Злобный рыцарь (СИ)
Костя схватился за голову и зажмурился, пытаясь успокоиться. Им овладело такое бешенство, что он даже испугался. Он никогда ничего не получал просто так, он рано начал работать - связи связями, но одних связей мало, нужно вкалывать, а не валяться на диване! И он вкалывал, и построил себе прекрасную жизнь - жизнь обеспеченную, жизнь, в которой он мог делать все, что вздумается, и получить все, что он захочет и кого захочет. А теперь, в самом расцвете лет лишиться всего в один миг, получив взамен должность охранника при глупой толстой бабе! Работать за возможность возрождения, доказательств которому он, кстати, пока еще не получал! Работать ни за что, даже не за спасибо, потому что она не скажет спасибо тому, о ком понятия не имеет.
Костя посмотрел на фотографию старика в шляпе, на пианино, на облезлые стены. Жить здесь? Нет уж, увольте! Он уйдет. Георгий сказал, что стать призраком плохо. Отсутствие крыши над головой - это, конечно, грустно, но с другой стороны, с его же слов призраки свободны. И, судя по всему, их довольно много. Может, в том, чтобы быть призраком, есть свои преимущества?
Хмыкнув, он направился в другую комнату, куда удалилась хранимая персона. Эта комната оказалась спальней - большая кровать, застеленная зеленым покрывалом, шкаф с книгами, одежный шкаф, гладильная доска, стул, погребенный под брошенной одеждой, плотно задернутые шторы, тусклый светильник под потолком, изукрашенный неизменной паутиной. Погруженная в полумрак комната походила на склеп, а не на женскую спальню, и на мгновение Косте показалось, что он чувствует холод, исходящий от ее стен. Хранимая персона стояла возле шкафа и производила затейливые телодвижения, пытаясь высвободиться из свитера со слишком узким воротом.
- О! - сказал Костя, потрогав кровать
препятствие!
и вальяжно повалившись на нее. - Стриптиз?! Давай, детка!
"Детка", взлохмаченная и раскрасневшаяся, вынырнула наконец из свитера, швырнула его на стул и принялась за юбку. Костя забросил руки за голову, насвистывая песенку из фильма "Красотка", внимательно разглядывая постепенно обнажавшуюся натуру и прислушиваясь - не появятся ли какие-нибудь ощущения. Нет, ничего. Либо Георгий не соврал насчет отсутствия сексуальных потребностей, либо все дело было в неаппетитности обнажавшейся натуры. И все же, несмотря на злость, он чувствовал некоторую неловкость. Все ж таки, он не школьник и не вуайерист. Хотя, наставник ведь сам сказал от персоны ни на метр не отходить? Он не говорил, что при этом надо зажмуриваться. Вот Костя и не отходит. А то, что Анна Юрьевна раздевается - не его вина.
- Вот так, - пробормотал он, перестав насвистывать, - теперь колготочки... А вообще что-то в этом есть... Поразительно, ты даже раздеваешься некрасиво! Где изящество движений, где их округлость... и где, кстати, талия? Елки, ну и экземплярчик! Интересно, ты хоть раз была в парикмахерской? Это ж даже прической не назовешь!..
- Апчхи! - сказала Анна Юрьевна, слегка подпрыгивая и подстукивая зубами. - Как же холодно! Они в этом году батареи вообще не собираются включать?!
- Позвони, да узнай! - отозвался Костя. - Я-то себе давно автономку поставил, на коммунальщиков надеяться смысла нет. Их пока в угол не зажмешь с плоскогубцами, они ничего сделать не сподобятся.
- Не топят, а счета присылают космические! Не буду ничего платить! - заявила персона, заводя пальцы за застежку лифчика.
- И тут все коммунальщики сели рядком и заплакали, - фыркнул Костя. - Ой, как же Анна Юрьевна не будет нам платить?! А мы ведь так старались, платежку распечатывали ей каждый месяц... Да все ты заплатишь, знаю я таких!
- Ни копейки не дам!
- Да куда ты денешься?!
Она расстегнула лифчик, бросила его на стул, и Денисов, присвистнув, резко сел на кровати, пожирая глазами пышную сливочную грудь. Может, потребностей и не было, но смотреть очень даже хотелось!
