В оковах бездны (СИ)
Завела двигатель и утопила педаль газа в пол, и машина с визгом сорвалась с места. По дороге остановилась у магазина и купила цветы. Я держала путь на кладбище. Какая-то неведомая мне сила потянула туда. Оставив машину у обочины, не спеша пошла по дорожке в нужном направлении. Тишина не пугала, наоборот успокаивала меня. Прав был Ларин, лучше бояться живых, мертвые уже ничего плохого сделать не могут. Подумать только, сколько же здесь покоится людей. И у каждого из них своя история. Страшно стало при мысли, что когда-нибудь каждый окажется тут. Меня передернуло, встряхнула головой, отгоняя от себя дурные мысли.
Встала напротив памятника и тяжело вздохнула. Присела на корточки и положила свежие цветы. Посмотрела на улыбающиеся лица семьи Лариных и под ребрами заныло.
— К сожалению, я не была с вами знакома, не имею представления, что вы за люди, но пришла сегодня к вам с одной просьбой… Если вы присматриваете с небес за Игорем, то вбейте в его голову мысль, что он совершает ошибку. Я люблю его, а он не подпускает меня к себе. Это невыносимо день за днем прожигать свою жизнь, ничего не чувствовать. Толку от такой жизни? А ведь мы можем быть счастливы, несмотря ни на что. Если бы он только позволил мне быть рядом. Или советуете мне найти другого мужчину? Может, подать на развод и начать жизнь с чистого листа? Как же сложно… Почему Игорь не понимает, что меня не страшит смерть? Почему не хочет осознать, что люблю его настолько, что не боюсь рискнуть собой. Наверное, вы считаете меня сумасшедшей? — печально вела разговор, смотря на образы родных Ларина.
— Ты точно сумасшедшая, — услышала я голос Игоря за спиной и взвизгнула от неожиданности, дернулась, потеряла равновесие и случайно села попой на землю.
Выругалась. Так ведь заикой можно стать! Ларин, прожигая меня взглядом, протянул руку и помог встать. Я смутилась из-за его присутствия. Отряхнув платье, отошла на пару шагов от Игоря, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Ты давно тут? — пробурчала, рассматривая свои босоножки.
— Достаточно, чтобы выслушать твою исповедь, — заявил Ларин, а я покраснела.
Так ушла в себя, что не заметила, когда он подошел. Просто чудно!
— Как провел эти три месяца? — перевела я разговор в другое русло.
У меня душа горела огнем, до дрожи хотелось подойти к любимому, крепко обнять, почувствовать тепло и вдохнуть родной запах. Но усилием воли заставляла себя играть роль, от которой тошнило, делать вид, что у меня все в порядке, хотя это не так. Я соскучилась! Я сходила с ума без Игоря. Неужели он не понимает, что уничтожает нас обоих? Судя по его осунувшемуся лицу, темным кругам под глазами и легкой щетине — эти месяцы ему тоже было не сладко.
— Тяжело… — признался Ларин и отвел взгляд в сторону, нервно провел рукой по волосам, а потом снова бросил на меня пробирающий до костей взгляд. — Почему игнорируешь мои звонки? — в интонации сталь.
— Если тебе так хотелось услышать мой голос, мог бы приехать, адрес ты знаешь, — ответила без эмоций, до побелевших косточек переплела пальцы, чтобы удержать эмоции под контролем.
Воздух между нами становился с каждой минутой все тяжелее. Кровь зашумела, в висках застучало.
— Тань, думаешь, мне было легко пойти на такой шаг? Я просто иного выхода не вижу, — со злостью произнес Ларин.
И не поймешь, на кого он злится. На себя, потому что не мог справиться со своими чувствами или на меня, потому что попалась на глаза?
— Выход есть всегда, просто ты не хочешь его видеть. Ты заставляешь страдать и меня, и себя, но ради чего? Ради призрачной иллюзии безопасности? Глупости! Если Добровольский решит как-то навредить, нам останется лишь полагаться на удачу. Я не хочу терять те драгоценные минуты, которые у нас есть, не хочу сожалеть о потраченном впустую времени. Игорь, как ты не поймешь… Я ведь тоже до дрожи боюсь потерять тебя, да я погибну, если тебя не станет. Зачем нам жить в страхе, если можно здесь и сейчас жить друг для друга. Видимо, тебе нравится одиночество, раз ты снова отказался от меня, стоило опасности подкрасться к нашей семье, — на удивление спокойно проговорила, смотря в любимые глаза.
