Камеристка (СИ)

— Я там припрятала твои вещички. Возьми, ты знаешь, где, — хозяйка вновь поцеловала Эйнара и махнула на них рукой. — Ну, идите-идите. Мамочке ещё нужно околпачить пару местных идиотов.
Лучезарно улыбнувшись, Орла вернулась за стол, по дороге раздав указания своим девочкам.
Сирша была под впечатлением от этой женщины.
Мужчины, с которыми она играла, видимо, тоже, так как по её возвращении сразу воодушевились и принялись поднимать ставки.
Между тем рыбак, ни на кого не глядя, повел девушку по широкой лестнице на второй этаж, где располагались жилые комнаты.
Она решила расспросить о хозяйке:
— У вас же женщин в грош не ставят, как ей удалось прибрать тут всё к рукам?
Он скривился:
— Не то, чтобы меня это устраивало, но да, есть такая проблема. Орла смогла прогрызть себе дорогу туда, где царят только мужчины, и стала одной из самых успешных в этом деле. Правда, как ты понимаешь, ни детей, ни мужа у неё нет, и порой из-за этого она впадает в меланхолию… Но Орла хорошая женщина. Хитрая и упрямая, но без этого в её деле никуда.
Эйнар остановился перед одной из дверей и стал перебирать связку в поисках нужного ключа.
— Пришли.
Парень открыл дверь и, как всегда, пропустил Сиршу вперёд себя.
Комната была небольшой, но уютной. Тяжёлые синие занавески, широкая кровать, дамский столик с зеркалом и пара стульев — вот и весь интерьер.
Эйнар отодвинул кровать от стены и, присев на корточки, стал прощупывать руками пол, словно ища что-то.
Сирша сидела на стуле и наблюдала за его действиями.
— Скажи… Почему эта женщина тебе помогает?
— Орла? — видимо, рыбак нашёл, что искал. Он без труда поднял одну из половиц и выудил из образовавшейся дыры длинный продолговатый сверток, завёрнутый в чёрную материю. — Скажем так, у нас с ней взаимовыгодное соглашение.
Девушка задумалась, стоит ли задавать следующий вопрос, пока Эйнар деловито возвращал всё на свои места, как будто и не было в комнате никакого тайника. Наконец любопытство взяло верх.
— Ты с ней спишь?
Парень резко выпрямился и удивлённо посмотрел на нее. Через несколько секунд он уже безудержно хохотал, смахивая с глаз выступившие слёзы.
— Орла, конечно, привлекательная женщина, — он с трудом вздохнул, — но боюсь, никому из нас такой обмен неинтересен.
Сирша испытывала смешанные чувства. С одной стороны, она была рада, что между ними не такого рода отношения, а с другой, никакого конкретного ответа девушка так и не получила. Она насупилась.
Эйнар совершенно не собирался открывать карты и это вызывало беспокойство. Сирша решила продолжить расспросы.
— А каких женщин ты тогда предпочитаешь?
Он даже поперхнулся от такого вопроса.
— Каких-каких… — парень помолчал, а затем усмехнулся: — Хороших!
Девушка прыснула.
— Отличный ответ! Из тебя же вообще ничего не вытянуть! — она кокетливо надулась.
— А ты спроси что-нибудь поумнее, — справедливо заметил Эйнар.
Сирша сделала вид, что глубоко задумалась.
— Почему ты представился мне другим именем? — наконец спросила она, внимательно всматриваясь в лицо собеседника. — Какое из них настоящее?
Рыбак присел на табурет, стоявший у трюмо, и скрестил руки на груди.
— Настоящее — Эйнар. Но лучше об этом не распространяйся, — парень загадочно поиграл бровями. — А вот зачем ты назвалась Сарой? Тебя же всё равно здесь никто не знает.
Она фыркнула.
— А тебя прямо каждая собака знает.
Эйнар усмехнулся:
— Может и так.
Они помолчали. Сирша принялась заплетать волосы в косу, чтобы не приходилось постоянно поправлять их под капюшоном.
— Что ж, — парень хлопнул себя по колену. — Пора и на боковую. Завтра двинемся в столицу, идти чуть меньше ста верст, за пару дней должны управиться.
— Сто верст — это очень много! — удивлённо воскликнула девушка. — Может, удастся отыскать лошадь? С твоими-то связями, — она хитро подмигнула.
