Жена из прошлого. Книга 2 (СИ)

— Давно меня здесь не было, — пробормотал Александр. — Как выпустился из гимназии, так и забыл сюда дорогу.
— Я тоже это место плохо помню...
Точнее, совсем с ним не знакома, потому что никогда здесь раньше не бывала. Но Александру знать об этом не обязательно.
Пока Мориан оглядывался в поисках библиотекаря или кого-нибудь из помощников, отсутствовавших за высокой деревянной стойкой, я продолжала с интересом рассматривать длинные ряды столов и мягкие бархатные кресла. Посетителей в этот час было немного. Редкие места были заняты, но большинство пустовало. Стеллажи, расставленные буквой «п» по периметру зала, тянулись до самых сводов. Антресолей здесь не было, только ненадёжные на вид длинные лестницы.
Интересно, у них тут никто никогда не ломал себе шею?
— А вот и он! — с улыбкой проговорил Александр, когда из-за стеллажей показался пожилой мужчина. — Всё тот же мейст Брифин. Кажется, он работает здесь целое столетие.
Библиотекарь быстро сориентировал моего охранника. В какую секцию идти, с каких полок начинать поиски.
— Я всё принесу, а ты пока располагайся, — бросил он и поспешил в указанном пожилым мейстом направлении.
Находу снимая перчатки, я прошла вглубь зала. В ту его часть, что совсем пустовала. Сняв жакет, повесила его на ближайшую вешалку, туда же отправила и шляпку. Опустилась в обитое малахитовым бархатом кресло, продолжила осматриваться. Александр тем временем, проявляя чудеса ловкости и храбрости, поднимался по лесенке к самому верху.
— Раннвей? Какая неожиданная встреча.
Сложно описать эмоции, накатившие от одного лишь звучания его голоса. Голоса Вольмара Родингера.
Он? Здесь? Вот какого, спрашивается.
Стоило ему коснуться моего плеча, сжать его слегка, как накатила жаркая волна. Такие ощущения обычно бывают при любовной эйфории, когда только начинаешь испытывать это сладостное чувство. Но в моих чувствах (именно в моих, не Раннвей) присутствовала терпкая горечь. Она-то и помогла справиться со вдруг возникшим внутри пожаром, пресечь начало любовной лихорадки.
Родингер обошёл стол и, приставив к нему трость, устроился напротив.
— Думал, после случившегося муж тебя из дома не выпустит.
Откинувшись на бархатную спинку кресла, окинул меня взглядом, при этом не то лениво улыбаясь, не то плотоядно усмехаясь.
— Что ты здесь делаешь? — отбросив церемонии, сухо спросила я.
Дракон бросил по сторонам взгляд.
— То же, что и другие: пришёл почитать.
Перчатки он снял при мне же, серое пальто лишь удосужился расстегнуть. То ли уже собирался уходить и наша встреча просто досадная случайность, то ли за мной следили.
— Нас тогда так несвоевременно прервали, — протянул Родингер, скользя по мне взглядом. Откровенно бесстыжим и наглым.
— Наоборот, очень даже вовремя. Ты вёл себя недостойно.
— Раньше тебе это нравилось. — Он подался вперёд, буквально пожирая меня взглядом. — Моё недостойное поведение.
К щекам снова прилил жар, а внутри живота будто закрутился маленький ураган. Но именно это — непрошенные, нежеланные чувства — и заставило разозлиться.
С грохотом бухнув на стол сумочку (так себе, конечно, преграда, но пусть хоть что-то нас разделяет), я процедила:
— С тех пор многое изменилось. Изменилась я! Мне неприятны твои намёки и не надо смотреть на меня, словно я твоя собственность!
Моя отповедь его явно не впечатлила. Он лишь чуть слышно хмыкнул и продолжил гнуть свою линию:
— Но ведь раньше так и было. Если бы не сделка твоего покойного папаши с Делагарди, мы были бы...
— К счастью, я вышла за Делагарди, а не за тебя!
— А кто говорил про брак? — усмехнулся этот хам.
Ещё лучше. Мне сейчас только что без ложной скромности намекнули, что не стань я... ладно, Раннвей... леди Делагарди, с великодушной подачи этого недодракона превратилась бы в его любовницу.
