Люди и нелюди

Данилов как раз выкрикивал в дверь офиса порцию нечленораздельных оскорблений, когда Гусев осторожно взял его за локоть.
– Пэ! – заорал Данилов прямо Гусеву в ухо. – Ну хоть ты скажи этим негодяям! Почему опять мы?! В прошлом месяце Данила, теперь снова Данила! Что я тут, главный зоофил?! Я в отставку подам! Я уйду в рядовые! Хватит делать из меня этого… Как его…
– Начальника очистки, – подсказали с лестницы. – Полиграф Полиграфович, не переживайте так.
Выбраковщики заржали. Делать им больше ничего не оставалось, только потешаться над собой. Гусев окончательно воспрял духом. Разумеется, вот откуда хмурые лица. «Дневное» снова погнали на отстрел бродячих собак. И как всегда, старший – Данилов. Бр-р-р… Это называется: любишь расстреливать – люби и могилки копать.
«Именно так – самому копать. А то слишком много романтики вокруг работы палача. Но собаки, конечно, перебор. Собака – это вам не обдолбанный бандит с автоматом. Хорошо еще, когда псина издали чует тебя, пропитанного запахом смерти, и старается убежать. А когда просто стоит и вглядывается в твои глаза… Нет, кончается выбраковка. Еще год назад послали бы мы их с этими собаками далеко и надолго. Подумаешь, заказ Моссовета… Да я когда-то половину этого Моссовета взял за плечико и отвел в труповозку. Сейчас, что ли, там браковать некого? Да запросто. Одно слово – взяточники. Но прошлой осенью по всему Союзу отменили ежеквартальные проверки чиновников на детекторе лжи. Слишком круто, видите ли. Унизительно. Хорошо, мы и без детектора можем, нам хватит малейшего намека. Даже видео не нужно – один микрофончик, одна кассетка. И привет горячий. Здрасте, господа коррупционеры, я старший уполномоченный Агентства Социальной Безопасности Пэ Гусев. Имеете право оказать сопротивление. Имеете право не называть себя. Имеете право не отвечать на вопросы… Пожалуйте, граждане, к дознавателю. А там уж вы сами все расскажете… М-да. Только оперативных данных по Моссовету нам больше не дадут. Все, отрезали».
– Пэ! – требовал Данилов, тряся Гусева за плечо. – Очнись! Ну скажи ты шефу, ты же можешь, я знаю…
– Ничего я уже не могу, – пробормотал Гусев. – Я бы тебе предложил местами поменяться, но ты ведь не согласишься…
На площадке внезапно стало очень тихо.
– …Да и это не в наших силах, – заключил Гусев.
Данилов отпустил его плечо и сник.
– Разве что… – Гусев оглядел сгрудившуюся на лестнице группу. – Хочешь, я завтра пойду с вами?
– Пэ! Это ты? – раздался из офиса голос шефа. – Никуда ты с ним не пойдешь. Ну-ка, сюда давай!
Сокрушенный Данилов выразительно сплюнул через порог, ободряюще ткнул Гусева кулаком в живот и угромыхал вниз по лестнице, увлекая за собой группу. Некоторые из его людей с интересом оглядывались на Гусева. Все прекрасно знали, что он уже месяц околачивается в резерве. Неужели ему нашли-таки ведомых? Это при нынешнем тотальном некомплекте…
Примерно то же думал и Гусев, шагая внутрь офиса и растирая ногой по коврику даниловский плевок.
– Ничего-ничего, товарищи людоеды и душегубы! – ободряюще гудел Данилов на лестнице. – Это ничего. Бывает…
Шеф стоял в коридоре, засунув руки в карманы и раскачиваясь с пятки на носок.
– Пришел? – зачем-то спросил он. – А ну, поближе.
Гусев подошел к начальству вплотную, набрал в легкие воздуха и мощно дыхнул.
– Ф-фу! – отмахнулся шеф. – Сколько ты куришь, Пэ? Две пачки? Три?
– Ну две. А какая разница? Все равно помру.
– Смерть тоже разная бывает. По мне, уж лучше схлопотать пулю, чем выхаркивать легкие.
– Что, приходилось? – осведомился Гусев с выражением неподдельного интереса на лице.
Шеф тяжело вздохнул.
– За мной… чудовище, – распорядился он.
Чудовище в ответ вздохнуло еще глубже и очень жалостно, но за шефом последовало.
– Что там случилось у тебя сегодня днем? – бросил шеф через плечо. – С каких это пор ты записался в юные друзья милиции?
– Там особый случай, шеф.
– И…?
