Чисто убойное дело

– Ну ты олимпийская чемпионка! – восхитился Витольд Леонидович.
– Человек как шуруп, должен уметь выкручиваться, – весело ответила Яна.
– Ну вот! Хоть какой-то стриптиз! – хмыкнул патологоанатом, отметив, что Яна вылезла из своего кокона только в трусах и бюстгалтере.
– Я думаю, ты и не таких девушек видел на своей работе, – хихикнула Яна и похлопала себя по лифчику. – Отлично! – воскликнула она. – Мобильник на месте!
– Ты спрятала телефон на себе? – удивился патологоанатом. – Вот это предусмотрительность!
– А ты думал! – гордо улыбнулась Яна и принялась развязывать Витольда Леонидовича.
Через пару минут он уже разминал затёкшие руки и ноги.
Яна вдруг ужасно озябла. Ее стала колотить дрожь то ли от холода, то ли от нервного напряжения. Витольд Леонидович снял с себя пиджак и накинул ей на плечи. Яна застегнулась на все пуговицы, вид у нее в обширном мужском пиджаке и с голыми ногами был уморительный. Она пошарила в куче, в которую недавно была замотана и вытащила свои туфли на плоской подошве.
– Я готова к побегу, – сказала она решительно.
– Для новогодней погоды ты приоделась довольно смело.
– А у меня есть выбор? Пора рвать когти, как говорят на телевидении.
– Осталась самая малость, – остановил ее приятель. – Открыть закрытую дверь. – Он посмотрел на Яну. – Ты умеешь это делать?
– Я нет. А ты?
– А я попробую. Слушай, у тебя в твоей причёске японской чего только не натыкано. Посмотри, нет ли там шпильки?
Яна сняла парик, поворошила его и вытащила металлическую шпильку. Витольд Леонидович начал скручивать ее только одному ему понятным способом, а потом присел у двери и ввёл шпильку в замочную скважину.
Яна прихватила на всякий случай табуретку и встала рядом с ним, словно стражник. Она дрожала всё сильнее и поторапливала Витольда Леонидовича, очень ему мешая.
Неожиданно дверь распахнулась и перед ошарашенными пленниками предстал коротко стриженный парень-охранник, похожий фигурой на кухонный буфет.
Яна и ее друг на мгновение потеряли дар речи. Но Цветкова среагировала мгновенно – она что было силы саданула охранника по голове, и тот упал, увлекая ее на пол.
Пока она возилась, пытаясь выбраться из-под бесчувственного тела, на пороге появился второй охранник, Он застыл, открыв рот, наблюдая эту картину маслом.
– Ой, мамочки… – пискнула Яна, но тут в бой включился патологоанатом.
Он выбросил вперёд руку, в которой крепко была зажата острая шпилька, и вонзил ее в шею парня. Тот, не издав ни звука, повалился без чувств на первого охранника.
– Ты его убил? – прошептала Яна задрожавшими губами. – Ты его убил!
– Не кричи. Ничего страшного. Я его отключил.
– Как это?
– Я же медик. Знаю, куда нужно ткнуть, чтобы человек потерял сознание. Но это пройдёт, и нам нужно срочно отсюда выбираться. – Витольд выглянул в полутёмный коридор. – Кажется, никого нет. Бежим!
Он цепко схватил Цветкову за руку и потянул за собой. Яна бежала за ним по длинному коридору, тяжело дыша и пытаясь не потерять свои туфли, напоминающие тапочки. Они свернули налево и еще раз налево. Этот коридор был похож на лабиринт Минотавра.
– Мы точно бежим куда надо? – спросила Яна, крепко держась за руку Витольда Леонидовича.
– Я, в отличие от тебя, видел куда нас тащили. И кое-что запомнил. Вот, смотри, мы у цели, – и он указал на табличку, на которой светилась зелёная надпись «Запасной выход».
Яна с Витольдом, у которого сохранилась в кармане банковская карточка, приехали на такси к Чешско-русскому центру аккурат, когда в театральном зале собрались артисты на репетицию. Все нервничали, ждали директора Центра Тимофея Мотова, но тот опаздывал.
Вместо Тимофея в зал под ручку вошла странная парочка – женщина в мужском пиджаке, можно сказать, на голое тело, и мужчина с накладным брюшком, с которым он всё никак не мог расстаться, в мятых брюках и разорванной рубашке.
