Плохой Ангел (ЛП)

Пальцы схватили его за запястье, которое всё ещё было заковано в металлический наручник.
Что-то прошло сквозь её пальцы.
Что-то…
Он не знал, что именно.
Что бы это ни было, Дэгс чувствовал, что это действует на его кровь почти как наркотик. Его мышцы не расслабились, не полностью, но он замер совершенно неподвижно. Затем медленно опустился спиной на твёрдую поверхность, на которой распростёрлось его тело.
Это напоминало смирение с неизбежным. Какая-то часть его без сомнений знала, что это может быть концом. Это может быть его финалом.
— Эй.
Женщина. Знакомая.
Раздражающе, досадливо знакомая.
— Ты в порядке, — сказала она. — Я тебе не наврежу. Теперь ты в безопасности. Расслабься.
Дэгс чувствовал, как слова проникают куда-то под кожу, струятся по его крови.
Они успокаивали отрывистые выбросы крови и адреналина по его венам, замедляя их, возвращая в полубессознательный ритм, ослабляя болезненное напряжение мышц. Её пальцы зарылись в его волосы, поворачивая его лицо, притягивая его ближе к себе.
На сей раз он не пытался бороться с ней.
Он вообще не сопротивлялся.
— Спи, — посоветовал ему мягкий голос. — Теперь ты можешь поспать, я обещаю. Я останусь здесь. Я никому не позволю навредить тебе.
Ему ни на секунду не приходило в голову не поверить ей.
Ему вообще не приходило в голову сомневаться в ней.
Все сверхнапряжённые мышцы его тела расслабились.
Разница была почти болезненной. Всё болело. Его лицо, руки, ступни, голени, позвоночник. Дэгс не осознавал, насколько был напряжён, пока не отпустил всё это, пока не позволил себе рухнуть на твёрдую поверхность, на которой лежал.
…и снова всё потемнело.
Дэгс дёрнулся… и резко очнулся.
Он сел, задыхаясь, силясь дышать, потерявшись в нервных окончаниях, воспламенившихся по всему телу. Сине-зелёный заряд пробежал по его коже, отчего возникало ощущение, словно он горит в огне. Он уставился на извивающуюся, змеящуюся рябь заряда, хватая ртом воздух. Он недоверчиво повертел руками, не в силах принять то, насколько ярким был заряд, казалось, наполнявший каждую частичку его тела.
Наручников на нём не было, но этот факт его нисколько не успокоил.
Дэгс мог видеть сквозь свою кожу. Он мог видеть сквозь свою собственную проклятую кожу.
Боль пронзила его, искажая всё тело.
Он судорожно ахнул, изгибаясь, стараясь думать вопреки этому.
«Беги! — кричал на него его разум. — Беги! Улетай!»
Его спина начинала ныть. Дэгс сидел там, мечтая, чтобы появились крылья, всем сердцем желая, чтобы они вернулись, как его единственное средство спасения. Он задыхался от усилия заставить их вернуться, но они не приходили.
Они не возвращались.
Он всё ещё не имел ни малейшего представления о том, как заставить их работать.
Дэгс всё ещё сидел там, на этой мягкой поверхности, задыхаясь, когда…
Его спины коснулись пальцы. Они начали ласкать его кожу, сначала осторожно, потом всё увереннее. Рука погладила его, успокаивая его горячую кожу сквозь заряд, притягивая его обратно к себе на кровать. Через несколько секунд его коснулись две руки, поглаживая по спине, плечам, рукам, пальцам.
Заряд больше не причинял боли.
Ещё более странно, что заряд не причинил вреда тому, кто прикасался к нему.
Кем бы он(а) ни был(а), заряд не обжёг кожу.
Заряд согревал чужую кожу, сливая её с его собственной.
Это не вредило ей.
Дэгс сидел там, позволяя этим рукам успокоить себя, заставляя себя успокоиться.
Затем эти руки начали тянуть его более настойчиво, уговаривая отступить назад, дёргая за плечи, успокаивая его даже сейчас.
Он позволил ей уложить себя на спину.
Он снова уставился в потолок. Он увидел там лунный свет, столько деталей в колышущихся узорах, как на воде, узорах из воды…
Это была вода. Там имелся бассейн.
