Заветное желание

— Двадцать тысяч… — Челси поперхнулась. — Лиз, я буду готова через десять минут.
Рассматривая ногти, Лиззи ответила:
— Даю тебе только пять. Челси понадобилось пятнадцать минут, но времени оставалось еще предостаточно. Бедра у Челси были пошире, бюст побольше, да и лицом она никак не походила на подругу, но зато фантастический парик отлично скрывал ее настоящие волосы. И теперь вместо комбинезона, который надевала Лиззи, когда обмеряла потолок у Майкла (и который, естественно, никогда не носила Челси), на Челси было облегающее фигуру шелковое платье.
Лиззи не поверила своим глазам. Вот только поверит ли Майкл?
Майкл не поверил. Он даже не удивился, когда обе женщины показались на вечеринке. В просторных и великолепно отделанных апартаментах уже собралось дюжины две гостей. В основном все они принадлежали к литературному миру — здесь были редакторы, литературные агенты, писатели, критики, несколько вице-президентов; кроме того, он пригласил промышленников и среди прочих — двух женщин из «Манхэттен дизайнз».
Майклу на мгновение пришла мысль сорвать с них парики и потребовать, чтобы они раскрыли карты, но даже ему пришлось признать, что вместе они неплохо смотрятся. Элизабет Гест, или Лиззи Олсон из Уилсон-Крика, была в отличном шерстяном платье, аккуратненьких черных туфельках и вполне сносно накрашена. Рядом с ней стояла, очевидно, Челси Бернард. Даже в идиотском парике она кого-то сильно ему напоминала. Или он становится параноиком? Не имеет значения. Кем бы она ни была, она совершенно не походила на ту женщину, которую он увидел у себя на столе. Намного крупнее и совсем без веснушек. Да их и не могло быть!
«Их дело безнадежное, — подумал он. — И если бы у меня хватило разума, я бы отправил их домой». Его начинали раздражать эти игры, но непонятно почему постоянно охватывало желание обнимать и целовать Лиззи до тех пор, пока слетит ее парик и отклеятся накладные ногти. Может, он сделает это попозже?
— И о чем ты только думаешь? — злясь на самого себя, пробормотал Майкл, но когда он увидел, что Лиззи пробирается к нему сквозь толпу гостей, у него возникло страстное желание ощутить нежность ее губ. Не переставая улыбаться, она взяла с подноса бокал мартини и сделала глоток. Майкл содрогнулся, словно пытаясь сбросить ее чары. Нет, она была девочкой из его родного городка, и обижать ее ни в коем случае нельзя, но и втягиваться в это тоже нельзя. Она навевала на него воспоминания, а он совсем не хотел думать о прошлом. Все, что связано с Канзасом, теперь далеко от него. И ничего менять в своей жизни он не станет. Ему совершенно не нужно, чтобы эта рехнувшаяся рыжая фурия врывалась в его жизнь и переворачивала ее вверх дном. Тогда зачем выписывать ей чек на двадцать тысяч, зачем вообще позволять ей делать что-либо в офисе?
— Привет! — Она протянула ему руку с ярко накрашенными ногтями.
Руки, державшие измерительную линейку вчера утром, тоже были с ярким маникюром, но ногти значительно короче и приятнее.
Лиззи быстро убрала руку, оставив его в раздумье: так ли и ее волнует ощущение физического прикосновения.
— Хорошо, что я все-таки решила прийти. Посмотрев ваши апартаменты, я смогу спокойно заниматься отделкой офиса. Должна признаться, ваша квартира производит впечатление, я совсем этого не ожидала.
Вольф довольно улыбнулся:
— А чего же вы ожидали? Увидеть искусственную кожу?
— Что-то в этом роде! — рассмеявшись, призналась она.
— Я не виню вас. А сюда я перебрался год назад, после того как Лорейн Кунин провела необходимый ремонт. Я обязательно передам ей, что вы одобрили ее работу.
Вольф испытал удовольствие, заметив, как поперхнулась Лиззи. Но еще большее удовольствие он получил, поддержав ее за плечо, чтобы она в шоке не упала на ковер.
Лорейн была одним из самых известных и самых высокооплачиваемых нью-йоркских дизайнеров по интерьеру. Он прекрасно знал это, и Лиззи, вероятно, тоже знала.
— С вами все в порядке? — нарочито заботливо спросил он.
— Да, все замечательно. Я немного увлеклась мартини. У меня сегодня тяжелый день. — И, приходя в себя, добавила: — Я так и подумала, что это работа Кунин.
