Коллекционер душ. Книга 5 (СИ)
— Да уж, — я запихнул часть своей котлеты в рот. — Значит Хиромантии больше не будет?
— Пригласят кого-нибудь, — пожала плечами аристократка. — Зато Валентина Рудольфовна преподает русский. Говорят, она одна из самых сильных учителей в городе.
— Ты говоришь так, как будто она тебе нравится, — нахмурился я.
— А что плохого в дисциплине? — Жанна отпила чая из стакана. — Когда никакие придурки вроде Кипятка не угрожают другим, стены в туалете не изрисовывают, а одаренные занимаются развитием своих способностей и не тратят время на фигню.
В этот самый момент я понял, что новая директриса кажется плохой вовсе не в глазах всех школьников. И многие ботаники поддержат ее. Тогда моя надежда на бунт и на то, что у Валентины Рудольфовны дисциплина уйдет из-под контроля рухнула окончательно. И я постарался найти плюсы.
Именно тогда послышалось противное жужжание, к которому я уже начал привыкать.
Я поднял глаза. Кипяток на коляске проезжал мимо. Я видел, как в его глазах сверкают молнии, когда он бросил взгляд на меня.
— Может ты и права, — неуверенно пробормотал я. — Если в школе не будет проблем, то я спокойно смогу заниматься более важными делами.
— Не думаю, что мой… — Всеволод запнулся. — Что Парфенов оставит тебя в покое. Его отцу вынесли приговор. Так что будь осторожен.
Я обернулся и посмотрел вслед уезжающему Кипятку.
— В покое он меня не оставит. Это точно.
— Ладно, — Клаус указала на часы. — Звонок через три минуты. Опаздывать нельзя.
Мои одноклассники быстро доели то, что оставалось в тарелках и убежали. Я же просидел в столовой еще некоторое время, все думая о том, чем обернется переход школы к новой власти. По крайней мере, причин создать собственный клан теперь стало на одну больше. Если когда-нибудь я провинюсь, то в клане будет еще один шанс, прежде чем меня окончательно спишут со счетов. Вот только нужно собрать еще две подписи.
Выиграть турнир и получить заветную закорючку Морозова нужно будет постараться. Но если продолжать тренироваться, то шанс есть. А вот как заставить Галицкого поставить подпись? Оказывается Штырь и тот малолетка, которого я когда-то поставил на место, его дети. Пусть гопник и не родной. Но после того, как он из-за меня подрался с Пушкиным и уехал на Казачью Заставу, Ярослав Игоревич вряд ли захочет делить со мной власть в городе. Но это не отменяет того факта, что мне нужно с ним поговорить и все-таки получить одобрение.
С этими мыслями я направился к гардеробу.
— Федор? — я увидел качка, сидящего на скамейке в коридоре. — Ты что тут делаешь?
На брате Ефросинии лица не было.
— Приезжал с директором поговорить, — ответил тот.
— Успехи так себе, да? — я присел рядом.
— Ее отчисляют.
По-братски похлопав ему по плечу, я пытался придумать, как помочь Фросе.
— Остается только один выход, — вдруг сказал Федор.
Я посмотрел на здоровяка.
— Попросить главу клана, в котором состояли наши родители, принять ее, — добавил он. — Тогда ее переведут в вечернюю школу. Я почти выплатил тебе долг, Костя. Могу попроситься к Галицкому в охрану. Хамелеонов всегда ценили на такой службе. А оставшиеся деньги отдам тебе уже с той зарплаты.
— Твои родители состояли в клане големов?
— До самой смерти.
Перспектива упустить одаренных, которые могут служить мне, не обрадовала. На Фросю и ее брата у меня давно планы. Но, с другой стороны, иметь своего человека в окружении Галицкого, полезно. Федор может быть моим козырем.
— Думаешь, он примет вас? — спросил я.
Здоровяк промолчал.
— У меня есть идея, — воодушевленно заговорил я. — Я уже давно собираюсь поговорить с големом. Думаю, мы с тобой можем помочь друг другу. Тетя Фая! — я крикнул в сторону гардероба. — Можно позвонить от вас?
— Конечно! Заходи, — выглянула женщина. — Только никакого межгорода.