Впрочем, оно ведь так и случилось. И брак с Эндером ему помехой не стал. Бальдер не фантазёр и не параноик. Раннвей действительно изменяла мужу. Может, отсюда и страх? Боялась, что Эндер узнает о романе. И что тогда? Драконы те ещё ревнивцы и собственники. А оскорбленный дракон, обманутый женой, — явление весьма опасное. Для Раннвей.
 
И вдруг Делагарди всё-таки узнал?
Решив, что сейчас не самое подходящее время для подобных размышлений, холодно посмотрела на Вольмара:
— Ты сказал, что пришёл сюда читать. Так, может, стоит пойти и почитать? — И выразительно замолчала, уже откровенно намекая, что общение «старых друзей» закончено, скатертью дорога.
Увы, дракон даже не почесался. Никак не отреагировал на мои слова и нагло продолжал:
— Помню, когда мы были в Астене, ты точно также очаровательно краснела. За несколько недель до твоего замужества... Хорошее было время.т Не знаю, как Шанетт удалось уговорить старика-Фармора отпустить тебя, но именно тогда всё и началось. Между нами. Как сейчас вижу тебя в том соблазнительном светлом платье, позаимствованном у подруги. А после... — Меня одарили очередной похабной улыбкой. — Без него. Ммм, незабываемые воспоминания.
Ну и ситуация вырисовывается. Получается, Раннвей лишилась невинности ещё до свадьбы. А что же Делагарди? Ничего не понял в брачную ночь?
Она у них вообще была, эта ночь?
— А потом...
Проклятое тело снова охватило проклятой дрожью, и я нервно выпалила:
— Хватит! Перестань напоминать о том, что было! Для меня всё это осталось в прошлой жизни. Я больше не желаю тебя видеть, Вольмар. Ты мне неприятен!
Надо же! У меня получилось выбить наглеца-дракона из образа самоуверенного соблазнителя. Улыбка исчезла с его лица, вместо неё к нему намертво прилипла гримаса злости.
— Ты забываешься, Раннвей, — процедил он, теперь уже не пожирая взглядом, а глядя так, словно готов был плюнуть в меня огнём.
Как же хорошо, что нынешние драконы не способны изрыгать пламя.
— Наоборот, я прекрасно помню, кто я. Леди Делагарди-Фармор! Моему мужу будет очень неприятно узнать, что некий лорд продолжает ей досаждать.
Родингер скривился, словно проглотил кусок тухлого мяса. В глазах полыхнуло то самое пламя, в котором он явно мечтал меня поджарить.
— А знаешь, что ему ещё будет интересно о тебе узнать?
— Всё в порядке, ваша светлость?
При виде Александра, нависшего над нами мрачным стражем, я испытала двойственное чувство. С одной стороны, обрадовалась: теперь-то уж этот... драконьей самки сын... точно оставит меня в покое. С другой — мне почти захотелось узнать, какой у него на Раннвей имеется компромат. Вряд ли собирался грозить рассказать Эндеру об их интрижке. В этом случае прилетело бы прежде всего самому Вольмару.
Но если не она, то что тогда?
— Эйрэ уже уходит, — сказала я, переводя взгляд с хорошего дракона на дракона-урода.
Последний неторопливо поднялся. Подхватил трость, перчатки и, даже не взглянув на моего охранника, попрощался:
— Был рад увидеться с тобой, Раннвей. С новой версией тебя, — зачем-то уточнил с усмешкой. — Так не похожей на ту, которую я когда-то знал.
Кивнув, направился к выходу, а я его провожала взглядом, словно в трансе. Последние слова Родингера мне не понравились. Мне вообще не понравилось ничего из того, что он сказал. Но эти его размышления про несхожесть... Вдруг что-то начнёт подозревать? Ещё не хватало, чтобы этот тип узнал обо мне правду! А значит...
А значит, надо держаться от него как можно дальше.
— Раннвей, — позвал меня Александр, заставляя оторвать взгляд от высокой фигуры дракона. — Ты в порядке? Выглядишь так, будто призрака повстречала.
Я встрепенулась и посмотрела на своего телохранителя:
— Уж лучше бы призрака, чем этого дракона... — Отвечая на недоуменный взгляд Мориана, нехотя объяснила: — Он был другом моей семьи. Что-то вроде того... Если честно, я не хочу о нём говорить. И видеть тоже.
— Я это учту, — с самым серьёзным видом кивнул парень. — И прослежу, чтобы он к тебе больше не приближался.