Камеристка (СИ)
— Я благословляю этот брак! — она протянула ему руку с королевской печаткой, и юноша приложился к ней губами.
Альва нежно улыбнулась ему, так что в уголках её глаз образовались лучистые морщинки, и поцеловала принца в обе щеки.
— Поздравляю. Думаю, это будет удачный союз, — она кивнула на небольшой круглый столик у окна в окружении двух кресел, заваленный бумагами. — А теперь давай обсудим детали.
Сирша не видела Эйнара до самого вечера, и это её беспокоило. После обеда она взяла книгу и отправилась в сад, где встретила закат, сидя на траве под деревом и наблюдая за лебедями. Когда ни принц, ни Альва не появились к ужину, который обычно для них накрывала прислуга в маленькой столовой, девушка совсем распереживалась, и поднялась прямо в гостевую спальню.
Они столкнулись в дверях: парень, видимо, только что вошёл. Завидев Сиршу, он широко улыбнулся — его лицо светилось радостью.
— Все получилось?
Вместо ответа принц сгрёб её в объятья и закружил по комнате. Девушка рассмеялась, мало понимая, что происходит.
— Что ты делаешь? Поставь, а то у меня голова закружится.
— Да, — он осторожно опустил её на пол, все ещё счастливо улыбаясь. — Все получилось.
Сирша не удержалась и улыбнулась в ответ.
— Договор подписали?
Эйнар кивнул, все ещё держа её за талию.
— Почему ты на меня так странно смотришь?
— Я выдвинул королеве одно условие, и она согласилась, — он протянул руку и легко коснулся её щеки.
— Что за условие…? — девушка затаила дыхание, удивленная этим жестом.
— Что она выдаст тебя за меня…
Принц прикрыл глаза и начал медленно наклоняться к её лицу.
— Что значит выдаст?
— Ну… замуж.
Ответа не последовало. Эйнар открыл глаза и настороженно посмотрел на свою новоиспечённую невесту. Её кожа стала почти одного цвета с волосами.
Тишину прорезал звонкий звук пощечины. Парень удивлённо приложил ладонь к месту удара.
— Ты чего?
— Ты что, совсем ошалел?! — Сирша со всей силы толкнула его в грудь, так что принц даже пошатнулся.
— Альва согласилась! — она схватила первый попавшийся предмет — это была какая-то книга — и кинула его в Эйнара, который с легкостью увернулся. — А меня ты не хотел спросить?
— Мы же это обсуждали, — принц ошалело смотрел, как девушка, словно крошечный огненный смерч, в ярости мечется по спальне в поисках очередного снаряда. — Ты сказала, что подумаешь…
— Да неужели! Когда!?
Она взяла в руки фарфоровую вазу, и парень поспешил схватить её за запястья, пока что-то ещё, кроме его гордости, не пострадало.
— Да когда… Когда ты только узнала, что я наследный принц!
Сирша злобно уставилась ему в глаза, задрав голову.
— Возможно, ты будешь удивлён, но «Я подумаю» не значит «Да».
Она вывернулась из хватки и снова толкнула его в грудь.
— Я не вещь, чтобы вы могли без моего ведома решать мою судьбу!
Эйнар начал закипать.
— Если ты сейчас же не успокоишься и не будешь готова к конструктивному диалогу, мне придётся выставить тебя за дверь.
— Ага! — воскликнула девушка со странным триумфом. — Выставишь, как вещь! Как собаку!
Он глубоко вздохнул, и обхватив её поперек туловища, потащил к выходу, словно тряпичную куклу.
— До завтра.
Принц грубо поставил её на ноги и захлопнул дверь прямо у Сирши перед носом, пока она не сказала ещё какой-нибудь гадости.
— Очень смело уходить от разговора! — крикнула девушка, пнув носком дверь.
В ответ раздалось невнятное рычание.
Она собиралась было сказать что-то ещё, но вдруг увидела в другом конце коридора одну из «своих» горничных. Пристыжённая, что та стала свидетельницей её неподобающего поведения, и решив не позориться ещё больше, Сирша выпрямилась и гордо зашагала к королевской башне.
Через пару часов уже вся прислуга будет посвящена в подробности разыгравшейся сцены.
Девушка чувствовала себя преданной. Она уже давно поняла, что королева с превеликой радостью подложила бы её под Эйнара, чтобы иметь над ним ещё один инструмент давления, но от самого принца такого отношения Сирша никак не ожидала.
