Тенебрариум (СИ)

 Я не знаю, что ощущают моряки, ступившие на берег после долгого плаванья. Но думаю, что они чувствуют примерно то же самое, что и человек, сошедший с поезда после нескольких дней пути. Невероятное ощущение. Как будто начинаешь жить с красной строки. Словно птица, вылетевшая из клетки, в первые минуты летящая абы куда, лишь бы лететь. Земля под ногами шаткая, в голове продолжает отдаваться монотонный стук колёс, а свежий воздух – будто наполнен мёдом. Слежавшееся тело и ноющие суставы радуются возможности наконец-то поразмяться. Хочется двигаться, бежать вприпрыжку. И я с трудом удерживаю себя от соблазна помчаться сломя голову. Наконец-то моё железнодорожное испытание завершилось. Будет ещё одно такое, на обратном пути. Но в эти минуты мне хотелось думать о нём меньше всего. Главное, что я достойно выдержал первую и самую нудную часть своего испытания. Впереди маячат новые открытия. Теперь уже такие близкие и ощутимые. Немного полюбовавшись на Ангару, я вдохновенно вздохнул, и пошагал к зданию вокзала, оставляя за спиной пропитанный креозотом дух железнодорожных путей, с затихающим бормотанием диспетчеров. Вокзальные помещения слегка приглушили мою эйфорию, вернув с небес на землю, и заставив вспомнить о плане дальнейших действий. Если верить часам, которые я предусмотрительно перевёл, меня уже должна была дожидаться экскурсионная группа. Причём, учитывая сорокаминутное опоздание поезда, ждут они достаточно давно. Если вообще ждут. В принципе, Следопыт пообещал, что в случае опоздания, меня всё равно дождутся. Вроде как, в этом же поезде должен приехать ещё один человек из группы. Но кто его знает? А вдруг они возьмут и уедут без меня? С этими мыслями я вышел из зеленоватого Иркутского вокзала, и притормозил у выхода, бегло осмотрев привокзальную территорию. Из тех групп, что попадались мне на глаза, ни одна не напоминала ту, которая мне нужна. Стоп. Кажется, Следопыт что-то говорил о том, что сбор назначен на другой стороне улицы, напротив вокзала. Значит, там их и нужно искать. Я в который раз обругал себя за то, что забыл записать телефон Следопыта. Сейчас бы позвонил, да и всё. Была надежда, что он сам мне позвонит. Но вдруг не станет? И что мне тогда делать? Искать их до полуночи? Пропустив красный трамвай с номером 1, я трусцой перебежал через улицу, и оказался на узком тротуаре противоположной стороны. Однако, никаких организованных групп здесь так же не наблюдалось, кроме тех, что топтались на остановке. К счастью, почти разрядившийся телефон у меня на поясе вдруг запиликал. Номер не опознан, но я уже знал, кто это звонит. -Алло? -Писатель? -Да-да. Я приехал. -Знаю. Мы видели, что твой поезд прибыл. -Да вот, задержался только. -Ничего страшного. Мы тебя ждём. -А где вы находитесь? -А ты где? -Я вышел из вокзала, перешёл дорогу. Стою возле ларьков. Тут ещё остановка рядом. -Всё ясно. Значит, если стоишь лицом к вокзалу, поворачивай направо и иди вдоль ларьков, пока они не закончатся. Там увидишь столовку. Прямо перед ней, справа, будет отворот со шлагбаумом. Мы возле него. Понял? -Кажется, да. -Ну всё, ждём. Я убрал телефон, и пошёл в указанном направлении. Подозрения вновь начали меня одолевать, вплоть до озноба. Сначала захотелось перейти дорогу обратно и посмотреть на эту компанию издали, с безопасного расстояния. Но я всё же переборол свою робость, и продолжил двигаться вперёд, разумно рассудив, что если эта группа действительно покажется мне подозрительной, то я просто сделаю вид, мол, я не с ними, и пройду мимо. Череда ларьков закончилась. Вот, небольшое зданьице привокзальной столовой, и тот самый шлагбаум, о котором говорил Следопыт. А вот и моя группа. Я почему-то готовился увидеть крепышей спортивного вида. И заранее продумывал траекторию обходного манёвра. Но все мои ожидания рассыпались в прах, когда я обнаружил вместо молодцеватых “бандитов”, какую-то пёструю, чудаковатую компанию щуплых молодых людей, среди которых выделялась пара очкариков, ботанического вида, и две улыбающиеся девушки. Эти ребята напоминали студентов-добровольцев из наивных советских кинофильмов. Они не вызывали ни малейшего опасения, и я, облегчённо вздохнув, с уверенностью