силы должны оказаться лучше, чем силы Дрисколла.
— И что теперь? — спросил Хартли, пытаясь увернуть­ся от гигантского гейзера, появившегося у них на пути. Это
был один из целого ряда гейзеров, выбрасывавших фонта­ны кипящей воды в воздух, который и так уже был практи­чески пропитан водой. Краулер пробирался сквозь болото, где ему пришлось остановиться на несколько минут, чтобы переждать очередное землетрясение. В эту же секунду им по ушам ударил раскатистый гром отдаленного извергаю­щегося вулкана.
— Что за планета, — прохрипел Хартли, вцепившийся в руль. — Даже если мы проведем разведку, то что мы полу­чим? Я уверен, что поверхность планеты меняется чуть ли не каждую ночь.
— Вполне возможно, — невозмутимо ответил Трэвис. — Именно поэтому очень важно определить наше географи­ческое, а не топографическое местоположение — долготу и широту. Если, конечно, это возможно. Нам остается лишь использовать болометр. Результат будет зависеть от того, насколько точна наша базовая линия. Там, в джунглях, где остался наш корабль, и где сейчас находится Дрисколл, на то, чтобы провести топографическую съемку, понадобится целый год. Конец линии все равно придется привязывать к точному ориентиру. Города подходят для этой цели куда лучше, чем деревья, озера или горные пики. Если мы смо­жем найти город, то у нас уже будет четыре готовых угла. К тому же города обещают и другую награду — древние со­кровища. Если, конечно, эти города так же мертвы, как и эта дорога.
Хартли кивнул в знак согласия. К этому времени они уже достигли края карты, созданной «Мэгги».
— Просто следуй дальше по дороге, — сказал Трэвис.
Краулер продолжал карабкаться вверх. Через некоторое время заросли бамбука стали намного реже. Он уже был не таким высоким. Воздух стал намного прохладнее, что го­ворило о том, что они набирают высоту. Горячий пар леса сменился холодным туманом горного плато. Ехать стало намного легче, да и видимость улучшилась.
 
— Вот мы и приехали, — сказал Хартли, останавливаясь перед тем, что лежало у них на пути. — Судя по внешнему виду, эта груда камней мертва так же, как и Вавилон.
Поперек дороги, укутанная туманом, стояла зубчатая стена, в которой были видны лишь одни ворота, над кото­рыми возвышалась башня. С левой стороны стена обруши­лась в некое подобие рва и груда камней закрывала ниж­нюю часть ворот. Хартли быстро изучил завал и включил мотор. Неуклюжее транспортное средство взревело и нача­ло карабкаться по камням. Через секунду краулер уже про­шел под темной аркой ворот и выбрался на улицы мертвого города.
— Смотри, этот город наполовину погребен, прямо как древние Помпеи, — воскликнул Трэвис, указывая куда-то вперед.
Справа и слева стояли ряды зданий, нижние этажи ко­торых были погребены под смесью грязи и камней, которая доходила до подоконников верхних окон.
— Городские стены удерживают грязь внутри, иначе бы дожди уже давно размыли ее. Понятия не имею, что мы найдем, если начнем копать.
Они продолжили исследовать местность. Это был до­вольно большой город с огромным количеством добротных
каменных зданий, но он был мертв уже очень и очень долго. В центре города находилась большая площадь, посередине которой возвышалась верхняя часть необычной пирамиды.
Она имела шесть граней и была усечена под необычным углом. Большая часть пирамиды была покрыта склизким мхом, но множество трещин давало необходимую опору, и они смогли забраться на вершину. На наклонной поверхности исследователи обнаружили круглое отверстие диа­метром примерно в один фут — единственный вход, кото­рый они заметили. Посветив вниз фонарями, они увидели лишь пещероподобное помещение, наполовину заполнен­ное вонючей дождевой водой.
— Ну что же, — радостно сказал Трэвис, вставая с ко­лен. — Похоже, мы кое-что нашли. Свяжись по рации с су­дьей и скажи ему, что мы нашли место для передовой базы. Больше ничего не говори. Понял?
Все последующие дни они занимались лишь исследова­нием города. Они пробрались в верхние этажи погребен­ных домов и раскопали вулканический пепел и грязь, ко­торыми те были заполнены. Исследователи обнаружили запертые двери, которые приходилось взламывать. Однако за дверями они нашли лишь ходы, ведущие на нижние эта­жи домов, где обреченные венерианцы в страхе прятались от приближающегося вымирания.
Если учитывать уровень влажности на планете, то всё, что они нашли, оказалось в на удивление прекрасном состоянии. Судя по всему, катастрофа сопровождалась су­хой жарой, поэтому остатки венерианских существ превра­
тились в мумии, которые можно было легко изучить. Они были человекоподобными. Единственная разница заключа­лась в том, что они были более высокими и худыми, чем лю­ди. К тому же, на ногах и руках у них было по шесть паль­цев. Кроме мумий было обнаружено огромное количество артефактов, включая оружие и доспехи. Зачастую доспехи были очень богатыми — прочная сталь была инкрустирова­на золотом и серебром, и украшена драгоценными камнями необычных цветов с редким отблеском. За один день наши друзья нашли столько ценностей, что они способны были удовлетворить самого алчного человека в мире.
Трэвис доверил работы по инвентаризации археологи­ческих находок Хартли. После обнаружения этого древне­го города они были просто обязаны подать заявку, кото­рой будут не страшны никакие махинации приспешников Дрисколла. Именно поэтому Трэвис взял все необходимые инструменты и начал терпеливо собирать нужные данные.
 
Сочетание света и температуры было практически иде­альным. Невооруженным глазом трудно было заметить, где встает, а где садится солнце, да и определить необхо­димое направление было практически невозможно. Одна­ко гелиограф был очень точным прибором, и Трэвис был уверен, что сможет установить местонахождение солнца с точностью до одного-двух градусов. Результаты измерений болометра были менее удовлетворительными, потому что самая высокая температура была зарегистрирована в сере­дине второй половины дня. Но с помощью двух приборов Трэвис мог примерно определить, когда именно наступал полдень, а также более или менее точно вычислить высо­