Держи меня крепче (СИ)

— Нет, мам. Я только…
— Та, другая… Ты ее любишь?
Слово вертится у меня на языке, но я не могу заставить себя произнести его.
— Я не сказал ей об этом.
— Но ты ее любишь.
Я молчу, а она фыркает.
— Андрей, меня не волнует, сколько тебе лет, сколько у тебя ученых степеней или какая теперь должность. Я все равно могу поставить тебя в угол, если ты солжешь мне.
— Да неужели?
Я смеюсь и вывожу маму из комнаты на кухню. Пора выпить свежезаваренный чай.
— А она тебя любит?
— Да.
— Тогда в чем проблема?
— Как вы думаете, в чем может быть проблема? — мне не хочется рассказывать матери грязную историю про Рину и я снова перевожу тему, доверяясь ее интуиции.
Моя мать умна и может мгновенно считать ситуации.
— Не знаю. Проблемы с близостью?
Чашка с горячим чаем вылетает у меня из рук и расплескивается по всему столу.
— Мам!
Я повышаю голос, хватаясь з полотенце, протянутое ей, чтобы стереть с себя кипяток.
— Что? Я же не знаю, Андрюш. Это самое очевидное. Расскажи тогда сам.
— Она студентка, — сдаюсь я.
— Ну и что? — она не понимает, но я же тоже не воспринимал это как препятствие.
— Моя студентка.
— О, господи, Андрей. Она хотя бы совершеннолетняя?
— Да, мама! Неужели ты думаешь, что я связался бы с девчонкой?
Но самое стремное, я бы связался! С Риной я остался бы несмотря на возраст. Ждал бы, не трогал, но не отпустил.
— Но ты читаешь лекции первокурсникам. Им же по шестнадцать-семнадцать.
— Ей девятнадцать, — выдавливаю я.
— Тогд в чем проблема? Разве это осуждается? Если у вас взаимные чувства и вы готовы к серьезным отношениям, почему ты не привез ее сюда? Чем ты расстроен?
— Она… была замешана в скандале в другом колледже, — тяжело вздохнул я. — Со своим преподавателем.
— Ох… Бедная девочка. И ты не дал ей шанса объясниться?
— Мам, чего тут объяснять? Она обвинила его в изнасиловании и посадила на семь лет в колонию.
Черт! Я не должен был это вываливать на разом побледневшую мать.
— Мам, присядь. Чай? Лекарства? — она махнула на холодильник и я стал быстро рыться на полке в дверце холодильника в поисках ее таблеток.
Только через полчаса, она успокоилась.
— Да, сынок, это действительно проблема.
— Теперь ты понимаешь причину моего вздоха, не так ли?
— Да, но как ты узнал о той неприятной ситуации? Она сама тебе рассказала? Этот гадкий человек изнасиловал девочку?
Я сглатываю ком в горле, готовясь произнести слова вслух.
— Нет. Про ее прошлое мне рассказал ректор и потребовал держаться подальше.
— И ты со слов ректора просто дал ей от ворот поворот?
— Конечно нет. Я же люблю ее!
— Тогда в чем проблема? Ты не можешь простить ей ошибку?
— Причем тут это? — я начал злиться, понимая, что не сказал матери главного. В этой ситуации не Рина была жертвой, а обманутый ею преподаватель! Но мне так не хотелось говорить маме плохое про Рину.
— Ты поговорил с ней?
— Нет, мама, но я позвонил знакомому из того института, где произошла эта неприятная ситуация, — рот наполнился горечью. — Он подтвердил слова ректора. Вот только никакого изнасилования не было. Рина просто отыгралась на преподавателе за обманутые чувства.
— О господи, — простонала мама. — Как же плохо… Она может также поступить и с тобой, сынок.
Я кивнул, но тут же попытался обелить Рину в глазах матери:
— Она сказала, что уйдет из колледжа, чтобы я не переживал и не думал о ней плохо. Но я не могу позволить ей сделать это. У нее остался последний шанс получить образование. Я не хочу портить ей карьеру своими руками.
— Это правильно. Каждый несет свою ношу за свои ошибки.
— Нет, мам. Она молода и не понимает последствий своих поступков. Ее не примет больше ни один колледж с такой характеристикой. Проще уйти мне, чем выгонять ее.
— Мне кажется это странным. Если бы она была такой испорченной девочкой, как ты говоришь, она бы уже воспользовалась тобой. Или ты почувствовал в ней фальш раньше, чем узнал правду.
