Спасение (ЛП)

— Попалась, — говорит он.
Прежде чем я успеваю среагировать, он хватает меня за запястья и скрепляет их лентой.
— Давай не будем усложнять ситуацию, малышка, — пробормотал он. И он закидывает меня на плечо, мои усилия бессмысленны против его железной хватки.
Я чувствую, как зловещий трепет охоты заканчивается, когда мы движемся к дому, и от волнения мое сердце бешено стучит. Этот неистовый священник-преследователь собирается трахнуть меня, и я не могу дождаться.
Зайдя в дом, Данте захлопывает входную дверь. Не говоря ни слова, он несет меня вверх по лестнице, мое тело подпрыгивает на его плече при каждом шаге. Он заходит в свою спальню и бросает меня на кровать.
Я задыхаюсь, когда он бросает меня на матрас, и смотрю на него расширенными глазами. Данте нависает надо мной, его глаза сверкают триумфом.
— Похоже, я победил, маленькая лань.
Он протягивает руку и стягивает ленту с моих запястий, его пальцы ловко расстегивают пуговицы на блузке, его прикосновение обжигает мою кожу. Ткань спадает, растекаясь вокруг меня, и я лежу обнаженная. Затем он стягивает с меня юбку и трусики, и я остаюсь голой. Он привязывает мои запястья веревкой к столбикам своей кровати с балдахином. Затем он привязывает мои лодыжки к двум другим столбам. Я держусь перед ним распростертой и обездвиженной.
— Вот и ты, — мурлычет Данте, впиваясь в меня взглядом. — Все для меня.
Я извиваюсь под его взглядом, и меня охватывает трепет предвкушения.
— Данте, — выдыхаю я его имя, выгибая спину. — Пожалуйста, мне нужно…
Он хватает меня за горло, сжимая и обрывая мои мольбы.
— Я контролирую тебя, маленькая лань. Ты моя добыча, и я буду обращаться с тобой так, как захочу.
Доминирование в его голосе делает меня еще более влажной.
— Но мне нравится слышать, как ты умоляешь, — пробормотал Данте, освобождая мое горло, и его пальцы пробежались по моему телу в возбуждающем шепоте. Я дрожу, мое тело отвечает ему так, что это пугает и возбуждает меня одновременно. Он наклоняется ближе, его губы касаются моего уха, когда он шепчет: — Умоляй меня, маленькая лань.
— Пожалуйста, — шепчу я, и мой голос становится хриплым. — Пожалуйста, Данте. Мне нужно почувствовать тебя внутри себя.
Из его груди вырывается низкий рык, а его пальцы скользят между моих бедер.
— Вот это моя хорошая девочка, — хвалит он, его прикосновения вызывают во мне волны наслаждения. Он сломает меня, и я буду любить каждую секунду.
От его прикосновений по коже бегут мурашки. Как будто от него исходит электрический заряд, который искрится при малейшем прикосновении. Он начинает с моего пупка, его язык прокладывает дорожку вниз, его щетина царапает мою чувствительную кожу.
Он делает паузу на стыке моих бедер, его теплое дыхание заставляет меня извиваться в предвкушении. А затем его язык проникает в мою киску, вылизывая ее снизу доверху. Это медленное, нежное исследование, которое заставляет меня прикусить губу, чтобы сдержать стон. Его язык скользит по моему клитору, и я вздрагиваю, а мои руки сжимаются в кулаки.
— Данте, — хнычу я, испытывая все большее наслаждение.
Он одобрительно хмыкает, а его язык делает то, от чего у меня подгибаются пальцы на ногах. Его руки удерживают мои бедра, не давая мне двигаться. Он лижет меня до тех пор, пока я не начинаю дрожать, умоляя о большем.
— Пожалуйста, Данте. Мне нужно, чтобы ты трахнул меня. Мне нужно, чтобы ты лишил меня девственности. Пожалуйста.
Я чувствую, как он ухмыляется под балаклавой.
— Раз уж ты так мило просишь, хочешь увидеть мой член, маленькая лань?
Я киваю в отчаянии. Я хотела увидеть его с тех пор, как Данте трахал мой рот, держа меня с завязанными глазами. В голове крутились фантазии о том, как бы этот мужчина-Божий выглядел обнаженным.
— Дай мне посмотреть на тебя.
В его глазах загорается дьявольский блеск. Он отходит от кровати и встает у подножье.
— Ты уверена? — дразняще спрашивает он.