 
На потолке отражался бассейн. Это было прекрасно. Голубой, белый и серебристый свет, мерцающий над этой темнотой. Как он мог не заметить эти колеблющиеся, завораживающие узоры? Как он мог не заметить, насколько это прекрасно?
Он уставился в потолок, сбитый с толку этой красотой, хотя какая-то другая, более взволнованная часть его разума предупреждала его, что он в ловушке.
Над головой ни звёздочки. Выхода нет.
Он в ловушке. Он здесь в ловушке…
— Эй, — она придвинулась ближе, поглаживая его грудь. — Эй. Успокойся. Ты снова заводишь себя. Успокойся. Тебе ничего не угрожает.
Дэгс думал об этом.
Он изо всех сил пытался осмыслить это.
— Откуда ты знаешь? — выдавил он, уставившись на колеблющийся свет на потолке. — Обо мне? Как ты можешь судить? Ты можешь читать мои мысли?
Она улыбнулась.
Он услышал, как она улыбнулась.
— Нет, — сказала она, забавляясь. — Нет, я не могу читать твои мысли.
Она сделала паузу.
Он всё ещё слышал, как она улыбается.
— Я вижу это, — пояснила она. — Свет становится ярче. Он начинает искриться вокруг тебя, как электрический разряд. Я не знаю, что ты себе говоришь, но это неверно. Тебе ничего не угрожает. С тобой всё в порядке. Я здесь, и с тобой всё в порядке. Здесь никто не причинит тебе вреда.
Дэгса охватило облегчение.
Он поверил ей. С ним всё в порядке.
Он закрыл глаза.
Он заставил себя дышать.
Он заставил себя дышать.
Он не был уверен, когда начал расслабляться по-настоящему.
Он не был уверен, когда сине-зелёный заряд начал тускнеть и становиться мягче, когда его мышцы разжались, когда он начал расслабляться.
Он не знал, когда это изменилось, когда он стал по-настоящему спокоен.
Он не знал…
Его глаза открылись.
На сей раз страха не было.
Его тело ощущалось совершенно расслабленным. Дэгс чувствовал себя так уютно, в такой безопасности, так мягко, что необъяснимый прилив эмоций захлестнул его; чувства сделались такими сильными, что он на мгновение чуть не разрыдался.
Его ноги и руки были вытянуты на большой мягкой поверхности.
Он поднял взгляд к белоснежному потолку и снова увидел рябь водянистых теней и света, завораживающую и безмолвную. Дэгс наблюдал за движением узоров. Он не чувствовал необходимости садиться, чтобы определить, где он находится.
Отчасти это связано с тем, что он был не один.
Её щека покоилась на его груди, её нога обвилась вокруг его ноги, а рука обнимала его за талию. Он уставился на её темноволосую голову, стараясь выбросить из ума все мысли, не реагировать на то, как сильно её кожа прижималась и тёрлась об его кожу, на то, как хорошо она пахла.
Он не мог думать об этом.
Она практически спасла ему жизнь.
Он не мог, бл*дь, думать об этом.
Конечно, он знал, кто это. Какая-то часть его знала это с самого начала.
Несмотря на попытки успокоиться, Дэгс чувствовал, что его тело осознаёт этот факт быстрее, чем его разум, быстрее, чем его способность обрабатывать то, на что он реагировал, не говоря уже о том, чтобы сдержать всё. Он чувствовал ту часть себя, которая в данный момент была в восторге от перспективы лежать в её постели и хотела действовать прямо сейчас, чёрт возьми, и неважно, имело ли это какой-либо смысл.
К сожалению, эта часть, казалось, первостепенно управляла Дэгсом, пока он старался проснуться. Тепло согрело его кожу, язык словно разбух. Та часть Дэгса, которая была даже слишком довольна нынешней ситуацией, продолжала пытаться увлечь его разум к тем вещам, что вызывали в нём стыд ещё до того, как перед глазами начали вставать образы.
Он старался не разбудить её.
Самое меньшее, что он мог сделать — это, бл*дь, не будить её.
Небольшие вспышки и проблески, которые он уловил в своих воспоминаниях о прошлой ночи, подсказали ему, что она, вероятно, мало спала. Из-за того, что он появился здесь весь в крови, со своим свечением и приступами паники из-за людей, пытающихся его убить, она, вероятно, вообще мало спала.