Мое сердце сжимается, когда я слышу ее слова. Я знаю, что это одна из причин, почему меня до сих пор гложут сомнения.
 
— На твоем месте, я бы копнула глубже, — продолжает мама, и я благодарен ей, что она дает мне надежду. — Мало ли кто и что говорит про эту девочку. Пусть она сама расскажет тебе свою историю. К тому же, я не верю, что невиновного человека могли посадить на семь лет. Ведь он наверняка защищался, нанял лучших адвокатов. Если он преподавал в юридическом, наверняка имел связи и знакомства, мог отстоять свою правду. Но не отстоял. Может, правда была за ней?
— Ты исключительная, мам, — я сел перед ней на колени и обнял.
Она совершенно права! Как я сам не додумался до такого простого вывода?
— Это ты исключительный, Андрюш. И если любишь девочку, борись за нее. Не сдавайся так легко.
Я улыбаюсь, слушая ее слова. Мама всегда знала, что сказать, когда мне было хреново. Рина полюбит ее, когда познакомится.
— Спасибо, мам.
— А теперь поужинай и расскажи мне о ней, сынок.
Екатерина
Я не сомневалась, когда писала заявление на отчисление. Не дожидалась, когда его подпишет ректор. Просто оставила все в секретариате, собрала вещи, написала Тасе письмо, и уехала.
Поездка домой слишком долгая. Я специально забиралась как можно дальше от дома, чтобы не сталкиваться с призраками прошлого. Но даже тут, на новом месте они меня нашли.
Я бы не смогла остаться в колледже. По многим причинам. Я не могу спокойно смотреть на Андрея и не испытывать при этом боли. Не могу учиться и ходить на вечеринки со сверстниками, я никому не доверяю настолько, чтобы не бояться. Не могу без дрожи смотреть, как в нашу комнату в общежитие вваливается Гера, Тасин брат.
Все фобии снова вернулись. Я снова стала пугливая, недоверчивая и закрытая.
Тася списывала это на депрессию из-за расставания с Андреем, но я знала, что это моя вторая сущность. Я ведь никогда не была такой, пока не получила психологическую травму. Только Андрей смог вытащить из меня ту непоседливую смешливую девушку, которой я была до изнасилования…
А теперь она опять исчезла. Потому что Андрей бросил меня.
Когда я приехала к дому, я плакала уже четыре раза. На пороге меня снова настиг приступ рыданий. Я не знаю, как объяснить родителям, что ничего не получилось, что мое состояние вернулось и я больше не смогу учиться ни в том колледже, ни в каком другом.
— Ой, Катюш, входи.
Голос моей мамы заставляет плакать меня еще сильнее.
— Что случилось, милая?
Я мотаю головой, не в состоянии говорить, и жмусь к ней, ища поддержки. Но на самом деле, я ни от кого ее не получала в достаточной мере, как от Андрея.
Андрей, Андрей, Андрей… Отпустит ли меня хоть когда-нибудь?
Прихожу в себя я только на утро, в своей постели. Я сажусь в постели и тру лицо, пим сразу же проверяю телефон, как делаю это каждое утро. Вдруг там сообщение от Андрея?
Мама зовет на завтрак и я спускаюсь к ней.
— Ты выглядишь нездорово, — констатирует она. — Расскажешь, что случилось?
— Нет, мам. Только то, что я ушла из колледжа.
Мама перестает мешать кашу в кастрюльке и поворачивается ко мне:
— Ты хочешь сказать, уехала на каникулы?
— Нет, мам. Я ушла из колледжа. Написала заявление и уехала. Я туда не вернусь.
— Отец!
Вот всегда мама так. Там где не знает как реагировать на мои поступки, сразу зовет отца.
— Пап, привет, — с улыбкой произношу я, встречая его с порога.
Тянусь к нему, целую, подставляю щеку.
— Что случилось? — повторяет он вопрос.
— Я не смогла, — честно призналась я. — Пыталась, но не смогла. Прости.
Папа переглядывается с матерью и я вижу, что он расстроен больше, чем пытается показать.
— Мы с мамой думали, что ты вернешься в первый же месяц, — я закусила губу, чтобы не расплакаться при этих его словах. — Но когда прошел первый, а потом второй, и твой голос был счастливым, мы уже надеялись, что все неприятности позади…