– Наш случай. Участковый сделал нашу работу.
– …и от напряга сошел с ума, – заключил шеф, сворачивая за угол.
 
Гусев счел за лучшее промолчать.
– Третий особый случай на нашей территории, – сообщил шеф, открывая дверь тактического класса. – Чего встал, заходи.
– За сегодня? – ужаснулся Гусев.
– Да нет, за неделю. Все равно очень много.
Гусев вошел в класс и присел на край парты.
– Убивают преступников на месте? – спросил он. – Да?
– Ну, не всяких, конечно. Тех, кто по идее – наш клиент. И если с поличным. В понедельник ночью сняли насильника прямо с какой-то девицы, и тут же его… Забраковали. А делать-то грамотно не умеют, не обучены. Так напугали бедняжку, что она теперь из больницы не скоро выйдет.
– Я себе представляю, – кивнул Гусев. – Народные мстители… Забили ногами. Били долго, обливаясь потом и сладострастно хрюкая.
– Циник ты, Гусев.
– Я выбраковщик, шеф. Откуда у меня эмоции? У меня все подавлено к чертовой матери. Взял за ушко, отвел за угол, посадил в машинку. Был урод – не стало урода. И главное – его жертва не чувствует себя виноватой, хотя лично приговорила гада. Потому что мы все делаем тихо. Это ведь очень важно – уберечь жертву от комплекса вины.
– Правильно, – кивнул шеф. – Это ты хорошо придумал.
– Да, – сказал Гусев ровным голосом. – Это я придумал.
– А кто спорит? – улыбнулся шеф. – Надеюсь, ты еще не разучился преподавать свою науку молодым.
Гусев коротко мотнул головой.
– Угу, – подбодрил его шеф.
– А я уж думал… – Гусев вдруг сгорбился и спрятал лицо в ладонях.
– Пока даю одного. Серьезных заказов не жди, так – патруль, мелочовка всякая. Но зато сможешь полноценно работать.
– Да хотя бы патруль! – воскликнул Гусев, разгибаясь. Глаза его слегка поблескивали – он с трудом удержал слезы.
– Потерпи немного, Пэ, – мягко попросил шеф. – Объявлен набор стажеров. Я-то думал, о нас совсем забыли. Но теперь есть основания надеяться… Строго между нами, Пэ, – в город потянулась всякая сволочь, которая отсиживалась на периферии. Тихой сапой начинает тут разведку.
– Чуют, гады, нашу слабину? Разным слухам поверили?
– Да похоже. Но мы их возьмем раньше, чем они успеют развернуться. У Мышкина на днях будет спецоперация, Даниле тоже есть заказ. Я думаю, именно поэтому и молодых набирают. Так что будет тебе и тройка, будет и целая группа. Думаешь, я совсем глухой? Не-ет, коллега, я тебя очень внимательно слушал. Все это время, что ты молол языком, валял дурака и строил из себя предсказателя. Но, кажется, ты ошибся.
– Я… Я должен сделать конкретные выводы? – осторожно спросил Гусев.
– Пока только один. Хватит болтать. Хватит нарываться. Не отсвечивай, Пэ.
– Ну, если я действительно ошибся и нашу контору не прикроют…
– Держи нос пониже, но обязательно по ветру, – сказал шеф многозначительно. – Может, увидишь такое, чего я не замечу. А пока – готовь тех, кого получишь. Хорошо готовь. Если придет следующее поколение, это будут совсем новые для нас люди. Они ведь настоящего дела не видели и, надеюсь, не увидят никогда. Вот, например, твой стажер. Славный парнишка, но он даже не очень понимает, каким ветром его занесло в АСБ. И замечательно. Эти… – шеф махнул рукой в сторону лестницы, – слишком хорошо знали, для чего они здесь.
– И теперь их гоняют убивать собак, чтобы они поняли себе настоящую цену? – ввернул Гусев.
Шеф почесал в затылке.
– Черт его знает, – пробормотал он. – Я как-то не задумывался. Знаешь, собаки – это даже неплохо. В конце концов, нашим ковбоям давно пора слегка утихнуть. Сбавить обороты. Пусть хотя бы раз в жизни почувствуют стыд. Иначе их уже не наставить на путь истинный.
Гусев коротко глянул на шефа исподлобья.
– Честные шерифы отстреливают дворняжек… – пробормотал он. – Глупость какая. Вы их только против Агентства настроите. Да еще против себя лично.
– Я, что ли, отстрел собак придумал? – обиделся шеф. – Я просто говорю, что всяким Даниловым и прочим Мышкиным это может оказаться полезно.