Я С РФ-3 (СИ)

— И всё же, не нравится мне это, что им делать на этой далёкой орбите? — пробурчал майор Берёзов, и отделившись от Крикалёва, направился в транспортный модуль, для облачения в именной лёгкий скафандр.
Анна очень хотела посмотреть на астронавтов в их новеньких скафандрах. Проскочив мимо дяди Юры она устремилась вслед за майором, но внезапно почувствовала, что её поймала за щиколотку крепкая рука, остановив прямо у люка, ведущего в переходной шлюз.
Обернувшись она увидела, что её держит Крикалёв.
— Курсант Алфёрова, а ты это куда собралась? Разве в академии не учат штатному расписанию поведения экипажа, в аварийных и экстренных ситуациях? — громко спросил он и бесцеремонно подтянул Анну к себе. — А ну-ка марш к резервной панели управления станцией.
— Но… — начала было Анна, желая оспорить приказ, и посмотрела в глаза командира станции, который её уже отпустил и теперь сам умело облачался в лёгкий скафандр, используемый внутри космических аппаратов, в случае нештатных ситуаций и во время стартов с земли.
— Курсант Алфёрова, никаких, но — прервал он её. — Быстро на место дежурства. А за тем что мы здесь будем делать, можно и оттуда понаблюдать — проговорил Крикалёв и постучал по боковой проекции своего шлема, где была установлена стационарная камера.
— Но мой скафандр, он там — всё же попыталась возразить Анна.
— Ничего, в запасном пункте управления есть штатный скафандр, старого образца, наденешь его — отбрил полковник Крикалёв и так грозно зыркнул на девушку, что она поняла, что лучше отправиться туда куда положено.
Анна пролетела мимо одевающих скафандры улыбающихся космонавтов и импульсивно рванула в глубь станции, но тут же, едва не влетев в стажёра-космонавта, тянувшего оранжевый контейнер с несколькими аварийными комплектами, для латания дыр в космических аппаратах.
В последний момент схватившись за страховочную скобу, Анна увернулась от столкновения с хмурым лейтенантом и помчалась дальше. Она пересекала один за одним центральные модули разного назначения, образующие четырёхсотметровой длинны корневой коридор, от которого в стороны ответвлялись отдельные модули разных назначений и нежилые структурные сегменты, с блоками фотоэлементов и грузовыми платформами.
И хоть она на станции «Мир-5» раньше не разу не была, это не мешало ей хорошо ориентироваться и безошибочно определять направление движения. Не зря в бассейне центра подготовки космонавтов, воссоздана практически полная копия новой Российской станции.
Она видела, как по ходу её полёта, начали загораться мерно моргающие оранжевые огоньки, на панелях автоматического управления системами. В случае повреждения двойной оболочки, любого модуля, они напрямую получат команду с датчиков и смогут самостоятельно задраить любую переборку или люк.
Стремясь в самый дальний уголок станции, Анна ругала дядю Юру на все лады. Первый раз в космосе, и в первый же день нештатная ситуация. Ей не хотелось отсиживаться на галёрке за запасным пультом управления, вместо этого она хотела помочь и проявить себя, доказав всем что она не просто протеже очень влиятельных людей, знающих отца, но и сама кое чего стоит.
А дядя Юра, своей опекой на корню зарубил её стремление, и даже припомнил старый пункт полувоенного космического устава, который как она слышала, уже давно никто не соблюдал.
Лично она искренне считала, что в космос должны летать люди без погон и званий. Лучше всего обычные гражданские учёные и специалисты, не скованные военной дисциплиной и приказами безмозглых вояк.
Минут за пять яростного полёта в невесомости, она добралась до другого конца станции и замерла перед закрытой переборкой, ведущей в обычный на вид грузовой модуль, на самом деле являющийся скрытым пунктом управления и заодно хранилищем искусственного разума, который она несколько лет дистанционно программировала с Земли.
Если честно, то Анна долгих два года стремилась сюда попасть, но только не при таких обстоятельствах.
Раскрыв липучку на запястье, она посмотрела на закреплённую там карточку с личным крипто-кодом и провела ей над сенсором. Переборка тут же отъехала в сторону, открыв проход в небольшой затемнённый модуль, в центре которого был закреплён контейнер, похожий на саркофаг, с намалёванными белым маркером буквами на чёрном боку.
 