Я сглатываю, в горле внезапно пересохло.
— Да.
Медленно он расстегивает пуговицы на рубашке, его движения рассчитаны и неторопливы. Каждая пуговица обнажает все больше его точеный торс и чернильный холст на коже. Его грудь широкая и подтянутая, каждая мышца идеально очерчена, как я и представляла. Он отбрасывает рубашку в сторону и теперь стоит передо мной без рубашки.
 
Этого недостаточно. Данте это знает. Я вижу восторг в его глазах, когда он наклоняет голову.
— Ты хочешь большего, не так ли?
Я киваю, пока он перебирает пальцами ремень, одним быстрым движением расстегивает брюки и сбрасывает их вместе с трусами.
Я задыхаюсь, мое сердце бешено колотится.
— Ты… ты…
Он делает шаг ко мне.
— Что я, малышка? — дразнит он, его голос низкий и хриплый. Его пальцы прочерчивают дорожку по моей связанной ноге, и от предвкушения я дрожу. — Скажи мне.
— Огромный. Слишком большой, — вздохнула я, моя киска пульсирует при виде массивного члена Данте, который стоит твердо и готов разорвать меня на две части.
Он хихикает, темный звук, от которого у меня по позвоночнику бегут мурашки.
— Он идеально подойдёт твоей киске. — Он крепче сжимает мое голое бедро. — Знаешь, почему?
Я качаю головой.
— Потому что я создан для тебя, а ты — для меня. — Он забирается на кровать, его балаклава все еще на месте. — Скажи мне, чего ты хочешь, Мэдисон.
Я зажимаю нижнюю губу между зубами, гадая, не сочтет ли он меня дурой за то, что я хочу.
— Я хочу, чтобы ты сделал мне больно, как раньше.
Он наклоняет голову.
— Ты хочешь, чтобы я не снимал балаклаву?
Я киваю в ответ.
— Почему? — требует он.
— Потому что она меня пугает. И это меня заводит, — удается заикаясь произнести мне. Наступает пауза, и мы оба смотрим друг на друга. Я чувствую, как Данте ухмыляется под тканью, а злость в его глазах достигает своего апогея.
— Ты хочешь умолять? — спрашивает он, его голос теперь глубже, тяжелее от желания.
— Да.
Слово вылетает изо рта прежде, чем я успеваю его остановить.
Он снова хихикает.
— Тогда умоляй, — приказывает он.
— Пожалуйста, — начинаю я, мой голос дрожит. — Пожалуйста, ты мне нужен. Я хочу, чтобы ты заставил меня чувствовать себя так, как я никогда не чувствовала раньше. Я хочу, чтобы ты заполнил меня до отказа, чтобы я едва могла дышать. Я хочу, чтобы ты довел меня до края, а потом столкнул вниз. Я хочу тебя.
— Вот это я называю умолять, — говорит он, его голос — низкое рычание. Его рука перемещается между моих ног, пальцы дразнят мой клитор. — И раз уж ты была такой хорошей девочкой… — Его голос прерывается, когда он вводит в меня два пальца, заставляя меня задыхаться. — Думаю, я могу тебе помочь.
Он располагается между моими бедрами, его огромное, мускулистое тело нависает надо мной. И тут я чувствую толстую головку его члена у своего входа. Я отдаю свою девственность безумному священнику с прошлым, окутанным тайной. Глядя в глаза этого извращенного мужчины, я понимаю, что по-другому и не хотела бы.
— Скажи мне, как ты хочешь.
Я скрежещу зубами.
— Жестко и грубо. Сделай так, чтобы было больно, — дышу я.
Он рычит, а затем вонзается в меня, забирая мою девственность с такой грубостью, что весь кислород из моих легких уходит. Боль безумна. Я с трудом соображаю, что происходит.
— Ты выпустила на волю зверя, малышка. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Он хватает меня за горло и перекрывает дыхательные пути, усиливая головокружительные ощущения, которые уже разрывают меня.
Мне кажется, что душа покидает мое тело, когда я смотрю в эти темные, опасные глаза, полные жестокого голода.
Он замирает, стиснув челюсти и глубоко дыша. Боль невероятная, но и удовольствие тоже. Смесь, не имеющая логического смысла. Данте растягивает меня так, как я и представить себе не могла.
Он двигается, вытаскивая из меня свой толстый член.
— О, черт, — стонет он, глядя на свой член. — Ты вся в своей девственной крови, маленькая лань.