повернул в их сторону. На подходе меня заприметили. Все взгляды обратились ко мне. Я постарался улыбнуться как можно приветливее. Мне заулыбались в ответ. -А это, наверное, наш Писатель, -знакомым голосом заговорил парень в бейсболке и камуфлированных бриджах, протягивая мне руку. -Я ещё издали увидел, как ты через дорогу перебегал. Сразу догадался, что это ты. -Да, это я, -я ответил рукопожатием. -Следопыт, полагаю? -Лучше, “Думейн”. Можно просто, “Дум”. -Рад знакомству. -Ребят, знакомьтесь, это – Писатель. После того, как я был представлен, члены экскурсионной команды начали по очереди тянуть ко мне руки и знакомиться. Я не противился своему новому прозвищу. Тем более, что называть свои настоящие имена, кажется, считалось здесь моветоном. Участников группы, не считая Думейна и меня, было восемь. Первым со мной познакомился прыщавый паренёк, отличавшийся всклокоченной шевелюрой. На нём был длинный реглан с изображением рок коллектива “Nightwish” и широкие мешковатые штаны с ширинкой, болтавшейся почти возле колен. Представился он Тимоном. Вторым поздоровался подтянутый и стройный парнишка в чёрных очках и шикарной ковбойской шляпе. Я нисколько не удивился его прозвищу – “Ковбой”. Затем, был очкарик-блондин в рубашке хаки, представившийся Ромео. И сонный доходяга в синих джинсах, такого же цвета джинсовой куртке и бейсболке, похожей на Думейновскую. Этот не выпускал из рук планшетный компьютер, и гордо именовал себя Шеп. Далее следовал облачённый в трёхцветный камуфляж коренастый мужчина, выделяющийся из молодёжной тусовки своим очевидным возрастом. Ему было явно не меньше сорока. С явной проплешиной, умудрённым взглядом и скучающей улыбкой, как бы говорящей о том, что эта шумливая молодёжь его утомляет, но он терпит её из вежливости и из-за необходимости. Представился он тоже не дурацкой кликухой, а вполне себе обычным именем – Николай. И, судя по шевельнувшимся губам, хотел было добавить отчество, но вовремя остановился, видимо побоявшись своей явной официальностью задеть остальных членов группы. Кареглазая девушка маленького росточка, но с очень звонким голосом, сначала представилась Юлей, потом запнулась, зарделась, словно сказала глупость, и поправилась – Джульетта. После чего, блондинистый “ботаник” шутливо потрепал её волосы. Теперь стало понятно, чья она спутница. Последними двумя членами группы оказались иностранцы. Судя по всему – англичане, хотя Дум и Робин за глаза постоянно называли их “америкосами” и “пендосами”. Парень, под два метра роста, с длинными, до плеч, волосами, в аккуратных очках и модной красной ветровке, откликался на имя Крис. Его супругу-брюнетку, в такой же ветровке с непонятным логотипом, звали Оливией. Как потом выяснилось, мама у Оливии – русская, поэтому девушка довольно сносно, хоть и с заметным акцентом, говорит по-русски. В отличие от Криса, который по-русски двух слов связать не может, и пользуется услугами личной переводчицы. Парочка держится слегка обособленно, но всё же пытается делать вид, что понимает, о чём стрекочут остальные члены команды. Во всяком случае, когда после чьей-то шутки все начинают смеяться, хохочет даже Крис, явно ничего не понимающий. Мне это понравилось. В конце концов, если человек смеётся просто, когда смеются другие, чтобы поддержать их веселье – это, на мой взгляд, хорошая, компанейская черта. Ещё я почему-то заострил внимание на обуви Криса и Оливии. Оба были обуты в песочного цвета берцы натовского образца. Пока я их рассматривал, Думейн рядом со мной упорно пытался кому-то дозвониться, еле слышно бормоча ругательства. -А о чём ты пишешь? -отвлёк меня любопытный Ромео, неожиданно застав врасплох. -Да, в общем-то, о разном, -нелепо ответил я. Собеседник ждал, что я продолжу. Я видел это по его внимательному выражению лица, но никак не мог сообразить, что же конкретно мне ответить. Раскрыл было рот, чтобы выдать какую-то банальность, но тут выручил Думейн, у которого наконец-то не выдержали нервы: -Да где же его носит?! -Кого? -спросил я, с облечением оборвав диалог с Ромео. -Да Зелёного этого. -Какого Зелёного? -Кренделя ещё одного, который должен был вместе с тобой приехать, на том же поезде. Звоню ему, а у него телефон