«Сговорились за моей спиной», сердито пробурчала камеристка, захлопывая дверь в свою спальню. Перебирая воспоминания из первой поездки на Ниметон, она не могла найти ничего о браке. Ей казалось, что впервые эта идея была озвучена Альвой, но никак не самим принцем. Хотя, кажется, Эйнар говорил, что вернётся на трон, только если она выйдет за него. Но ведь то была всего лишь шутка… Или нет?
Упав на кровать, девушка расстроенно уставилась в потолок. Она повела себя совершенно не подобающим образом. Дать пощечину наследному принцу… Это его панибратское отношение окончательно её избаловало. Сирша почувствовала влагу на лице и удивлённо провела пальцами по мокрой дорожке слез.
«Почему я плачу?». Она не знала.
За стеной горничная докладывала Альве об увиденной сцене. Дождавшись, пока за девочкой закроется дверь, королева влезла на подоконник и устало прислонилась затылком к стеклу. На столе лежал договор о ненападении, подписанный размашистым почерком Эйнара. Альва покачала головой и сказала, ни к кому не обращаясь:
— Они оба ещё такие молодые и глупые…
Глава 10. Великий воин
И вот Сирша снова стояла у его двери, на этот раз боясь даже постучать. Девушка ужасно стыдилась своего вчерашнего поведения и не знала, как теперь смотреть Эйнару в глаза.
«Давай», уговаривала камеристка сама себя, в третий раз поднимая руку для удара. «Быстрее начнешь — быстрее закончишь. И опять всё будет, как раньше». «Нет, не будет», тут же поправилась она и наконец постучала.
Ответа не последовало. Помявшись некоторое время на пороге, девушка толкнула дверь, и та легко распахнулась. Комната была пуста. Из чистого любопытства Сирша заглянула внутрь, надеясь найти какие-то зацепки, куда принц мог уйти.
Взгляд упал на незаправленную кровать, и она подошла поближе, пытаясь определить происхождение горы пуха, возвышавшейся поверх постельного белья. Подушки оказались разорваны, и их внутренности были аккуратно собраны в одну кучу
«Это он на меня так злился что ли…». Не отдавая себе отчета, Сирша взяла горстку перьев и высыпала её обратно. Она оглядела комнату в поисках других повреждений, но ничего не нашла. Пора было уходить.
Повернувшись к выходу, девушка застыла. У стены, возле дверного проема, валялись какие-то щепки. Она взялась за ручку и закрыла дверь с внутренней стороны. Дерево было изодрано, как будто когтями какого-то дикого зверя.
Ничего не понимая, Сирша вышла из комнаты, оставив её открытой, и направилась в сад. Ей нужно было подумать, а созерцание воды и плавающих в ней лебедей, как оказалось, очень этому способствовало.
Эйнар сидел прямо под облюбованным камеристкой деревом, опершись о него спиной, и крутил в руках зеленое яблоко. На костяшках пальцев виднелись свежие ссадины, как будто он недавно во что-то бил кулаком.
Сирша опустилась рядом. Какое-то время они молчали.
— Прости, мне не стоило так бурно реагировать…
— Я сам виноват, — резко отрезал он, не поднимая глаз.
Снова повисла пауза.
— А что… с твоей дверью?
Девушка повернулась, чтобы видеть его лицо. Челюсть принца была напряжена, он смотрел прямо перед собой, сжав яблоко с такой силой, что плод треснул.
— Помнишь, я тебе говорил, что у меня появилась кое-какая проблема, из-за которой пришлось лечиться у друидов?
Она нахмурилась.
— Что-то такое смутно припоминаю, да…
— Есть у нас на Ниметоне легенда о двух венценосных братьях, — начал Эйнар каким-то сдавленным голосом. — Как-то поехали они вместе на охоту. Вдвоём, без слуг или охраны, на своё обычное место. И наткнулись на огромного разъярённого медведя. Старший из братьев пал смертью храбрых — зверь приложил его об дерево и проломил грудину. Младший принц, ослеплённый яростью, напал на медведя со спины, пока тот ещё не успел отойти от трупа, и снёс ему голову. Всю ночь юноша не мог уснуть, скорбя о брате. А наутро из зеркала на него смотрела медвежья башка…