Все дороги ведут сюда (ЛП)

Прежде чем я успела сказать еще хоть слово, она продолжила:
— Я могу уйти пораньше, если тебе нужно.
Я закатила глаза и снова обняла ее.
— Да, все в порядке. У меня были планы, но…
— Мы можем сделать все, что тебе нужно! — предложила она, отстраняясь, давая мне редкий вид на ее верхнюю часть тела без макияжа и без парика. Юки Янг, человек, которого я любила и который раз в неделю красил мне ногти, когда я жила с ней в её особняке площадью двадцать тысяч квадратных футов в Нэшвилле.
Глядя на нее, ее узнал бы только массивный поклонник. И это было действительно очень редко. Мы могли постоянно появляться на публике… с ее телохранителем, который больше походил на бойфренда.
— На самом деле я не собиралась давать тебе шанс выбрать что-то другое, Ю.
Я рассмеялась, чувствуя себя такой сонной, но такой счастливой, увидев ее.
Честно говоря, это наполнило мое сердце такой радостью, я бы расплакалась, если бы мои глаза были способны на это, но они все равно были такими уставшими.
Единственный план, который у меня был сегодня, был…
О, дерьмо. Я повернула голову и увидела Амоса, стоящего точно на том же месте, где он был, когда мы остановились. Его руки были на животе, рот был слегка приоткрыт, и он выглядел так, будто кто-то только что сказал ему, что он на втором месяце беременности.
— Амос, — осторожно произнесла я, теперь все вдруг щелкнуло. — Это моя подруга Юки. Юки, это мой друг Амос.
Он издал свистящий звук.
— Амос, ты уверен, что это нормально, что я использую твою смесь для приготовления блинов? — спросила его Юки с искренней улыбкой, слишком хорошо знакомой с такой реакцией.
— Угу, — прошептал подросток.
Я, с другой стороны, не была так уверена. В основном потому, что я знала его отца и то, насколько он был защитником.
— Ам, могу я одолжить домашний телефон и быстро позвонить твоему отцу?
Он кивнул, не сводя взгляда с моего друга последних десяти лет. Для человека, который не был поклонником ее музыки — его слова, когда я случайно упомянула ее во время одного из наших занятий, чтобы прощупать почву, — он действительно казался пораженным. С другой стороны, она была нарицательным именем, которое волшебным образом появилось в его доме, в процессе приготовления блинов, одетая как… ну, как обычная Юки. Цветных париков, которые она надевала, нигде не было видно, также как и красочных нарядов и еще более яркого макияжа, которые пытались воспроизвести многие ее поклонники.
Она только что была здесь, в маленьком городке в Колорадо, ее гладкие черные волосы подстрижены короче, чем когда-либо раньше, и заканчивались прямо у ее подбородка, в джинсах и старой рубашке NSYNC… которую она украла у меня, а я не заметила до сих пор.
Я любила ее. Воровка она или нет.
Но сначала мне нужно было позвонить и оставить сообщение. Схватив домашний телефон с дока, который я нашла на стойке, я поймала широкую ухмылку Юки, которая, на первый взгляд, выглядела чертовски измученной, а затем заставила Амоса назвать номер своего отца. Наполовину ожидая, что он не ответит, и молясь, чтобы он не ответил, я была удивлена, когда трубку взял мистер Роудс.
— Все хорошо? — было первое, что он сказал, звуча встревоженно.
Было семь часов утра, и он, должно быть, задавался вопросом, что делает его ребенок, просыпаясь так рано, когда у него нет школы.
— Доброе утро, мистер Роудс, это Аврора, — сказала я, проклиная про себя, что он, конечно же, ответил. — Я в порядке.
Затем последовала пауза. — Доброе утро, — осторожно поприветствовал он меня в ответ. — Есть проблема?
— Нет, совсем нет.
— Вы в порядке? — медленно спросил он ворчливым голосом, заставившим меня задуматься, во сколько он проснулся.
Мы только и делали, что махали друг другу, что на самом деле состояло из того, что я махала, а он поднимал два пальца или кивал подбородком в ответ, со дня домика для летучих мышей. Он не был общительным или добрым, а скорее… снова мирился с моим существованием на периферии его жизни. И все было в порядке. По крайней мере, Амос составил мне компанию. У меня не было никаких иллюзий.
