Я и мое отражение

Не могу сказать, что сегодня я узнала что-то новое. Моя судьба дядюшку нисколько не интересует. Его интересует собственная шкура и деньги. Бросить его, что ли, к чертовой матери?
Нет. Он, конечно, сволочь, но я все равно не хочу, чтобы кто-нибудь погиб из-за этих проклятых денег.
Поэтому я собралась, оделась и пошла к тетушке. Стукнула в дверь ее комнаты, дождалась ответа и вошла.
Тетушка сидела за столом и просматривала какие-то открытки.
– Ты вовремя, – сказала она вместо приветствия. – Из типографии принесли пригласительные билеты.
– Какие пригласительные билеты?
Тетушка приподняла брови.
– На твой день рождения, разумеется!
– А-а-а, – протянула я без всякого энтузиазма. Подошла к столу, перебрала длинные открытки с изображенной на них икебаной.
– Нравится? – спросила тетка.
– Как мило, что ты спрашиваешь, – сказала я. – Нравится. Кстати, закажи уж разом пригласительные билеты на мои похороны. Хотелось бы взглянуть заранее. Вдруг мне не понравится?
Тетушка отобрала у меня пригласительные и отложила их на край стола.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хреново, – ответила я.
– Не советую больше так напиваться.
– Да что ты! – умилилась я. – О здоровье моем беспокоишься?
Тетка промолчала.
– Значит, так, – начала я сухо. – Напиваться я буду, когда и где сочту нужным. Понятно?
Тетка пожала плечами.
– Да ради бога! Что тебе нужно? Зачем пришла?
– Звонил твой муж, – сказала я невинно.
Теткино лицо омрачилось.
– Когда?
– Только что.
– Что сказал?
– У него деньги кончились, – ответила я. – Просил выслать миллион.
Тетка поперхнулась. Я посмотрела на ее растерянное лицо и засмеялась.
– Шутишь, – сообразила тетка.
– А что мне еще остается? – философски вопросила я. – Но вообще-то ты не угадала. Ему действительно нужен миллион. В долларах.
– Может, он согласится на евро? – не удержалась тетка.
– Спрошу, – ответила я.
– Оставь эти идиотские шутки! – раздраженно приказала тетка.
– Это ты пошутила, а не я!
– Ладно!
Тетка поднялась со стула и прошлась по комнате, пытаясь успокоиться.
– Ладно! – повторила она с ожесточением. – Проехали. Он прекрасно знает, что таких денег у меня нет.
– Зато у меня есть, – сказала я. И предложила:
– Хочешь займу?
Тетка сощурила и без того глубоко запавшие злые глаза.
– Я не шучу, – продолжала я. – Дядюшка готов поверить доверенности с моей подписью. Предположим, я подписываю ее сейчас и датирую пятым мая. Сечешь?
Тетка, не отвечая, сверлила меня взглядом.
– Если со мной до этого числа произойдет несчастный случай, то дядя не сможет получить деньги. Но возникнет законный вопрос: каким образом я подписала доверенность пятого мая, если третьего января попала в автокатастрофу? Вы следите за моей мыслью, Ватсон?
Тетка снова промолчала.
– Тогда дядю берут за жабры, и он во всем признается. А значит, вас ждет трогательное семейное свидание в казенном доме.
– Интересно, почему ты такая веселая? – спросила вдруг тетка.
– Да надоело бояться! – ответила я откровенно. – Так вы меня достали с вашими интригами! Вот и смеюсь, пока время есть.
– Ну-ну, – поощрила тетка. – Смейся, смейся.
Повернулась ко мне спиной, уселась за стол и сказала, не оборачиваясь.
– Передай ему, что этот вопрос я буду обсуждать после твоего дня рождения.
– А если он не согласится?
– Это его проблемы, – ответила тетка равнодушно. – Не согласится – значит пускай идет в милицию. Но ничего заранее он не получит. Так ему и передай.
– Передам, – ответила я.
Подождала еще немного. Тетка повернула голову и недовольно скривилась:
– Что еще?
– Я ощущаю себя дядиной родственницей, – сказала я.
Тетка брезгливо опустила уголки губ.
– Это в каком же смысле?
– В материальном, – ответила я. – Ты будешь очень смеяться, но мне тоже нужны деньги.