Наверное, уже давно смирилась с тем, что никакие слова не помогут вправить мозги Ларину на место. Люди устроены так, что надеются до последнего своего вздоха. Вот и я надеялась всей душой, что муж одумается, прислушается к своему сердцу.
— Ошибаешься, после четырех лет брака эти три месяца без тебя показались мне адом. Работа не спасает от одиночества. Дом без тебя опустел, — признался любимый, спрятав руки в карманы брюк.
— Ладно, рада была увидеться, но мне уже пора, — заявила, желая как можно быстрее сбежать от мужа, потому что находиться рядом с ним было невыносимо, подобно пытке.
Лучше скрыться с его глаз, не терзать свою душу, пора учиться жить без него. Если не хочет быть со мной, то не стану больше умолять одуматься. Надо сохранить остатки гордости и бежать, пока не поздно. Уверенным шагом поспешила прочь, не оглядываясь. Сердце колотилось где-то в висках, во рту был привкус горечи, ком душил, но я держалась из последних сил, чтобы не зарыдать.
Игорь резко схватил меня за руку и развернул к себе, я по инерции прижалась к его груди. Любимый с жадностью впился в мои губы, лишая рассудка, выбивая почву у меня из-под ног. Словно голодный зверь терзал мои губы, покусывал. Я чувствовала жар румянца, заливающий щеки от прикосновений любимого и его взгляда глаза в глаза. Дикое, необузданное желание зародилось где-то глубоко внутри меня, разливаясь волнами по телу. Все вдруг померкло: и страх, и обида, и злость. Хотелось раствориться в этом моменте. Его дерзкий язык проник в мой рот, лаская и дразня. Это взорвало мое сознание. Будто горячая искра отлетела от пылающих углей и прикоснулась к моему телу. Я уже не упиралась ладонями ему в грудь, а обнимала, лаская широкую спину и желая слиться воедино. Между ног появилось болезненное томление. Как же я соскучилась по Игорю! Мне хотелось испить до дна, я чувствовала себя умирающей от жажды, будто три месяца плутала по пустыне и наконец-то добралась до живительного источника.
— Прости, я не могу без тебя, — выдохнул он мне в губы, обжигая своим дыханием.
У меня бабочки запорхали в животе, голова закружилась.
— За что прости? — шепотом проговорила, боясь сделать вдох.
Только бы это был не сон. Только бы не сон!
— За то, что ты из-за меня подверглась опасности и быть может, еще не раз примешь на себя удар. Я говорил, что со мной опасно… Хотел уберечь тебя, но ты права, сделал хуже нам обоим, — признался любимый, а у меня от его слов слезы покатились по щекам.
Ларин осторожно собрал слезинки своими губами, прижался лбом к моему лбу и тяжело вздохнул. Я каждой клеточкой чувствовала, что ему тоже тяжело, тоже больно.
— Игорь, если бы меня страшила опасность то, я бы давно сбежала от тебя. И уже наверняка вышла бы замуж за Орлова, — слетело с моих губ. — Но я тебя люблю… Такого упрямого, сложного, противоречивого, невыносимого…
Игорь подобрался, глаза полыхнули ревностью. Прищурившись, обхватил мои щеки ладонями.
— Что-то в твоем списке только одни отрицательные качества, — хмыкнул он и провел языком по моим приоткрытым губам, заставив меня трепетать от желания.
— Положительные озвучу, когда окажемся в постели, — лукаво посмотрела на любимого, пряча счастливую улыбку.
— Только у меня огромная просьба к тебе, — серьезно сказал Игорь и отвел взгляд в сторону.
— Какая? — насторожилась я.
— Животных заводить больше не будем и с детьми повременим, хотя бы до тех пор, пока не упрячем главного врага за решетку. Договорились? — выжидающе смотрел мне в глаза, искал там ответ.
Я тяжело вздохнула, проглотила колючий ком в горле.
— Согласна. Но у меня тоже условие, — вздернула подбородок, стараясь совладать со своими эмоциями.