Торжество долгой ночи
– Так чего же не сдох!
– Я не знал Лоркана, ты – знала!
– Вы себя слышите? – Грей вторгся в самый разгар перепалки. – Желаете друг другу смерти, совсем ополоумели?
– Не сейчас, Грей! – в пылу эмоций осадила его Нина. – Как тебе, Джеймс, вообще хватило наглости явится спустя три года, чтобы сказать мне именно это!
Ярость ее дошла до крайности, переполняя все естество, и Нина даже упустила момент, когда размашистым жестом смела со стола всю посуду, подняв оглушительный грохот.
– Как и тебе лгать мне! – окончательно взъярился Джеймс. Кружка, которую он держал в руках, с силой врезалась в дальнюю стену, разлетаясь множеством осколков.
Грудь демона высоко вздымалась от гневного дыхания; вероятно, в ту минуту он готов был убить и себя, и Нину.
– Чего ты ждала от меня, идиотка? Встречи в лучших традициях сопливых мелодрам?
От его слов Ниной овладело отвращение к мужчине, допустившему насмешку над ее чувствами. Она порывисто приблизилась к нему, и в тот же миг кухню огласил хлесткий удар пощечины. Рука запылала огнем от вложенной силы.
– Извинений было бы достаточно.
Это стало последним, что Джеймс услышал от Нины, прежде чем она исчезла, казалось бы, навсегда и безвозвратно.
Глава 21. Живое безумие
Нина открыла глаза и стремительно подорвалась в кровати, прогоняя остатки сна. Окна встретили ее непроницаемой ночью, и в этой бархатной тьме особенно живо раздавались удары морских волн о берег. Иных звуков не было, разговоры в доме смолкли.
Освободившись от дремы, Нина украдкой покинула комнату, не нарушая окружавшего покоя. Вскоре зрение привыкло к мраку, в гостиной показались силуэты мебели вместе с плавными очертаниями мужского тела. Джеймс спал на диване; оголенный по пояс, он позволял разглядеть испещренный шрамами торс. Нина опустилась подле демона с пасмурным лицом – как много он будил в ней: мучительную неловкость, острую неприязнь, животрепещущий интерес. Осторожным движением девушка убрала с его сомкнутых век свисавшую прядь черных волос, погладила доставшийся от дьявола рубец на скуле. Касание это показалось знакомым, чтобы понять его, следовало взять Джеймса за руку, но не успела Нина решиться, как демон перехватил ее запястье, лениво приоткрывая глаза.
– Найти выход оказалось не так-то просто?
– Я лишь ненадолго задремал, – ответил Джеймс хриплым непроснувшимся голосом. – Пытаешься снова прочесть меня?
– Не думаю, что узнаю что-то новое, – пошла девушка на попятную.
– Может, стоит попробовать иначе? – поднявшись на локтях, он подался к ней и робко заглянул в глаза.
Его прерывистое дыхание согревало губы, побуждая сердце замереть от волнующей близости.
– Как?
С не присущей ему неловкостью Джеймс склонился ближе, почти невесомо скользя губами по ее губам, решаясь на более смелый поцелуй. Нина не могла отказать податливому изгибу его рта, позволив мужчине выразить желание и возбудить в ней чувства настойчивой лаской языка, едва ощутимыми прикусываниями, сбивчивым жарким дыханием.
Но одновременно с тем она ощущала нарастающее смятение. Как сомелье, распознающий оттенки вина, Нина пробовала поцелуй на вкус, узнавая будимые им чувства. Яркий букет из горечи, любви и сожалений.
Она отстранилась первой. Тяжелое дыхание заполнило тишину гостиной.
– Твой способ ничем не лучше.
Сухими и даже в некоторой степени грубыми словами Нина прервала их единение и строгим взглядом дала знать, что не собирается давать напрасные надежды. Не дожидаясь ответа, она покинула комнату и оставила Джеймса одного в темноте.
Кай замер в кухне над кружкой остывающего кофе, о чем-то глубоко задумавшись.
– На чем остановились?
– Прежде чем готовить покушение на Лоркана, нужно разорвать контракт, – печально вздохнул он.
– Итог?
