Анна К

– А потом? – спросила Кимми, демонстрируя слабую искорку прежнего своего «я».
– Мы начали валять дурака… одно за другим, и посреди своего особого подарка на День святого Валентина он сник, – выпалила Лолли, щеки ее горели от смущения.
– В смысле сник? – невинно уточнила сестра.
– Сама подумай, Кимми, – нетерпеливо ответила Лолли. – Он сник… Ну… это как… – Лолли подняла указательный палец прямо вверх, а затем медленно позволила ему опуститься.
– О-о-о, – протянула Кимми. – Фу-у-у-у.
– Не говори так. Тут нет его вины. Я читала про такое в сети, и, очевидно иногда это случается со всеми. Возможно, Стивен сильно переживал по поводу праздника.
– Значит, ты тоже не виновата.
– Разве я говорила, что виновата! Конечно, нет. С чего ты взяла?
– Я не знаю, потому что ты… неважно. Прости.
– Я – что? Делала ему минет? Ты думаешь, я делала плохо?
– Конечно, нет, Лолли, но я просто хотела убедиться, что Стивен не обвинил тебя в том, что с ним произошло: ведь если б он так поступил, я бы взбесилась и выставила его, зайди он к нам в гости. – Кимми пожалела, что демонстрирует перед сестрой новообретенную ненависть к мужчинам. Вот уже несколько дней она металась между жалким унынием и ненавистью к противоположному полу.
Последнее, чего хотела Лолли, так это начать склоку, поэтому она собрала все силы и взяла себя в руки.
– Стивен не винил меня. Но он действительно вел себя очень странно: заперся в ванной, жалуясь на желудок, но, думаю, он прятался.
– Ты хочешь сказать, он плакал в ванной, как девчонка? – Кимми фыркнула. В этот момент она впервые с тех пор, как ее жизнь покатилась по нисходящей спирали, почувствовала что-то, похожее на радость.
– Кимми, прекрати вести себя как психопатка! Я не знаю, что он делал, но ночь была испорчена. Я пыталась поговорить с ним, но он отказался. Вот почему я рано вернулась домой. Теперь я расстроена, но, полагаю, этого ты и добивалась. Ты счастлива? – Лолли не собиралась кричать на сестру, но она хотела бы забыть свое дерьмовое стриптиз-выступление на День святого Валентина. Она мысленно повторяла, что это не ее вина, но разве она могла быть уверена? И хотя девушка пыталась не думать о «Брэде», она не могла не задаваться вопросом, были ли такие проблемы у Стивена со шлюхой из Бронкса.
Лолли увидела, как нижняя губа ее младшей сестры начала дрожать, и новый поток слез побежал по щекам Кимми. «Боже правый, – подумала она, – а я всегда считала себя главной плаксой в семье!»
– Прости. Прости! – выла Кимми. – Клянусь, я не пыталась заставить тебя страдать. Мне ужасно жаль, я просто сучка. Но я чувствую себя такой… такой… несчастной. – Кимми перевернулась на живот и придушенно закричала в подушку.
Лолли погладила сестру по спине и заверила, что все будет хорошо. Она знала, что Кимми не собиралась смеяться над Стивеном, и это – обычное дело для тех, кому больно: набрасываться на своих близких и в свою очередь причинять им боль.
– Тебе повезло, у тебя еще есть время до того, как ты столкнешься с дурацкими проблемами с членом, – продолжила Лолли, надеясь перейти на какую-нибудь способную поднять настроение тему. – Я серьезно. Не стоит спешить с сексом. Все сложно и запутанно. Смотри, у нас, девчонок, и без того куча проблем, чтоб добавлять сюда еще и секс.
Лолли почувствовала, как спина Кимми напряглась под ее ладонями. Лолли не была уверена, как она догадалась, но она действительно узнала. Ошеломленная, она не могла скрыть ужаса.
– О боже, Кимми, ты сделала это!
Сестра перевернулась на спину, закрывая лицо подушкой, и кивнула. Это была правда, Лолли открыла темный постыдный секрет, разрушивший жизнь Кимми. Проблема заключалась не только в том, что она жалела о своем отказе Дастину всего за несколько минут до того, как ее саму бросили.
Она сожалела также о том, что потеряла девственность с Вронским за неделю до вечеринки, на которой он променял Кимми на Анну К.
Если б можно было, Кимми что угодно сделала бы и вернула свою невинность. Все что угодно.
