Три мести Киоре (СИ)

— Найди мне экипаж! Сегодня я больше не вернусь, — и его помощник резво побежал на улицу.
Ужин намечался в здании гильдии каменщиков в честь их нового главы. Императору, конечно, до такой мелочи дела нет, но вот главы Особого управления и Тайного сыска, других гильдий и духовенство должны были явиться. Доран не ожидал бы на таком мероприятии встретить самого кардинала, но тот решил воспользоваться событием как поводом для встречи.
Помпезное здание гильдии каменщиков сверкало бронзовыми цветами, переливалось колоннами из янтаря, его украшали барельефы из гранита и мрамора, и многое, многое другое — воплощение карты минералов всего Лотгара! У входа лакеи расторопно приняли плащ, а милая девушка в длинном и строгом платье проводила в зал для приемов.
Темно-бордовый зал при свечах казался бархатно-мягким. Доран обвел собравшихся взглядом и удивился: список приглашенных на ужин больше напоминал бал! Помимо гильдийщиков и кардинала, тут находились и дамы с девицами, и не работавшие нигде дворяне, потягивавшие со скукой вино под картинами с пасторалями.
— Рад видеть вас, Доран, — к нему подошел кардинал вместе с приятным мужчиной в сером жилете и брюках. — Позвольте вам представить нового главу гильдии каменщиков…
Привычные поклоны, названные имена, обещания о сотрудничестве, прозвучавшие с долей искренности, ведь, похоже, они друг другу оказались симпатичны.
— Но почему здесь так много людей? — спросил Доран.
— О, это всё моя супруга, — смешался глава каменщиков. — Она сказала, что не вынесет ужина из деловых разговоров и попросила пригласить ее друзей. Надеюсь, это не станет для вас проблемой?
— Ни в коей мере, — заверил его Доран, и новый глава удалился приветствовать других гостей.
Заметил герцог и старую графиню, которая вместе с баронетой Таргери разглядывала картину. Девушка кивала и следила за указаниями веера дуэньи, которая что-то важно и медленно рассказывала, впрочем, не забывая стрелять взглядом по сторонам.
Сам ужин пошел привычно. Несколько перемен блюд, разговоры о делах в городе, мешавшиеся со светскими разговорами дам — обычный ритуал, подобавший случаю. Гостям позволялось удаляться из-за стола, гулять по дому и отдыхать или решать собственные вопросы. Так, главы гильдий иногда уходили обсудить дела и возвращались или довольными, или расстроенными. Девушки выпархивали из-за стола, чтобы пошептаться, а взрослые дамы и мужчины предавались собственным забавам.
Когда кардинал вышел, Доран без сомнений последовал за ним. Заняв какой-то кабинет на первом этаже, они сели в кресла.
Когда кардинал вышел, Доран без сомнений последовал за ним. Заняв какой-то кабинет на первом этаже, они сели в кресла. Кардинал долго рассматривал синие шторы, прежде чем начал говорить.
— Хаанатский шелк, посмотрите, какая дикая роскошь! Мне бы было жалко так его использовать… До меня дошли слухи, Доран, вы, как и я, просили Его Величество разбудить ловцов. И вы, как и я, встретили яростный отказ, что, разумеется, является весьма печалящим фактом…
— И что вы предлагаете, сэф? — вздохнул Доран, кое-как устраиваясь в кресле с удобством и без боли в спине.
— С человеческим упрямством трудно спорить, а в случае императора, будем честны, бесполезно. Если, конечно, мы не решим связаться с Соренором и потребовать лично у него воскрешения ловцов.
— Вы с ума сошли! — и Доран кашлянул в кулак, как бы извиняясь за то, что повысил голос.
— А вы боитесь наказания, когда стоит вопрос о жизнях людей? Химер надо использовать, раз они есть. Если мы будем действовать от своего имени, то Соренор не сможет ничего потребовать у Его Величества.
— Этот — сможет, — скривился Доран, размышляя. — Я понимаю Его Величество. Слишком дорого короне обошлось прекращение этих опытов и закрытие лаборатории.
— Неужели вас не терзают сомнения? Неужели вы не считаете, что с колдунами можно справиться только колдовством? — удивленно вопрошал кардинал, поворачивая бокал и любуясь вином.