Все взоры присутствующих обратились на них. Гомон в зале стих. К дочери подлетела Валентина Петровна.
 
– Яна! – ахнула она. – Что за вид? Господи, тебе не холодно? Это у тебя парик? Что за странный цвет волос?
– Мама, успокойся. Немного погодя я отвечу на все твои вопросы. Нет повода для волнений, поверь мне. Я сейчас переоденусь. – И Яна сообщила труппе прекрасную новость, что им одобрены гастроли в Китае.
Артисты сначала замерли, затем зааплодировали и загомонили:
– Это будет очень интересно! Это очень хорошая новость! Ура! Как хорошо, что на нас обратил внимание такой известный продюсер! Как нам повезло! Где Тимофей? Надо ему сообщить. Вы не знаете, где Тимофей?.. Я звонила, он трубку не берет….
Валентина Петровна не могла смотреть спокойно на свою дочь.
– Янка, у тебя коленки от холода синие! Сейчас же иди оденься! Где твоя одежда?
– В ночном клубе на свингер-вечеринке осталась, – ответила Цветкова.
– Хватит пороть ерунду. Не хочешь говорить правду, не говори. Но делать из меня дурочку тоже не надо, – надулась Валентина Петровна.
– Говоришь чистую правду, а тебя обвиняют во вранье, – шепнула Яна приятелю.
Валентина Петровна заметила, что они шепчутся. Она ухватила патологоанатома за рукав рубашки.
– Витольд Леонидович, вы вроде серьезный человек. И в таком виде. Ладно моя, с ней вечно что-то происходит, но вы… – покачала головой Валентина Петровна.
– Извините нас, пожалуйста. Так получилось. Мы сейчас переоденемся.
– Витольд, вы здорово поправились, – отметила Валентина Петровна, и пронзила его острым взглядом.
– Я быстро скину, – заверил ее патологоанатом и провёл рукой по накладному животу.
Валентина Петровна сокрушённо махнула рукой и отвернулась.
Яна повернулась к другу:
– Слушай, так всё-таки куда подевался Тимофей? Я начинаю беспокоиться.
– Да куда он может подеваться? Ты что, его не знаешь? Спит, наверное. Или в баре завис с друзьями. Законы для него не писаны.
– Это я знаю… – вздохнула Цветкова. – Как ты думаешь, нас в клубе уже хватились или нет? Надеюсь, что я не убила этого охранника. По башке я ему врезала от души.
– Да, это было впечатляюще.
– Сама от себя не ожидала. Представляешь, откроют дверь – а нас там нет! Только на полу моё накладное тело, как лягушиная шкурка из сказки.
Началась репетиция. Яна и Витольд Леонидович вместо того, чтобы идти переодеваться, сели в кресла и стали с интересом наблюдать за игрой артистов.
Неожиданно шторка, прикрывающая входную дверь в зал, приоткрылась и в темноту зала проскользнула невысокая девичья фигурка. Она осторожно приблизилась к Яне и прошептала, боясь помешать репетиции:
– Здравствуйте! Простите, пожалуйста, не подскажите где я могу видеть господина Мотова?
Яна окинула незнакомку взглядом. Девушка была симпатичная, с короткой стрижкой и большими серьёзными глазами.
– Сами не знаем, – ответила Яна. – Пока не пришёл, хотя обещал быть на этой репетиции. А вы кто? По какому вопросу?
– Я Ксюша, Аксинья Наумова. Меня Мотов пригласил в труппу.
– Вот как? Интересно… – протянула Цветкова. – Наверное, на место Абрикосовой?
– Я не знаю на чьё место. Вот… приехала.
– Лицо ваше мне знакомо, – присмотрелась к ней Яна.
– Я в молодёжных сериалах снималась, – пояснила девушка.
– Сериалы – это хорошо, – качнула головой Яна. – Но театр – это дело другое. У вас сценический опыт есть?
– Пока нет. Не буду вам врать.
– Это замечательно, что врать не будете. Среди артистов – редкое качество. Вы посидите в зале, может Тимофей скоро подойдёт. А у меня дела, простите… – Яна встала и потянула за руку Витольда Леонидовича. – Нам нужно идти. У нас мало времени.
Девушка с удивлением уставилась на их экзотические наряды, но никак это не прокомментировала.
Яна вытащила Витольда Леонидовича из зала в коридор.
– Тебе не кажется, что нам нужно переодеться? Я уже замёрзла как цуцик, – вздрогнула она.