«АЛ»
Сама Анна, называла искусственный интеллект Алёшей
По пути проведя рукой по холодной матовой поверхности, скрывающей под собой миллиарды сопряжённых нейросетей, образовавших некое подобие человеческой нервной системы с мозгом, Анна подлетела к резервной панели управления, и внезапно запоздало почувствовала статический разряд, проскочивший между пальцами и саркофагом.
Если бы она не понимала, что это невозможно, то обязательно решила, что Алёша её таким образом поприветствовал.
Мотнув головой, Анна уселась в единственное кресло оператора, и посмотрела на немного изогнутый корневой сегмент станции, образующий четырёхсотметровый коридор. Затем она пристегнулась и инициировала закрытие толстенного люка, отгородившего её от станции. После этого девушка посмотрела на стоящий в нише громоздкий потёртый скафандр, специально предназначенный для выхода в открытый космос, и недовольно покачала головой.
— Нет уж, я это старьё не надену. Неизвестно, кто в него последний раз блевал — проговорила она сморщив вздёрнутый нос, и решительно активировала пульт управления.
Перед ней тут же появилось спроецированное трёхмерное изображение, обрабатываемое Алёшей и выводимое, в границах инфо-поля, посредством тысяч точечных микропроекторов, вделанных в поверхность антигравитационного саркофага.
Изображение, полученное сразу с полусотни камер, трансформировалось в точнейшую голограмму, превратившую объём грузового отсека в точную копию служебного модуля с группой замерших космонавтов, приготовившимися к стыковке с шаттлом «Энтерпрайз».
На миг Анне показалось, что она сама сидит у них за спиной. Одновременно над головой появились несколько виртуальных экранов, показывающих двухмерное изображения из иных ключевых сегментов, с возможность в любой момент на них переключиться.
Дотронувшись до того, что транслировал внешнюю картинку, Анна тут же очутилась в черноте космоса, с мерно горящими разноцветными звёздами, голубой Землёй и подлетающим челноком.
Эффект полного присутствия заставил затаить дыхание. На Энтерпрайзе заработали, носовые тормозные двигатели и он, значительно уменьшив скорость, принялся медленно продвигаться к центральному стыковочному блоку.
Несмотря на то что космические корабли строили по разным технологиям и на разных континентах Земли, по международным договорам все стыковочные и переходные узлы делались по единому стандарту, позволяющему без труда осуществлять взаимные стыковки.
Вот и в этот раз стыковка прошла в стандартном режиме. Послышался лязг и станцию едва заметно толкнуло. Анна увидела перед собой тупой нос шаттла, вокруг которого расположились обзорные иллюминаторы. Посмотрев на сидящих в креслах астронавтов, она пробежалась глазам по бело-голубому фюзеляжу челнока.
Никаких внешних повреждений Анна не заметила, но зато ей сразу бросилось в глаза, что одна из длинных створок грузового отсека полностью распахнута, а вторая едва приоткрыта. По всей видимости после взрыва, экипаж так и не смог их закрыть.
Снова переключившись на служебный модуль, Анна увидела, как вокруг центрального шлюза загорелись зелёные огоньки, сигнализирующие о выравнивании давления. Затем тяжёлая переборка отъехала в сторону и из небольшого перехода вылетел астронавт в блестящем скафандре, нового образца. Он сразу же провёл рукой по сенсору на шлеме и тот сложился словно капюшон, состоящий из нескольких довольно толстых композитных пластин.
 
Альфа сразу узнала командира экипажа шаттла.
— Юрий, можно сразу переправить нашего раненого в медблок? — обратился он к Крикалёву и указал на двух астронавтов, тянувших неподвижный, измазанный чем-то чёрным скафандр, с телом человека внутри.