— Что я считаю, сугубо мое личное дело. Вы бы, сэф, эти мысли держали при себе. Его Величество не простит таких речей.
 
— Но разве есть кому-то дело до рассуждений старика? — он ласково улыбнулся. — Я не буду скрывать, что против развития исключительно техники, поскольку колдунов ею не одолеть. Император слишком сильно верит, что раз они за всю историю никогда ни на кого не нападали, то и не нападут впредь.
— Но опыты Соренора и его предшественников делали из людей химер. Человек-волк, зверь размером с дом, и все с кровью из раствора эстера, дающего устойчивость к заклинаниям — это же противоестественно! Если мироздание не породило такого, значит, и нам нельзя.
Доран выпрямился в кресле, чтобы спина не касалась спинки и чтобы выглядеть перед кардиналом более величественно.
— Все вы упускаете, что, покорив хаанат, мы смогли бы соединить технику и колдовство… Странно, что это понимаю я, глубокий старик, но отрицаете вы, молодые, — усмехнулся тот, оставаясь в своем расслабленном положении.
— Я помню, сэф, вы противодействовали закрытию лаборатории, как могли, — вздохнул Доран. — И понимаю, что при малейшей оплошности позволите вновь ее открыть. Именно поэтому я отказываюсь создавать эту самую роковую оплошность!
Доран тихо злился. С разрешения Паоди он бы взял этих ловцов, но вот так, за спиной, в обход приказа и с позволением графу Соренору кричать на весь город, что его творения эксплуатируют, а дальнейшие изыскания запретили… А если народ выберет сторону сумасшедшего экспериментатора и потребует возродить былое?..
— Жаль, что вы не понимаете всей серьезности положения. А если такое чудовище не одно, и они пока сдерживают аппетит? Думаете, Его Величество в случае обострения угрозы разрешит использовать ловцов, а не заставит терпеть до прибытия колдунов? Простые люди беззащитны перед этой опасностью. Беззащитны, ваше сиятельство.
Доран так резко поднялся, что перед глазами заплясали цветные мушки и, откланявшись, вышел из кабинета. Он понимал, что пробудить ловцов, спрятанных в подеземлье, жизненно необходимо — кровь этим людям заменил эстер, отчего они были невосприимчивы к заклинаниям и сами обладали необычайной силой, о которой Доран только слышал. Именно ловцы выиграли империи битву за Ассонский предел, уничтожив колдунов, но, когда боевые действия закончились, их снова заморозили в камерах в подземелье, а не уничтожили.
Кардинал хитро плел паутину слов, еще бы несколько увещеваний, и Доран мог бы сдаться. Поэтому он сбежал и теперь медленно шел по коридору. В приоткрытую дверь падал слабый свет с улицы — лампы в помещении не горели, и странность этого заставила Дорана остановиться. Тихий шорох. Скрип. И оглушительный звук разбившегося стекла, за которым последовало невнятное бормотание.
— Что происходит? — зашел он в комнату.
— Я всего лишь уронила бокал, — ответила Ниира, не поворачиваясь к герцогу.
Она стояла, прислонившись бедром к столу, а вокруг нее лежали блестящие осколки.
— Вам помочь?
— Уйдите! — порывисто ответила она, но тут же дернулась и вздохнула. — Простите, ваше сиятельство, но нога болит слишком сильно.
Его шаги поглотил ковер, к стене устремилась длинная, искаженная мебелью тень.
— Обопритесь, — он протянул девушке руку, на которой сверкнул простой родовой перстень с аметистом.
— Уйдите! — бледное лицо исказила гримаса боли, и рука вцепилась в пошатнувшийся стол.
— Вы упрямитесь, как ребенок!
Сказал и осекся, вспомнив, сколько лет этой странной девушке. Однако она послушалась и неуверенно взялась за его локоть. До оттоманки у книжного шкафа пришлось пересечь всю комнату, и в конце Ниира почти упала на мебель, вцепившись в мягкий валик. Баронета вздохнула, прикрыв глаза, и луч света с улицы подчеркнул черты лица. Доран замер, вглядываясь в них: то ли свет сыграл дурную шутку, то ли его собственные надежды на перерождение супруги, но Ниира была так похожа на Лааре, что дыхание перехватило. Светлые волосы в строгой прическе, овал лица, разворот плеч, сложенные на коленях руки с тонкими пальчиками…