Раненое сердце (СИ)

- С какой? – Том насторожился, – зачем я родился? Кому нужна моя жизнь? Я ведь мог умереть не раз, но каждый раз меня спасали – Энди, ты, а теперь сестра Мари отдала за меня свою жизнь. Зачем? Почему я до сих пор живу? Что во мне ценного? Почему сестра Мари? А ты? Зачем прыгнул с моста, ты ведь не знал меня? Зачем? Ты ведь мог погибнуть!
- Не знаю, – Ран пожал плечами, – я не мог пройти мимо и не попытаться помочь. Ты ведь мог умереть от удара о воду, и я бы вытащил на берег трупик. Но ты выжил, и сейчас сидишь рядом, задавая странные вопросы. С того моста каждую неделю кто-то прыгает, несмотря на все решетки и камеры наблюдения, но я почему-то проезжал мимо именно тогда, когда ты перелез через парапет. И, кстати сказать, в любой религии самоубийство порицается. Бог послал тебя в этот мир, придумал для тебя целый квест испытаний, а ты, как трус, решил сбежать с поля боя, отказавшись от битвы за свою жизнь. Ай-яй-яй, как нехорошо.
 Том, нахохлившись, опять отвернулся к окну. Там мелькали транспортные развязки, множество авто везло массу народу по только им понятным делам. И что, на каждого из них есть СВОЙ БОЖЕСТВЕННЫЙ ПЛАН? Или это только Том такой уникальный? Машина альфы вынырнула из транспортной сети неподалеку от кампуса. Ран как всегда вышел первым и встретил Тома у двери.
- Уверен, что не хочешь сладкого? – Ран показал рукой на горящие витрины кафе, – можем взять домой чего-нибудь.
- Нет, – Том поежился от ночного ветра, – когда слышу приторно-сладкий запах, меня даже тошнить начинает. Я даже духами не намазался сегодня.
- Я это заметил, – Ран довольно ухмыльнулся, – и правильно сделал, твой запах лучше любой парфюмерии.
- Ты это говоришь только потому, что прыгал за мной с моста и теперь возишься, как с домашним питомцем, – недовольно фыркнул омежка, – сколько видел хозяев котов или хомячков. Они сначала за них заплатили, а потом тратят деньги на корм и песок. Поэтому, конечно, при виде своего жирненького котика тоже растекаются лужицей от умиления – ути-пути, красавчик. А потом терпят с улыбками, когда те орут и мебель портят. Лучше бы дали пару раз под зад, так нет же! Красавчик толстожопый, в носик чмок милашку!
- Ну, тогда помурлыкай! – рассмеялся Ран.
- Фыр! – Том скрючил пальцы, выставив вперед когти, – я злой цапка-царапка!
 Дома их встретили Олаф и Таэль. Они сидели на кухне и ели странные слоеные печеньица. На столе стояла большая корзина с фруктами. Рафик метался по дому, как укушенный.
- Ах, господин, мы не успели подготовить комнату для биби, – Рафик заламывал руки от горя, – и кровать привезут только через час! Мы не ожидали, что вы вернетесь так рано!
- Том устал, и мы вернулись, – отчитался Ран.
- Мяу, – согласился Том и полез за фруктами на столе, – а чего празднуем?
- Избавление от Майонеза и возвращение блинчиков на завтрак! – возвестил Таэль. – Этого свинтуса поселили на соседней улице, заранее сочувствую его соседям!
- Я сегодня посплю в своей старой комнате? – Том зевнул.
- Нет, – Ран почистил апельсин, – сегодня спи в моей комнате, а завтра заселишься в свою собственную. Да, и не забудь, что завтра на занятия.
- Так точно! – Том вытянулся по стойке смирно и отдал честь, а потом зевнул. – Надеюсь, молоко и яйца вы купили, а муку Майонез не успел слопать?
- Отправляйся спать, кормилец, – рассмеялся Олаф, глядя на зевающего омежку. – Все будет наутро, не переживай.