- А вот это мне нравится! - мурлыкнул он. - Хотя я, вообще, излишне грудастых не очень люблю... но вот это, ты знаешь, одобряю. Вот тут придраться не к чему! Но все остальное, Юрьевна, это кошмар! Мышц никаких - один жир! Что ж вы себя так запустили, а, тетя?! На фитнес вам надо идти! Нет, не идти - бежать вам надо на фитнес!.. Хотя с твоим пристрастием к десертному и фитнес может не помочь. С тыла как минимум килограмм десять надо убирать! И живот... ну что это такое?! А ноги?!
Все же Костя вынужден был признать, что хранимая персона на деле вовсе не такая объемистая, как ему показалось вначале - и пуховик, и свободная одежда сильно увеличивали ее фигуру. Анну Юрьевну нельзя было назвать толстой. Скорее пухлой, но все равно чересчур для ее роста. В ней было метр шестьдесят пять - не больше, значит скидывать нужно не меньше половины. Денисову нравились женщины высокие, худощавые, тренированные, знающие, что нужно делать со своим телом. Ангелина, например, при всей своей бестолковости, в постели была просто профессором. Эта же, сразу видно, флегматик, на свое тело давно плюнула и вряд ли уже когда-нибудь будет способна на затейливые кувыркания.
- Ладно, - сказал Костя, запоздало отворачиваясь, - все-таки как-то это неприлично. Скажешь, когда закончишь.
Ответом ему были звонкие шлепки босых ног по коридорному линолеуму. Костя неохотно слез с кровати и направился к дверному проему. Проходя мимо стула, он растопырил пальцы над чашечками брошенного бюстгальтера и уважительно сообщил самому себе:
- Четвертый!
Костя вышел в коридор как раз в тот момент, когда за персоной закрылась дверь ванной. Почти сразу же из-за двери раздался шум воды, и, подойдя вплотную, Денисов нерешительно остановился. Протянул было руку к створке, потом покачал головой и руку опустил.
- Это уж чересчур, - пояснил он двери. - Да и нервы у меня не те! Уж в ванной-то с ней ничего не может случиться!
Долетевшие из ванной грохот и испуганный взвизг немедленно опровергли это заявление, и Костя, ругнувшись, метнулся вперед, но наткнулся на плотное сопротивление воздуха. Он машинально треснул было по нему ладонью и попытался схватиться за ручку, но та прошла сквозь пальцы.
Отсутствие препятствия, отсутствие препятствия!..
А все это не так просто, как ему показалось вначале.
Костя ввалился в ванную - Анна Юрьевна, теперь уже совершенно голая, сидела на корточках и, шмыгая носом, собирала с пола разбросанные пластиковые флакончики. Сейчас вид у нее был настолько жалкий, что Денисову даже не удалось разозлиться.
- Тебя и на минуту одну нельзя оставить? - кисло осведомился он. Персона подняла голову - над ее правой бровью стремительно набухала небольшая шишка. Вряд ли ее стукнуло одним из флакончиков - скорее всего поскользнулась и ударилась о бортик ванны. Вот уж точно тетя-катастрофа! - А, я и забыл, ты ж пьяная! Ты наверняка еще перед походом за сигаретами накидалась!
- Я не пьяная! - свирепо сказала она, глядя ему в щеку практически трезвыми глазами с поплывшей тушью. Все-таки это немного пробирало - Костя теперь уже твердо знал, что он для нее не существует, и, тем не менее, персона ухитрялась разговаривать так, что периодически для него этот диалог не казался односторонним. Она встала, прижимая флакончики к груди, Костя, вспомнив о вежливости, увел взгляд в сторону, и тут краем глаза зацепил на стене над полотенцесушителем какое-то движение. Он резко повернул голову, но успел увидеть только что-то длинное, темное и бесформенное. Прежде, чем Костя смог не только понять, что именно он видит, но и хотя бы осознать это, существо с живой гибкостью метнулось к потолку, ткнулось в угловой стык и исчезло, всосавшись в него, точно дым. Денисов машинально попытался схватить с полочки банку с ароматической солью, чтобы швырнуть ее вслед непонятной твари, но, естественно, схватил лишь воздух.