Река надежды

– Твое сердце хочет сдержать слово, данное человеку, который поверил и который отдал жизнь ради того, во что верил.
На какое-то время от волнения Александер лишился дара речи. Он просто кивнул в ответ. Провел рукой по спине Изабель, по ее шее, запустил пальцы в ее шелковистые волосы… Зеленые с золотыми искорками глаза блестели от слез. Он стер губами с ее щеки первую слезинку.
– Я люблю тебя…
Крик ворона нарушил тишину над поляной. «Вестники несчастья» – так говорила про них бабушка Кейтлин. Александер позволил усталым векам сомкнуться. Когда же ему наконец доведется пожить спокойно? Когда?
  
Глава 16. Неожиданное возвращение
 
– Кому говяжью рульку? Посмотрите, какое отличное мясо! Свежее, сочное! – зазывала прохожих торговка. – Кому рульку? Эй, мсье, купите мяса, порадуйте свою хозяюшку!
Мужчина задержался возле мясного прилавка. Развешенное на крючках мясо выглядело самым аппетитным образом. Он представил себе рульку в кастрюле горячего наваристого бульона. Торговка подсунула ему кусок под самый нос. Еще через минуту, поняв, что попусту теряет время, она повернулась к нему спиной в надежде привлечь-таки покупателя.
Убедившись, что старик следует за ним, мужчина потянул за веревку. Большой сундук, к которому эта веревка была привязана, со скрипом сдвинулся с места. Женщина, которая тоже была с ними, за это время успела перейти через Рыночную площадь Нижнего города. Ребенок у нее на руках зашелся плачем. Как и взрослые, он был очень голоден.
Молодая женщина остановилась перед большим каменным домом, окна которого выходили на площадь, достала из кармана засаленный клочок бумаги и еще раз прочитала адрес. Кивнула, передала младенца мужчине и поднялась по ступенькам крыльца.
– Постойте лучше тут, пока я передам даме мои рекомендации, – сказала она своим спутникам, прежде чем постучать в тяжелую, выкрашенную ярко-синей краской дверь.
Ей открыла пожилая женщина. Шея у нее была такая короткая, что голова, казалось, лежала прямо на плечах. Прищурившись, старушка с подозрением разглядывала посетителей.
– Что вам нужно? – спросила она наконец скрипучим голосом.
– Я – мадемуазель Мэгги Эббот, мэм! – проговорила молодая женщина по-английски, но с выраженным шотландским акцентом.
– Эббот? А, та самая девушка из Глазго! Вы приехали!
Младенец пронзительно закричал. Старуха высунула нос за дверь и увидела ее спутников. Нахмурившись, она перевела мгновенно посуровевший взгляд на Мэгги.
– Ни детей, ни мужей! Я же предупреждала, что…
– Я знаю условия моего найма назубок, мадам Смит! Это не мой ребенок, да и тот мужчина – не мой муж. Мы плыли вместе на корабле. Мать ребенка умерла в родах, и я предложила…
Она замолчала и уставилась на свои пальцы, нервно мявшие рекомендательное письмо.
– Я предложила стать кормилицей, – закончила она едва слышно.
– Кормилицей? Нет, детей в моем доме не будет! Я назвала свои условия, когда в письме попросила сестру подыскать для меня молодую служанку. Я четко дала понять, что девушка эта должна быть честной и не иметь семьи!
– Но у меня никого нет! И я честная девушка! Я в жизни ничего не украла и стараюсь всегда поступать по совести. Ваша сестра, мэм, знала о моем… положении. Я ничего от нее не скрыла. Да я и не могла бы, даже если бы захотела…
– То есть вы хотите сказать, что моя сестра Грейси мне солгала!
Старушка покраснела от гнева.
– Миссис Смит, я не хочу ни о ком говорить дурно. Но… миссис Льюис знала о моем маленьком Джонатане. Она купила мне билет, но за ребенка платить не захотела. На мое горе, Джонатан умер, пока мы были в море.
Миссис Смит в испуге отшатнулась и спросила сухо:
– От какой болезни он умер?
Вопрос не смутил Мэгги.
– У него была диарея и…
– Обойдемся без подробностей! Если только это не оспа…
– За все время плавания на корабле не было ни одного больного с оспой. Можете спросить у капитана Лэнсинга!
– И слава Богу!
Старуха окинула молодую женщину испытующим взглядом, потом посмотрела на младенца и снова на Мэгги.
 