 
…И это была правда. Когда они еще только вошли в роскошные апартаменты, Лиззи шепнула подруге:
— Не может быть, чтобы это была его квартира. Он наверняка ее арендует.
А Челси в ответ прошептала:
— Думаешь, это работа Кунин? На это Лиззи ответила:
— Несомненно.
…В это мгновение она заметила, что он смотрит на нее, и улыбнулась. И если он смог себе позволить Лорейн Кунин, то почему не позволит Элизабет Гест?
— Я намеревался попросить ее заняться офисом зимой, — коварно улыбаясь, проговорил он. — Но уж если вас порекомендовал сам Исаак Перл, а он был человеком очень требовательным, — деваться некуда.
— Домашний интерьер — ее конек. Но я уверена, что вам больше понравится моя работа.
На этот раз уже Майкл поперхнулся мартини. Нахальная особа! Но именно такая самоуверенная женщина и могла водить его за нос.
— Да, Майкл, скажите мне… — продолжала она, — вы и правда хотели, чтобы я пришла сюда к вам на вечеринку, да?
— Да, конечно.
— А я засомневалась, ведь вы дали мне неправильный адрес. Ксавьер находится на Парк-авеню. — Она предварительно обо всем расспросила таксиста. — Сначала я и не обратила на это внимания. Это что, была шутка, или вы по какой-то загадочной причине испытывали меня?
Подняв брови, он чокнулся с ней:
— Ваше здоровье, Лиззи.
— Элизабет, — поправила она, но он так выразительно на нее посмотрел, что ей захотелось тихонько выскользнуть из комнаты и раствориться в темноте ночи.
И тут неожиданно он легко обнял ее за плечи. Касаясь рукой ее волос, он удивился — они так естественны и мягки, но все же гораздо приятнее было бы потрогать ее рыжие локоны, которые тогда выглядывали из-под косынки. Щеки Лиззи начали краснеть, а в глазах появился испуг, и он убрал руку. Что он делает? Зачем путать ее и себя? Но, черт побери, он совсем не пожалел об этом.
— Послушайте, — резко сказал он, сердясь на себя, — почему вы до сих пор не представили меня своей ассистентке?
— Да, да, — ответила она, не глядя в его темные глаза, излучавшие теплоту и мягкость. Она помахала Челси, которая уже пристроилась к шумной и веселой компании. — Майкл, разрешите познакомить вас с моей ассистенткой Челси Бернард. Челси, это Майкл Вольф… э, так вы уже встречались.
— Мимолетно, — проговорила Челси. — Мистер Вольф, очень рада снова с вами встретиться. Вы извините мне мое вчерашнее бегство? Бывает, знаете ли.
— Вы еще придете измерять потолки? — подняв бокал, спросил он и, загадочно улыбаясь, продолжал: — Могу поклясться, что у вас были веснушки, мисс Бернард.
— Неужели? — засмеялась Челси. — В сознании людей рыжие волосы всегда ассоциируются с веснушками. И пожалуйста, зовите меня просто Челси.
«Не так-то вы хороши, подружки», — подумал он. При желании он немедленно мог разоблачить их. У Челси размер ноги номера на два больше, чем у Лиззи, лицо хотя и привлекательное, но абсолютно других очертаний: нос длиннее, а рот не такой чувственный. Все черты очень знакомые. Раньше он где-то видел ее. Но фамилию он бы наверняка запомнил, если она не выдумана.
— Вы что-то сказали, мистер Вольф? — спросила Лиззи.
— Почему бы мне не познакомить вас со своими гостями?
— Элизабет, ты иди, а мне надо подойти к зеркалу.
Лиззи была в восторге — подруга устроила настоящее представление. Похоже, ее совершенно не смущал Майкл. А если это было не так, то она и виду не подала. С Лиззи все было наоборот: запах его одеколона, кашемир и преуспевание произвели на нее такой же ошеломляющий эффект, как и мартини, пить который она заставляла себя.
Он снова обнял ее за плечи и повел к гостям. Она старалась выглядеть невозмутимой, но это плохо получалось у нее. Ей хотелось сесть с ним в укромном уголке и поговорить о том, что происходит, рассказать ему обо всем, расспросить, как он жил эти пятнадцать лет, чем занимался, о чем думал, что чувствовал. В общем, узнать все о человеке, живущем в этих фантастически шикарных апартаментах. Она хотела узнать его, подружиться с ним, однако ее план этого не предусматривал.