Но звонок нужен был не мне. Брат Ефросинии должен был позвонить Галицкому и попросить того назначить ему встречу. Так я узнаю примерное время и место, где собирается быть глава клана. Потом останется только приехать чуть раньше, чем Федор. И тогда не придется уговаривать голема встретиться с одиннадцатилетним мальчиком.
— Ну что? — спросил я, как только здоровяк вышел из гардероба.
Тот разочарованно помотал головой.
— Он меня не примет.
— Черт, — я провел ладонями по лицу.
— Но я все равно добьюсь встречи, — уверенно заявил Федор. — Пусть даже мне придется пойти на этот чертов балет!
— Балет? — я широко открыл глаза.
— Сначала его секретарша подумала, что я состою в клане и предложила встретиться после театра. Но потом узнала, что я только собираюсь присоединиться и соврала, что у Ярослава Игоревича на этой неделе нет времени.
— В театр… — подхватил я. — Он идет в театр оперы и балета? Сегодня?
Качок неуверенно кивнул.
— Ты сделал все, что нужно, Федор, — я ударил в плечо здоровяку. — Спрячь Фросю на некоторое время. Вот телефон моего человека. Его зовут Нокиа. Позвони. Он поможет. А я пока сделаю так, чтобы твою сестру не лишили герба.
Уже через двадцать минут я купил билет на единственное вечернее представление. «Лебединое озеро». Балетная труппа из Москвы будет выступать еще несколько дней. Но Галицкий идет на премьеру. Я успел ухватить одно из свободных мест посередине зала, которые не пользовались популярностью именно потому, что остались последними. А уже вечером вышел на центральной площади из троллейбуса, чтобы прогуляться до театра.
Народу вокруг здания тьма. Не только потому, что сегодня долгожданное представление. Недалеко стоят еще нерастаявшие фигуры из льда. Дети с их родителями резвятся в ледяной ванне, скатываются с ледяных горок и бегают по ледяному лабиринту. Ещё чуть-чуть и новогоднюю елку уберут отсюда вместе со всеми фигурками. Но пока они притягивают людей.
Я дождался, когда на парковку приедут несколько черных мерседесов. Главу големов узнать оказалось просто. Он не был одет в пальто или дубленку. Расстёгнутый малиновый пиджак, золотые цепи, и выразительная морда. Следом за ним из машины вышла статусная дама. Стройная, с хорошей осанкой, в черной шубке и черной шляпке. Скорее всего она инициатор похода.
Не дождавшись, когда аристократы войдут, я прошмыгнул внутрь, предъявил билет и сдал пальто в гардероб. По старой памяти поднялся на второй этаж — помню дорогу еще со времен первой жизни, когда ходили сюда с классом.
— Бутерброд с икрой и стакан томатного сока, — сказал я, когда очередь в буфете дошла до меня.
— Держи, мелкий, — ответила Азалия, которую Нокиа смог устроить сегодня сюда и подмигнула мне.
— Спасибо, — сказал я. — Хотел еще спросить. Вы не видели тут моего папу?
— Твоего папу? — естественно удивилась одаренная.
— Да. Он в малиновом пиджаке, белой футболке и с золотыми цепями. Вот тут и тут.
— Нет, — помотала головой буфетчица. — А может он был с твоей мамой?
— Да, — я покивал головой. — Она вся в черном. И черной шляпке на голове.
— Я не видела, малыш, — ответила Азалия. — Но ты будь недалеко. Если увижу, то обязательно расскажу им, что ты их ищешь.
Я кивнул и уступил место следующему в очереди. Выбросил бутерброд в урну, оставил стакан с соком на столе и подошел к буфету напротив. Там сейчас работала Лиза.
Мы разыграли подобную сценку и с ней. После чего я отошел в сторону.
Готовясь к операции, мы с Нокиа разобрали много разных вариантов. И самым верным из них оказался тот, в котором буфетчица подсыпает в коньяк Галицкому слабительного «Пурген». В будущем он давно не выпускался, но в эти времена это отличный шанс загнать аристократа в туалет посреди выступления, где никто не сможет помешать нашему разговору.
Аристократ в сопровождении своей жены и охраны появился на этаже буквально через пару минут. Прозвенел первый звонок. Галицкий посмотрел на часы и глянул в сторону буфета, за которым стояла Азалия.
— Давай-давай-давай. Ты же любишь коньяк. Хряпни для настроения, — шептал я себе под нос.