Олигарх (СИ)

Еще когда ехали от клуба, Настя заметила сорвавшуюся с парковки неприметную серебристую иномарку, которая тащилась за их БМВ Х-6 как приклеенная. Можно было бы конечно попробовать оторваться, все-таки этот джип заведомо мощнее серебристой пигалицы, однако Настя приняла решение ничего не предпринимать — пусть проявят себя. Если это просто наблюдатели — одно дело. Пусть наблюдают, черти драповые. Если же это что-то другое…ну тогда и решение будет другим — по обстоятельствам. В общем — Настя ехала не превышая скорости, как и положено добропорядочной автоледи, и не обращала внимания на брюзжание и ругань Лены, которая упрекала свою телохранительницу в трусости, так как тащиться по пустому ночному городу со скоростью катафалка может только древняя старуха, из которой сыплется песок и окаменевшее дерьмо.
Когда серебристая иномарка пошла на обгон и поравнялась с джипом Насти, та была готова ко всему, и стоило тонированному стеклу иномарки в передней пассажирской двери поползти вниз, и в проеме показаться стволу автомата — не думала ни секунды. Рывок руля влево, и джип с грохотом и скрежетом бьет иномарку в бок. Скрипит, скрежещет проминаемая дверь, трещит бампер джипа, иномарку разворачивает вокруг оси и она делает полный оборот. Джип проскакивает вперед, накреняется, и едва не опрокидывается на бок. Но встает на все четыре колеса, и Настя давит на педаль газа. Сломанный бампер, помятое крыло — это невысокая цена за жизнь.
Вслед грохочет автоматная очередь и по машине трижды бьет будто молотком. У Насти холодеет и напрягается спина — ей страшно, хотя она и знает, что по большому счету этот обстрел ей не страшен — если только пуля не попадет в голову. Так ей говорил Карпов. Гомеостаз — великое дело!
Газу! Газу! Машину кидает — видимо пробита покрышка. Ощутимо тянет влево, на встречную полосу, руль будто живой пытается вырваться из рук.
Скрежет, в зеркало бокового вида видны снопы искр! Хоть бы патруль ГАИ попался, что ли…только есть такое правило, закон природы — когда менты нужны больше всего, их на месте никогда не оказывается. Они будто чуют место, от которого надо держаться подальше. Вырабатывается с годами! Лишь отдельные неудачники с повышенным чувством справедливости вечно встревают в ненужные им неприятности. И это снова говорил Карпов — известный хохмач и циник. И он как всегда прав.
Дорога в лес! По шоссе не уйти. Надо бросать машину и как зайцы петлять между деревьев. Рулем влево — машина опасно кренится, но идет, не опрокинулась. Запас прочности у этого сарая довольно-таки большой. А позади — уже три машины! Два джипа и та самая серебристая «пузотерка», из которой высовывалось дуло автомата.
— Я сейчас тормозну, выскакиваем, и бежим в лес! Поняла? Я спрашиваю — ПОНЯЛА?!
Лена застыла в ступоре — глаза вытаращены, губа закушена, по подбородку стекает струйка крови — прокусила, черт подери! А это что? У нее штаны в крови!
— Что с ногой? — спрашивает Настя, но тут же понимает, что спрашивать бесполезно. С ногой все хреново. Они все-таки попали. Левая нога вспорота по бедру, кровь льется буквально ручьем. Лена в шоке — и от боли, и от волнения, и от потери крови.
Нога бьет по тормозной педали, до преследователей метров сто, сто пятьдесят. Эти идиоты пустили вперед «пузотерку», а лесная дорога сделала не для того, чтобы по ней мотались всякие там букашки. Потому «пузотерка» всех тормозит, и в этом спасение Насти с Леной.
Подскочила к пассажирской дверце, открыла, выхватила с сиденья Лену — ремень отстегнула заранее — взяла ее на руки, как ребенка, прижав к груди, и скачками понеслась в лес, уворачиваясь от опутанных паутиной низко висящих веток. Вслед начали стрелять, и пули с щелканьем врезались в корявые стволы дубов, сбивали ветки, свистели возле виска. Но это не страшно — пусть свистят. ТВОЮ пулю ты не услышишь.
Спрыгнула в попавшийся на пути овраг, и сразу внутри разжался комок — теперь укрыта от случайной пули, было бы очень неприятно получить пулю в позвоночник. Вот бы порадовались преследователи, когда Настя бы ползала возле них на руках, волоча по земле свой красивый мускулистый зад. Интересно, они бы позарились на инвалидку с перебитым хребтом? Соблазнила бы она их как женщина?
 