Тетка удивилась.
– Деньги?
– Деньги! – повторила я. – Почему ты так поражаешься? Я посещаю довольно дорогие заведения!
– Но я положила на твою карточку еще две тысячи! Ты не могла их так быстро потратить!
 
– А кто украл другую кредитку? – спросила я в лоб.
Тетушка открыла рот, но промолчала.
– Между прочим, там были мои пять тысяч, – продолжала я. – Я понимаю, что вторую половину этих денег мне никогда не получить, но хотя бы пять тысяч я могу потратить в свое удовольствие?
Тетка молчала. Ее глаза блуждали по комнате, не останавливаясь ни на одном предмете.
– Или ты решила на мне сэкономить? – продолжала я. – Тебе не стыдно? Украла пять тысяч, можно сказать, с трупа! Это называется мародерство!
– Сколько тебе нужно? – спросила тетка устало.
Я поморщилась.
– Ой, умоляю, смени тон! Я у тебя ничего не прошу! Верни мое, больше ничего не нужно!
Тетка немного подумала.
– Кредитку я тебе не верну.
– Ну, еще бы! – сказала я насмешливо. – Разве я смогу воспользоваться карточкой какой-то посторонней женщины? Я имею в виду Аргунову Валерию Васильевну!
– Отдам наличными, – продолжала тетушка, не обращая внимания на мой монолог.
– Отдай, – согласилась я.
– Иди к себе, – велела тетка. – Сейчас принесу.
– Жду, – ответила я.
Вышла из теткиной комнаты и вернулась к себе.
Господи, как же мне надоела эта возня вокруг денег! Скорей бы домой! В мою любимую скромную квартирку, в мои скромные радости, в мою необременительную прежнюю жизнь!
Но чтобы вернуться назад, мне нужно еще многое сделать. И я все сделаю. Благо теперь я не одна.
Вечером я снова отправилась кутить и велела отвезти себя в «Черную дыру».
Вопреки названию, место оказалось пестрым и жизнерадостно оформленным. На потолке, изображающем небосвод, крутились и переливались разноцветные солнца, зал был ярко освещен, а музыка гремела не так оглушительно, как в «Зеленом Апельсине».
Я заказала себе джин с тоником, мои мордовороты взяли себе по стакану свежевыжатого сока.
В общем, не буду утомлять вас подробностями. В десять я повернулась к своим охранникам и проинформировала:
– Хочу в туалет.
Один привычно поднялся со стула и сделал рукой вежливый жест, пригашая меня идти вперед.
Дамская комната в этом заведении оказалась огромной. Народу в ней толпилось не меряно. Дамы курили, поправляли макияж, оживленно беседовали, собравшись в стайки.
Я начала выворачивать шею в поисках Жени.
Интересно, я смогу ее узнать? Вряд ли. Барышня просто мастер перевоплощения!
Кто-то потянул меня за рукав, и я живо повернула голову.
Да. Я бы Женю ни за что не узнала.
На этот раз она выбрала образ шикарной женщины. Платиновый парик из натуральных волос доставал до плеч, глаза искрились зеленым блеском, какой придают зрачкам цветные контактные линзы. Яркий макияж, измененная форма глаз. Роскошное вечернее платье с глубоким декольте.
– Ну, ты даешь! – сказала я с восхищением.
– Пошли, – велела она коротко и потащила меня за собой.
Мы миновали оживленно щебечущих дамочек и оказались в закутке между стеной и неплотно прилегающей к ней кабинкой. Здесь было пусто; очевидно, никто не хотел курить рядом с унитазом.
Но для меня обстановка была более чем привычная, и я охотно прислонилась к стене плечом. Тем более, что этот угол не просматривался из дверей.
Женя достала пачку сигарет, протянула мне, но я отказалась. Она выбила одну сигарету, закурила и выпустила дым в сторону от меня.
– Письмо уничтожила? – спросила Женя.
– Да, – ответила я. – Разорвала на мелкие клочки и спустила в унитаз.
– Хорошо смыла?
– До последнего обрывка.
– Точно?
– Точнее не бывает, – ответила я. И добавила:
– Между прочим, от этого зависела не только твоя, но и моя безопасность.
Женя кивнула и снова выдохнула дым.
– Деньги принесла? – спросила она.
– Ой! – спохватилась я.