 
— Мы оба в порядке, — ответила я, надеясь, что он не слишком разозлится из-за того, что в доме есть не только я, но и незнакомец. — Я просто звоню, чтобы сказать тебе, что моя подруга приехала, чтобы удивить меня, и случайно зашла к тебе домой, и мы… здесь.
— Хорошо…
Хорошо?
Был ли это тот же человек, который не менее десяти раз упомянул, что я не могу принимать посетителей?
— Она делает нам блины, — продолжала я, скаля зубы на себя.
Следующее «хорошо» звучало так же, как и первое, запинающееся и немного напугано.
Я пошла в холл, где находилась спальня Амоса, чтобы меня не услышали, и понизила голос.
— Пожалуйста, не сердись на Амоса; он просто был вежлив. Я бы сообщила тебе заранее или сняла номер в гостинице, но она меня удивила, — я попыталась объяснить на всякий случай. — Мне жаль, что мы здесь.
Он только что раздраженно вздохнул?
— Мы уйдем отсюда как можно скорее. Моя подруга — одно из лучших людей в мире, и я буду присматривать за Амосом, обещаю, — прошептала я, глядя на Амоса, когда он как бы подошел ближе к тому месту, где Юки была занята, пытаясь вылить тесто на сковороду и в какой-то момент погорячилась.
Был еще один вздох. — Я…
Дерьмо.
— Я знаю, что ты бы это сделала, Бадди. Все в порядке, — сказал он.
Бадди? Откуда это взялось? Не то чтобы я жаловалась, но… Я откашлялась и ровным голосом произнесла:
— Хорошо. Спасибо.
Тишина.
Тогда все в порядке.
— Ладно, может быть, увидимся позже, — сказала я.
Наступила минута молчания. — Я должен быть дома около двух.
— Хорошо.
Я хотела было предупредить его, кто она такая, но передумала. Основываясь на тех нескольких случаях, когда я слышала, как играет музыка, когда у него были открыты окна в его грузовике или «Бронко, он либо не знал, кто такая Юки, либо ему было наплевать.
Я слышала его дыхание.
— До свидания.
— Хорошего дня на работе. — Я повесила трубку, сбитая с толку тем, насколько странным он был.
Я оглянулась и увидела, что моя старая подруга пристально смотрит на меня из кухни, где она прислонилась бедром к прилавку.
Слишком сосредоточенно.
Особенно, когда она, казалось, тоже хитро улыбалась.
А рядом с ней Амос все еще смотрел на нее.
По крайней мере, пока он не спросил:
— Ора…?
Я проделала свой путь.
— Ага?
— Джеки должна прийти в одиннадцать. Чтобы… ты знаешь…
Я не знаю. Я была удивлена, что он вообще вспомнил, особенно когда он смотрел на Юки мертвым взглядом.
На мгновение я подумала о том, чтобы спросить ее, не волнует ли ее, если его подруга придет… но это был его дом. И она не была таким человеком.
— Конечно, она еще может прийти. С тем же успехом мы могли бы воспользоваться тем, что здесь находится «Мисс сто двадцать семь миллионов альбомов». Она может помочь.
Его голова повернулась ко мне, глаза широкие и встревоженные.
— Это она прислала тебе этот кристалл в твою комнату.
Клянусь, его цвет лица изменился. Потом он подавился.
Юки начала пищать:
— Кому нужна помощь? Чем я могу помочь?
Я ухмыльнулась ей. — Я люблю тебя, Ю. Ты знаешь это?
— Я знаю, — возразила она. — Я тоже тебя люблю. Тем не менее, кому нужна помощь?
— Мы поговорим об этом позже.
Амос снова подавился, и его лицо начало краснеть от того, что я имела в виду, прося Юки о «помощи», потому что сегодня мы должны были работать над его выступлением. Я умоляла его попробовать спеть передо мной. Мы откладывали это и откладывали до тех пор, пока он, наконец, не согласился… пока Джеки тоже была рядом. Ему пришлось попросить своего отца об исключении, так как он все еще находился под домашним арестом. Недавно я узнала, что летом он должен был начать обучение по вождению, но из-за трюка с арендой квартирой ему пришлось ждать, пока его не простят.