О-3-18 (СИ)
— Говорят, что если мэр залезет на са-амую вершину, — шепчет Шайль, показывая пальцем на ратушу. — И приставит свой хер к кончику…
— То что?..
— То тогда его писька станет хоть немного похожей на нормальную.
— Не поняла, — качает головой Надин.
— Тц. Шутка в том, что у него настолько маленький, что даже эта длиннющая хрень не сильно поможет.
— А как вяжутся здание и член?
— Ладно, забей. Это идиотская шутка, которую поймет только придурок, — улыбается Шайль.
— Ты не при… дурок!.. Ай!
Надин не успевает спокойно закончить фразу, потому что детектив схватила за локоть и потянула к домам. К свету фонарей. К ночной жизни, которую происходящее в Освобождении не смогло остановить.
У Шайль ведь все еще есть куча рублей в кошельке. И их надо потратить. Начать стоит с номера в отеле.
Отеле «Премиум».
***
— Номер на двоих, дамы? — спрашивает администратор, бросая взгляд поверх линз.
«Близорукий», — пролетает в голове Шайль. Автоматически.
— Да. Номер «стандарт», не «эконом».
Надин чувствует себя некомфортно, старается стоять на месте, чтобы не перепачкать дорогущий ковер, постеленный в огромном холле отеля. Здесь все отделано в красно-золотых тонах, пышет роскошью и дороговизной. Надин чувствует, что им здесь не место и им здесь не рады.
— У нес нет «эконома», — почти оскорбленно отвечает администратор. — Десять рублей за ночь в двухместном номере «стандарт». У вас есть деньги?
Вопрос более чем бестактный. Но Шайль понимающе кивает, доставая из кармана кошелек. Выкладывает меньше трети того достояния, которое прежде никогда за раз не оказывалось в руках детектива. Спасибо предприимчивому волколюду-мародеру.
— Merveilleux! — администратор принимает деньги и кладет вместо них на стойку бланк. — Заполните, пожалуйста, указав имя, код… и оставьте подпись. Если ее нет, напишите просто «Я согласна».
Шайль улыбается вежливо и чуточку натянуто:
— Вы слишком снисходительны. В деньгах нет никакого «чуда», а у меня есть подпись.
— Прошу прощения, — лицо администратора совершенно нейтрально.
Старик-бромпир, опекавший Шайль, всегда наставлял: «Даже если ты не в высшем свете, ты обязана знать его правила». По убеждению зануды Кузо, нет никакой гордости в том, чтобы обитать среди отбросов. Поэтому в день, когда Шайль собиралась покинуть опекунский дом и отправиться в Освобождение, ей дали пять рублей и сказали: «Сделай себе подпись. Обязательно сделай, иначе прокляну. А ты знаешь, я умею».
Поэтому сейчас детектив готова почти ко всему. Кроме одного.
— Разве это не бланк людей? — уточняет девушка, пробежавшись взглядом по документу. — Я слышала, что в отеле «Премиум» для волколюдов особые условия.
— Кхм. Моя оплошность, смена слишком затянулась, и я допускаю досадные ошибки. Исправлю.
Тонкие пальцы администратора утягивают бланк, меняя его на другой. Шайль пробегает взглядом по словам, кивает, тянется за ручкой. Надин стоит за спиной девушки, ловит на себе взгляд какого-то зажиточного мужчины и тонет в румянце стыда.
Обе девушки… не сказать, что вписываются в портрет обычного постояльца отеля. Пятна крови на одежде и примятые дождем прически. А ведь жесткие волосы-колючки волколюдов и без этого сложно уложить во что-то приличное… Хорошо хоть, что непогода смыла пыль с лиц. Плохо, что не смогла смыть усталость и следы потрясений. Девушки — бродяги, вряд ли «Премиум» рад таким гостям.
Шайль заполняет бланк. Напротив пункта «конина» ставит аккуратную точку, ровно посреди небольшого квадрата. Это их ужин, идущий в счет аренды. О-1 всегда старается делать вид, что волколюдам готовы оказывать радушный прием. Как-никак, самый культурный район…
На строчке с подписью появляется каллиграфически красивое «Shaile». Хвостик последней буквы загибается серпом вокруг имени.