– Никакого, – скорбно произнес Джеймс. Он вошел следом, надевая на ходу футболку поверх линий мускулатуры. К внезапному смущению, Нина отметила, что мужчина поднабрал мышц.
Он обратился к ней с выражением мрачной грусти на лице, и от его трогательной нерешительности, с которой Джеймс рискнул на поцелуй, ничего не осталось.
– Еще есть шансы… – казалось, он хотел заверить прежде всего себя самого.
Нина скептически усмехнулась. Шансы отвязаться от Лоркана? Едва ли.
Грохнула входная дверь, зазвучал грузный шаг, раздаваясь все ближе. Внеся запах уличной сырости, Грейсон ввалился на кухню и обессиленно приземлился на стул.
– Не обращайте на меня внимания, – прикрыв глаза, как в жуткой усталости, Грей отвернулся.
– Тяжелая ночь? – отозвался Джеймс.
– Вроде того.
Последовало молчание, будто появление Грея сбило всех с мысли. Кай щелкнул пальцами, привлекая внимание, и негромко промолвил:
– У нас нет времени на грандиозные планы. Это безнадежно…
– Да прямо-таки?
Нина подскочила на месте, услышав голос, которым никто из собравшихся не обладал. Она бросила взгляд на арочный проем и вся похолодела от затылка до пят: из глубины тьмы на нее глядел демон, и Нина была готова поклясться, что различала во тьме изумрудный оттенок его глаз.
Бледное лицо с пропорциями, будто подобранными ценителем античной строгости и канонов мужской красоты, безупречные черные локоны и костюм, сшитый безукоризненно по фигуре. Самодовольная, но от того не менее обворожительная улыбка. Потрясающий облик сразил Нину до состояния забытья и будто бы развеял годы разлуки. Казалось, Люциус стал еще прекраснее, чем в день, когда судьба развела их.
Все были до того удивлены его появлению, что не могли найти слов приветствия, хотя Люк, похоже, и не ждал восторженного приема. С неподвижным выражением лица и хладнокровной наружностью, он вынул из-за пазухи пистолет и снял с предохранителя. Нина инстинктивно отпрянула назад, совершенно не понимая, к чему эта выходка. Кай, увидев в Люциусе угрозу, молниеносно обнажил оружие и напружинился в боевой стойке, предупреждая о своей бдительности. Воздух дрожал в предвкушении чего-то недоброго.
Гром выстрела сотряс стены внезапно, наполнив душу неподдельным страхом. Выпущенная пуля поразила Грейсона в голову, отчего он дрогнул и безжизненно осел на стуле. Панический ужас появился в широко открытых глазах присутствующих, наложив на всех немоту. Люциус опустил руку с пистолетом, гордо вскинув подбородок, как будто сделал что-то чертовски правильное.
Кай готов был нанести ответный удар.
– Стой! – Нина вовремя обуздала его жажду возмездия. Люк ничего не делал просто так, ему следовало дать возможность объясниться.
– Какого черта? – Джеймс еле сдерживал яростный порыв, чтобы не наброситься на Люциуса с голыми руками.
Нина смотрела на труп с помутившимся разумом, не в силах заговорить. Грей был ее другом и единомышленником, хранителем разбитых надежд и непростых дней оплакивания утраченной любви. Он жил, не желая быть другим в тягость, отдавал всего себя, ничего не требуя взамен.
Так за что же в итоге был удостоен такой страшной участи?
Чувство потери захлестнуло Нину вместе с сердечной болью. Чувство, пугавшее ее и при этом заставившее ощутить себя кем-то большим, чем человеком, продавшим душу дьяволу.
Каково же было ее изумление, когда в лице Грейсона начали проступать чужеродные черты. Нина внимательно пригляделась, и тут до нее дошло: он принимал иной облик. В минуту темные волосы сплошь покрыла серебристая седина, шрам на фарфоровой коже затянулся, а плечи сбавили в ширине. На стуле лежал белый демон, и мертвое спокойствие на его лице невольно вязалось с подозрением, что убит был Горан.
Основательно сбитый с толку, Кай медленно опустил пистолет, всем видом говоря, что не был осведомлен о способности близнецов к перевоплощению.
– Вот же срань, – выдохнул Джеймс, по всей видимости, не до конца доверяя увиденному. – А где тогда…