 
XIV
Лолли пожалела, что вообще вошла в комнату Кимми. Она была потрясена и совершенно не представляла, что теперь делать и говорить. В такие моменты отстойно быть старшей сестрой. Конечно, она на несколько лет старше, но у нее не имелось никакого опыта в сексе. Если честно, Лолли подозревала, что Кимми потеряла девственность раньше, чем она. Это заставляло ее чувствовать себя одновременно и хуже, и лучше в чередующихся волнах эмоциональных качелей, от которых она хотела избавиться как можно скорее.
«Какой отстой, когда младшая сестра теряет девственность раньше, чем ты! Как печально, что она отдала девственность именно Графу Вронскому!» Хотя Лолли знала, по крайней мере, еще четырех девушек из той же лодки.
Тем временем, прячась под подушкой, боясь взглянуть сестре в глаза, Кимми ощущала, как ее мысли крутятся в паническом колесе.
«Она считает меня шлюхой. Она, наверное, будет всегда использовать это против меня. Какая же я глупая. Она расскажет Стивену. И Анне. Надеюсь, та найдет это столь отвратительным, что никогда больше не заговорит с Вронским. А Стивен выложит все Дастину, желая доказать ему, что я никогда не была его достойна. Я – падшая женщина. Падшая женщина, а значит, и настоящая шлюха, верно? Но я даже не знаю, что такое падшая женщина! Я такая тупая!»
Лолли собралась с духом и нарушила молчание.
– Кимми, нам надо это обсудить, – сказала она. Теперь она смотрела, как подушка качается из стороны в сторону. Лолли схватила подушку и одним быстрым движением вырвала из рук сестры.
Кимми была удивлена и вскрикнула, издав такой дурацкий звук, что обе сестры посмотрели друг на друга и расхохотались. Едва начался приступ смеха, они уже не могли остановиться, а лишь катались по постели и хохотали, хватаясь за живот. У Лолли началась икота вперемешку с кашлем, а Кимми пришлось вскочить и побежать в туалет, чтоб не обмочиться в кровати.
Кимми вернулась в комнату, держа в руке одноразовый стаканчик с водой. Обычно Лолли не пила воду из-под крана, но горло першило от кашля. А может, из-за того, чем она занималась последнюю неделю… то, что она насмотрелась в сети на секс-гуру и практиковала минет на морковке, послужило ей хорошим уроком. Теперь важно разобраться с насущной проблемой, что после обоюдного приступа смеха можно сделать искренне и открыто. Никогда в жизни сестры не были так близки, как сейчас.
– Ты сказала ему, что ты – девственница? – спросила Лолли.
– Нет. Я думала, он спросит. Или поймет, но он не понял, пока не стало слишком поздно, и он, кажется, испугался, поэтому я солгала и заявила, будто уже делала это раз. В прошлом году, еще в Неваде. С тренером.
– Кимми! Не может быть! Ты с ума сошла? Господи, это правда? Это ведь неправда? Если ты скажешь, что тренер приставал к тебе, я не выдержу.
– Нет, фу. Конечно, нет. Тренер Пол – гей. Я соврала. Даже не знаю, почему. Просто вырвалось.
– Ладно, хоть это хорошо. В смысле, не то, что ты лгала. Проехали… Что сделано, то сделано. Боже, Кимми. Технически ты рассталась с девственностью раньше, чем я, – заметила Лолли, глядя на свои ногти. Вчера в салоне она подобрала «Девственно-розовый». Это заставило ее печально улыбнуться.
– Заткнись! Теперь ты врешь.
– С чего бы я стала обманывать о таком?
Кимми была в шоке, поскольку верила, что Лолли и Стивен регулярно занимаются сексом вот уже год. Не в силах сдержать подлую мысль, Кимми подумала: «С какой стати такой ловкач как Стивен оставался бы с ней, если б она не давала ему?»
Как будто прочитав мысли сестры, Лолли продолжала:
– Я знаю, прозвучит странно, но было проще позволить всем думать, что мы трахаемся. Я бы сказала тебе правду, но ты никогда не спрашивала.
– А спрашивать уже слишком поздно? – тихо осведомилась Кимми.
Лолли ответила, что ждала момента, когда знала бы, что эмоционально готова. Она хотела быть уверена, что без ума от парня, прежде чем пуститься во все тяжкие. В принципе, она мечтала, чтобы это было нечто особенное, поскольку это уникальный случай в жизни. Она наблюдала за лицом сестры, пока исповедовалась ей, и втайне была довольна видеть, как глаза Кимми распахиваются от удивления, становясь шире и шире.