 Том, забрав из своей комнаты пижаму, постельное белье и крестик из-под матраса, поплелся на второй этаж. Не удержался и сунул любопытный нос в соседнюю комнату. Там перекрасили стены из зеленого цвета в светло-персиковый, а какой-то бета снимал прежний светильник с потолка. Том пожал плечами. Ну и к чему все эти сложности? Он бы прекрасно пожил в комнате с прежним цветом стен… Комната Рана была привычной, запах альфы успокаивал почище снотворного, но стоило забраться в кровать, как в комнату вошел Рафик. Он принес стакан молока с медом и заставил выпить, якобы для спокойного сна. Но Том и так уже почти спал. День был очень длинным, а истерика в клубе выпила последние крохи сил. Довольный Рафик увидел, как уснул омежка, и с улыбкой выключил в комнате свет. Ран сердито рыкнул на Рафика, чтобы тот не мучил Тома, но старый слуга в ответ почтительно склонился перед молодым господином. Да, все именно так, как и должно быть…
 
====== Выбор ======
 Новая комната первое время пугала Тома до нервного тика. Стоило проснуться и увидеть над головой полупрозрачный полог с бабочками и цветочками, как от ужаса хотелось зажмуриться, а когда взгляд цеплялся за шторы в рюшиках и бантиках и светильник, который изображал цветы, внутри все холодело. Все вокруг было таким ненастоящим, как будто дури нюхнул и у тебя в голове единороги блюют радугой и срут бабочками… Ему такое виделось однажды, когда ему в стакан с компотом сыпанули дряни. Тогда тоже все вокруг стало ярким и красочным, и всякие мимишности вокруг, и люди все стали красивыми и добрыми… Теперь каждое утро Том уговаривал себя, что это все на самом деле, а не бред обдолбанного нарика. Он на самом деле живет в комнате, похожей на кукольный домик, и это не бред и не наведенный глюк, это все на самом деле. От тихой истерики по утрам спасал заяц, его можно было потискать и он был настоящим. Том просыпался от шума воды в соседнем помещении, это Ран принимал душ после пробежки. Том быстренько переодевался, заправлял кровать и спускался вниз поставить кофеварку и приготовить завтрак. А потом были занятия в училище. Том выходил из дома вместе с Раном, который провожал его до межуровневого лифта, а потом альфа отправлялся в свой институт. У лифта на третьем уровне Тома уже встречали Намир и Энди. Занятия в училище были тяжелыми, особенно для Энди, он порой записывал лекции чисто механически, а Том уже дома восполнял ему недостающие знания, чтобы Энди начал понимать, о чем там идет речь. Но Энди был готов заучивать все непонятное с отчаянным упрямством. Он прекрасно понимал, что ему выпал тот самый «второй шанс», который бывает отнюдь не у всех, и за свое счастливое будущее Энди сражался в первую очередь сам с собой. Было очень тяжело избавиться от старых привычек, от въедливых словечек и ругательств, которые сыпались из него, стоило ослабить контроль. Энди очень хотел выглядеть респектабельно, и не только с первого взгляда, когда люди видели качественную и дорогую одежду, но и позже, предположим, после разговора с ним. В группе к двум непонятным омежкам относились весьма настороженно. Как бы Энди ни пытался забыть и задвинуть в закоулки памяти босяцкое воспитание и манеры с мусороперерабатывающего завода, но порой седьмой уровень прорывался из него в самых неожиданных ситуациях. Он теперь носил шарфик на шее и ждал очереди у хорошего косметолога, чтобы свести остатки неприжившихся меток. Когда россыпь альфьих зубов рассмотрели сплетники в группе, то на Энди попытались навесить кличку «шлюшка», но Энди по старой памяти полез на разборки с фифами и разбил пару манерных носов с пояснением, что если ему попробуют даже шипеть в спину подобное, то носы будет выправлять травматолог и не факт, что перебитые хрящи срастутся, как прежде. Поэтому Тома и Энди какое-то время все игнорировали, но в последнее время Энди на своей страничке выложил слезливую историю, как сиротку с седьмого разыскали ОЧЕНЬ обеспеченные родители и в скором времени официально признают, как наследника. Том скептически отнесся к подобному демаршу, но на обычную байку приютских неожиданно повелись одногруппники. Теперь с Энди пытались подружиться, а тот делал таинственное лицо, и стоило заговорить о семье, как он многозначительно замолкал, тем самым подстегивая фантазию домашних мальчиков. Статус самого Тома тоже был весьма неоднозначным. Все любопытные очень быстро разнюхали и про Рана, и про Лекси, и про то, что Том живет с наследным принцем (ну конечно, они вместе! Разве можно устоять перед таким альфой?). Но сам Том старательно отмалчивался на все расспросы, а если на него слишком уж наседали, то тут вступался Энди и быстро отваживал всех любопытных. Но при этом выложив на страничку Тома фоточки его в клубе с Раном, и на свадьбе Аэрина, когда свадебный фотограф семейства Динлохов прислал несколько фотографий на память в красивых рамочках. Например, фото Аэрина и Роберта со свадьбы, а рядом стояли Ран и Том, или в присутствии младших омег МакГрегоров, которые весьма по-родственному обнимали его и изящно позировали на камеру. Или с молодыми альфами из очень состоятельных семейств. Том повесил эти фотографии на стене в своей новой комнате, а Энди с удовольствием переснял их и выложил на страничку Тома. Сам Том не заглядывал туда какое-то время, пока к нему не стали приставать одногруппники с пожеланиями подружиться и, главное, чтобы он познакомил их с такими «сладкими женихами». Том порычал на Энди и удалил свою страничку, но дело было сделано, и на Тома теперь смотрели как на самого скрытного и таинственного омегу, который якобы прячется от богатой родни, и вообще, с этими непонятными омежками, такими противоречивыми и таинственными, теперь хотели дружить поголовно все! Энди тем временем штудировал учебники по этикету, учился пользоваться столовыми приборами. По выходным, пока Том вместе с Раном пропадали на ненавистном ему седьмом уровне, занимался с репетитором, пытаясь научиться говорить правильно и не глотать окончания слов, как принято на седьмом, и вообще, по совету репетитора стал читать классическую литературу, произнося диалоги вслух, чтобы вырабатывать дикцию и привычку говорить красиво. Репетитор еще оставил список стихов, которые стоило бы выучить, чтобы можно было вставлять цитаты при случае, но у Энди голова пухла от специальной литературы и на стихи просто не оставалось ни сил, ни памяти. Все было хорошо и понятно, пока однажды поздно вечером на телефоне Рана не прозвучал очень тревожный звонок. Ран побледнел, когда увидел номер, но сразу отозвался.