Рыбак задумался.
— Хорошая лошадь стоит статеров семьдесят, если не больше, а нам надо две. Где деньги брать будем?
— Можем попробовать продать мой пояс.
 
Сирша показала на полоску кожи у себя на талии, скреплявшей вместе три серебряных пластины.
— Не думаю, что на это можно купить лошадь. Серебро настоящее?
— Обижаешь, — она гордо вскинула подбородок. — Впрочем, а что у тебя в свёртке? Может, это тоже можно продать?
Эйнар прижал куль к груди и выставил вперед руку в оборонительном жесте:
— Ни в коем случае! Это моё единственное оружие против жестокого мира.
Он бережно развернул плотную ткань, оказавшуюся старым плащом непонятного болотного цвета.
Загадочным продолговатым предметом оказался изогнутый серпом меч.
— Ого! Где ты его достал?
Парень ухмыльнулся.
— Много будешь знать, скоро состаришься. А теперь, — он вновь заботливо укутал оружие и засунул под кровать. — Давай спать. Завтра решим, что дальше делать.
Сирша вздохнула и поднялась со своего места. Рыбак благородно вызвался спать на ковре, подложив под голову вторую подушку и накрывшись своим плащом, так что кровать была полностью в распоряжении путешественницы.
Не успела она удобно устроиться и поблагодарить Эйнара за помощь, как услышала мерный глухой храп.
Девушка улыбнулась сама себе и задула свечу.
ГЛАВА 3. Ягоды
Наутро они сразу же направились на рынок, чтобы продать пояс.
После нудных торгов Эйнару удалось выбить за него сорок статеров. Сирша долго ворчала, потому что сама оценивала пояс дороже — это был подарок Госпожи, о чём рыбаку она, конечно, не сказала.
Следующим этапом был поиск лошади. Эйнар справедливо решил, что в городе им за такие деньги ничего не светит, поэтому путешественники отправились к небольшой деревушке, раскинувшейся чуть выше Бароса. Население состояло из одних крестьян, земледельцев да рыбаков.
Основным промыслом для жителей этого района было море, так что найти лошадь оказалось очень трудно.
Наконец, им удалось выкупить старую клячу местного бондаря. Та казалась столь плоха на вид, а старик был так рад от нее избавиться, что продал лошадь вместе с телегой, на которой раньше ездил в столицу, продавать бочки.
— У меня годы уже не те, а вам точно как-никак да сгодится.
Отойдя на приличное расстояние от бондарского двора, Эйнар принялся с чувством ругать судьбу — за отсутствие денег — и кобылу — за её никчёмность.
— Так мы и в три дня до города не доберёмся, — причитал он, осматривая потрёпанное животное, в то время как лошадь равнодушно пялилась на них слезящимися глазами.
— Всё лучше, чем ноги топтать, — отрезала Сирша. — Давай решим, кто поведёт.
Рыбак вскинул бровь:
— Что значит, кто? Я, конечно.
Она пожала плечами и влезла в телегу. Нет смысла спорить, пусть продолжает думать, что она так же не приспособлена к жизни, как местные барышни.
Эйнар уселся на покосившиеся скрепы и, засунув свёрток с мечом себе под ноги, взялся за вожжи:
— Ну, в путь!
Ехать предстояло через два достаточно крупных поселения: Лехту и Платт; в одном промышляли скотоводством, в другом — выращиванием хлопка.
Рыбак полушутя предупредил, что хороших знакомых у него больше не осталось, так что нужно быть готовым ночевать в поле.
«Хотя люди у нас в общем гостеприимные, не то, что на Белинде, у них там грабежи просто процветают…», но Сиршу это особо не успокоило. Она надеялась сохранить свою личность в тайне и не вызвать никаких подозрений.
Судя по тому, что она уже узнала об Эйнаре, с ним лучше всегда оставаться настороже. Парень, очевидно, не тот, кем пытается казаться. Не хотелось бы нарваться на неприятности, гнев Госпожи и без того будет достаточных масштабов.
Хотя, стоит признать, Эйнар ей даже нравился. Его откровенная развязность порой раздражала, но он не задавал лишних вопросов и был готов помочь, зная Сиршу всего несколько часов. Это подкупало. Да и непринужденность рыбака во всем оказалась невероятно заразительной.