Тьфу! Какие дурацкие мысли! Если бы так случилось, что Настя не может двигаться — она бы залегла и постаралась убить как можно больше врагов. А последние две пули — себе и Лене. Эти твари точно не собирались взять живыми, и попасть в их руки находясь в беспомощном положении — это только обречь себя на жестокие муки.
Впрочем — две пули тоже преследователям. Настя бы обошлась и боевым ножом — в сердце Лене, и в сердце себе. Но это крайний случай, о нем даже думать не надо. Жива, здорова, телефон с собой…тьфу! Телефон в машине остался! В сумочке! Ай-яй…вот она, спешка! Вот оно, дуболомство! Ну, ничего…можно воспользоваться телефоном Лены, она с ним не расстается. Ах мать-перемать! Пуля, прежде чем распахать Лене ногу попала в телефон! В общем — подруга, мы в полной заднице.
Ладно, хватит паниковать. Надо делать то, чему тебя учили. И первое — остановить кровь, иначе девчонка просто помрет от потери крови. Индпакет всегда с собой — главное, чтобы не застонала, преследователи где-то рядом. А для того… Достала тюбик-шприц, зубами сдернула колпачок, всадила в ногу Лены — та даже не дернулась. Выдавила содержимое, шприц вдавила в рыхлую землю. Никаких следов! Разорвала упаковку пакета, ножом разрезала набухшую кровью штанину, осмотрела рану. Не так уж все и плохо. Пуля прошла по касательной, затем немного сменила направление, вошла в мышцу и вылетела наружу, не коснувшись кости. И это замечательно! Кроваво, но вполне терпимо. Шрам, конечно, останется, но судя по тому, что Настя узнала об этом времени — пластические хирурги творят чудеса. Так сделают, что от шрама и следа не останется. Главное, чтобы их сейчас не прикончили.
Забинтовала, послушала дыхание Лены — ровное, сердце бьется медленно и размеренно. Спит. Проспит теперь несколько часов — сколько точно будет спать, сказать невозможно, организмы у всех индивидуальны. Теперь спрятать эту обузу и руки у Насти развязаны.
Место нашлось под вывороченным из земли здоровенным дубом — корни его торчали вверх, как щупальца спрута. Лену сложила в клубочек, в позу зародыша, чтобы не занимала много места, сунула под комель ствола — с этого края оврага точно не видно. А с того…там не подойти — колючие кусты по краю, терновник — черта с два пролезешь. Да и нужно нагнуться, чтобы увидеть — даже если знаешь, найти будет трудно.
Итак, готово! Пистолет в кобуру — чтобы не мешал — нож в руку. Быстро, почти бегом вверх по оврагу, туда, где он начинается — выйти по крутому склону, осыпая края — верный способ себя демаскировать. Голоса слышатся как раз там, куда ведет овраг. Говорят гортанно, то ли армяне, то ли чеченцы. Хохочут, похоже, что анекдоты рассказывают. Идиоты! Разве так ходят в поиске? Зачем выдавать свое местонахождение?
Настя одета в темные джинсы и свободную блузку — неяркую (слава богу!), зеленоватого цвета. Как знала! И кроссовки. Самое то, чтобы бегать по лесу и резать супостатов. Ага — вон они, цепью идут. Что там у них за оружие? Калаш — это точно. Еще вроде как «сайга», но это тоже калаш. Пистолеты… Раз, два… четырнадцать человек?! Ого…и все по их с Леной душу.
Медленно, очень медленно…ползком, вжимаясь в землю. Хорошо, что здесь высокая трава, а как в сосновом бору, когда просматривается на триста метров вперед! Ну может не на триста, но Насте и ста метров хватит, да что там ста — с десяти метров заметят, и конец! А тут залегла, и главное — не чихнуть. Пыльца в нос лезет, комары над головой жужжат, радостно приветствуя добычу. Вот же твари! Хуже бандитов! Настя всегда ненавидела многочисленный сонм кровососущих, и считала, что если бы этих тварей не было на свете — Земля точно бы не заплакала.
 
Первый с краю прошел мимо Наст едва на нее не наступив — молодой парень лет двадцати пяти, в руках — «сайга». Курит, посвистывает, время от времени что-то кричит своим соратникам. Хорошо!