– Это все ваши вещи? Пускай этот человек отнесет их наверх, в вашу комнату.
– Вы позволите мне покормить ребенка… в последний раз?
– Никаких детей! – повелительным тоном заявила хозяйка дома.
Кулачки Мэгги сжались, когда она сказала старухе:
– Миссис Смит, ребенок еле живой от голода!
К Мэгги, из последних сил сдерживавшей слезы, приблизился мужчина с младенцем.
– Не беспокойтесь, мы что-нибудь придумаем! Должны же в этом городе быть кормилицы.
– Подождите!
Мэгги взяла на руки кричащего от голода младенца и показала его старухе.
– Неужели вы не позволите мне покормить ребенка, зная, что иначе он может умереть от голода?
С минуту миссис Смит молча смотрела на махающего крошечными ручками младенца. Крики рыночных торговцев были слышны даже здесь.
– Хорошо! Но потом они уйдут!
Мэгги прижала ребенка к набухшим от молока грудям. Грустно было думать, что и с этой крошкой ей суждено расстаться. Она очень тосковала по своему маленькому Джонатану, и заботы о другом крошечном существе помогали ей справиться с горем. Она знала, что по прибытии в Квебек у нее не будет возможности видеться с малышкой, но разве можно заботиться о ребенке и не полюбить его?
– Да, мэм! Конечно, они уйдут! Спасибо!
Она повернулась к отцу ребенка, улыбнулась сквозь слезы и проговорила на стремительном гэльском:
– Мне понадобится час, а потом она какое-то время будет спокойно спать.
Мужчина кивнул.
– Спасибо, Мэгги! Мы понимаем. Мы ведь так и договаривались, верно? У меня в городе есть друзья, но если я не смогу их разыскать, то на берегу реки Сен-Шарль, я знаю, есть больница, куда принимают маленьких сирот. Я оставлю малышку на попечение монахинь, пока не найду работу, чтобы платить кормилице.
Мэгги, у которой комок стоял в горле от волнения, жестом дала понять, что одобряет его решение. Но, прежде чем войти в дом, окликнула его снова:
– Колл?
– Что?
– Я очень привязалась к вашей дочке, наверное, вы это знаете. И мне бы очень хотелось… Но так уж получилось.
– Когда мы устроимся на новом месте, мы с дочкой придем вас навестить, если, конечно, вы позволите…
– Буду очень рада!
– Значит, договорились! Я отнесу наверх ваши вещи, а потом через час приду за девочкой!
Мэгги с ребенком ушли вслед за миссис Смит. Колл вздохнул. Яркий свет, отражаясь от оконных стекол, слепил глаза, и ему все время приходилось щуриться. Он окинул взглядом Рыночную площадь, по которой ему в свое время часто доводилось шататься без особой цели. Церковь Нотр-Дам-де-Виктуар, лавка аптекаря Форнеля, мастерская парусных дел мастера по фамилии Шаре… Воспоминания возвращались по мере того, как он открывал для себя восставший из руин город. Пегги здесь наверняка понравилось бы… Она научилась бы любить этот город, к которому сам он успел прикипеть душой. Подумать только! С тех пор как закончилась война, прошло целых пять лет! Как же приятно было снова сюда вернуться…
Два британских офицера прошли мимо. Один из них толкнул стоявшего чуть поодаль старика, и тот, разразившись ругательствами, наклонился, чтобы поднять палку, которая выпала у него из рук. Колл поспешил ему на помощь.
– Отец, ты в порядке?
– В порядке… Эти болваны не смотрят, куда идут!
Дункан Колл, который все еще смотрел вслед завернувшим за угол офицерам, скрипнул зубами от злости.
– Я голоден!
Словно отвечая ему, в животе у Колла громко заурчало.
– Поторапливайся, мой мальчик! Отнеси вещи и давай найдем какой-нибудь трактир, где можно набить брюхо! Через час нам надо снова быть тут! Этой мегере миссис Смит ничего не стоит выбросить ребенка на порог, как только Мэгги его покормит! Проклятая жизнь! У нас в Хайленде были другие порядки.
– Другая страна – другие нравы, отец…
– Но ведь эта женщина родом из Шотландии?