— De rien, monsieur, — самодовольно произносит Шайль, протягивая заполненный документ.
Перевод: «Не за что, господин».
— Parlez-vous français? — администратор приподнимает брови в легком удивлении.
«Вы говорите по-французски?»
— Non, je parle russe.
«Нет, я говорю по-русски», — Шайль принимает протянутый ключ.
— Где номер?
— Третий этаж, налево после лестницы, по правую руку от вас.
— Au revoir, — салютует детектив. — Allons-y Nadine.
«До свидания. Идем, Надин».
Несмотря на то, что Шайль знает французский не так хорошо, как ее опекун, — Кузо, — произношение вполне неплохое. Надин улавливает жест Шайль и торопится следом, чтобы поскорее скрыться от неуютных взглядов людей. Администратор лишь качает головой, провожая взглядом странную парочку.
— Надо выпить, с меня хватит, — вздыхает мужчина, опускаясь на мягкий табурет. — С каких это пор собаки знают французский?..
Администратор изучает подпись, пытаясь ее вспомнить. Вдруг в отель пожаловала одна из немногих волколюдских знаменитостей, а он почти что нахамил? Несмотря на забвение, настигшее все страны, французский считается языком интеллигентов, и его должна знать каждая уважающая себя публичная личность. И тем не менее, подпись незнакомая. Хоть убей. Значит, над мужчиной просто поиздевались. Уличнаяпсина решила вбить себе в голову парочку стандартных фраз, чтобы насмехаться над приличным обществом. Другого объяснения нет.
Администратор окидывает взглядом холл и достает из-под стола бутылку виски. Легким движением плещет янтарную крепость в стакан и быстро выпивает. Осталось недолго, последняя доля ночи. Потом наконец-то отдых.
***
Дверь номера закрывается щелчком. Надин падает на широкую двуспальную кровать, зарываясь носом в пышную подушку. Шайль неторопливо снимает со своих уставших плеч куртку.
— Они как будто в другом мире живут, — хнычет Надин, и звучит это глухо из-за тканевой преграды.
— А как иначе? Стена высокая, солдаты бдят, — детектив вешает куртку на стойку для одежды. — Ты расстроена?
— Конечно же да, — вспыхивает девчонка. — Умерли люди, город сходит с ума, а здесь все тихо и спокойно!
— Это нарушает твое идеальное представление мира? — Шайль опускается на мягкую кровать и кладет ладонь на плечо Надин. — Не расстраивайся. Не стоит того.
— Я просто не ожидала, вот и все. Думала, в О-1 понимают серьезность ситуации.
— Понимают. Людей на улицах мало, в холле почти никого…
— Сейчас ночь.
— Даже ночью кто-то бодрствует. Это лучшее время, чтобы помечтать.
Шайль тянет за воротник куртки Надин, помогая ее снять. Небрежным движением закидывает на стойку для одежды. Зевает.
— Зачем мы вообще здесь остановились? — девчонка перекатывается на бок и подпирает голову ладонью. — Это ведь самый дорогой отель в Освобождении.
— Ты не рада? Когда еще удастся почувствовать себя принцессами? — скалится Шайль, заваливаясь на подушку рядом с Надин. — Нам в любом случае надо отдохнуть. Мои ноги не выдержат еще несколько долей активности.
— То же самое. Я про-о-осто умираю. Даже с кровати не поднимусь.
— Даже ради душа со мной? — ухмылка детектива более чем провокативна.
— Поверь, даже ради этого. Сил нет.
— Скоро принесут мясо.
— «Мясо»?..
— Ну да. Ты думаешь, я нас голодными оставлю?
— Без талона?..
— Это О-1, малышка. Тут все цивилизованы, едят когда хотят. Если деньги есть. А еще тут целая куча охраны.
— Я никого не видела.
— А зачем их видеть? Нам достаточно громыхнуть достаточно громко, чтобы сюда сбежалась кучка здоровяков с транквилизаторами наготове, — Шайль потягивается, похрустывая суставами, и повторяет. — Это О-1…
Девушки замолкают, прислушиваясь к редкому тиканью настенных часов. Оно размеренное, но между щелчками механизма проходит некоторое время. Стрелка медленно ползет к концу ночи.