отключен. -Наверное, аккумулятор разрядился. -Скорее всего. -Хорошо, что я додумался запасной взять. А то бы сейчас вот так же блуждал. -Продуманный. Молодец. Не то, что некоторые. -А почему он “Зелёный”? -Да гринписовец очередной. Борец за экологию. У нас ни одна вылазка без них не обходится. Задолбали. Нос свой суют куда не надо, выступают, нарушают правила, всё пытаются что-то вывезти с зоны. Какие-то образцы, материалы… В общем, одни проблемы с ними. Хуже этих “воинов радуги” только журналюги. -А зачем вы их тогда берёте, если они такие? -Деньги платят. Да и потом, лучше уж знать заранее, что он – зелёный, чтобы ещё загодя быть готовым к его выходкам. А если им запрещать, они ведь всё равно пролезут в группу, только уже тайно. Зачем нам нужны такие сюрпризы? Пусть едут, пусть берут свои образцы. Всё равно на периметре “опричники” всё у них отберут. Первый раз что ли? Кстати, вон эти (он максимально снизил тон, коротко кивнув в сторону иностранцев) – тоже из какой-то там международной экологической организации. Слетаются как мухи на дерьмо. Тут возле нас замаячил какой-то тип в панамке, с бородкой-эспаньолкой. Допивая минеральную воду из маленькой бутылки, он сначала ходил туда-сюда, бросая на группу косые взгляды, а потом, выкинув опустевшую бутылку в урну, начал неуверенно приближаться. -А вот, похоже, и он, -заметил его Думейн. -Простите, здесь собираются на экскурсию? -козлиным голоском проблеял вновь прибывший. -Здесь, здесь, -Дум сделал пригласительный жест. -Давай, Зелёный, только тебя и ждём. -А я уж думал, что вы без меня уехали. -Куда же мы без тебя? -Телефон, зараза, разрядился. Надеялся, что аккумулятор выдержит. А он прямо перед Иркутском крякнуся, -Зелёный сходу протянул руку Думейну. -Леонид. -Зелёный, -поправил его Дум. -Так привычнее. А я – Думейн. Будем знакомы. Ладно, всё, я звоню Робину, а то он поди уже на говно исходит. Вы тут пока знакомьтесь. Я пожал тоненькую, холёную и слегка влажную лапку Зелёного, и тут же отошёл вслед за Думейном, чтобы не толкаться с остальными знакомящимися. А Дум уже вовсю названивал своему коллеге. -Робин? Да, все в сборе. Да, поезд опоздал. Ну да. Писатель сразу пришёл, а Зелёного пришлось подождать. Ага-а, заблудился малёха. Ты там уже на стрёме? Заводишь? Ну всё, о`кей, тогда ждём-с, -он нажал на “отбой”, и довольно посмотрел на меня. -Робин подъедет через пять минут. Так, народ, все идёмте за мной! Он подъедет вон к той парковке. Группа загудела, зашевелилась, начала навьючивать рюкзаки и поднимать лежащие на асфальте сумки. Мне было непонятно, почему Робин сразу не мог подъехать и припарковаться? Но я не стал приставать к Думейну с этими глупостями. Мало ли, в чём причина? Может быть здесь парковка платная, или же машина у Робина какая-то особенная, а может всё это ради конспирации. Какая разница? Мы ждали недолго. -А вот и он, -сообщил Думейн, указав на подъезжающую белую ГАЗель, которую я изначально принял за обычную маршрутку. -Давайте без толкучки, без суеты, быстренько грузимся… Группа дружно заполнила салон, и машина тронулась с места. Мне досталось переднее сиденье, расположенное спиной к водителю. В обычных маршрутках я органически не перевариваю подобных участков, так как сидя на них, всю дорогу приходится передавать туда-сюда деньги и проездные талончики, а лично меня это занятие страшно раздражает. Поначалу, я даже инстинктивно напрягся, ожидая, что кто-нибудь из пассажиров вот-вот протянет мне деньги за проезд. Ох уж эта привычка! Народ в салоне перебрасывался весёлыми репликами. У всех было приподнятое настроение. Люди были готовы к новым открытиям, и я разделял их единый настрой. В дальнем конце салона, возле задних дверей, было сложено нагромождение из запасных колёс и глыкающих канистр с бензином, от которых время от времени потягивало специфическим амбре. “Вот убьют нас всех, а потом этим самым бензинчиком обольют и сожгут”, -подумал я, поймав себя на мысли, что мне от этой догадки не только совсем не страшно, но даже наоборот – смешно. Машина двигалась по незнакомым улицам, временами останавливаясь на светофорах. Я слышал, как водитель обсуждает с Думейном какие-то посторонние темы про автострахование и увеличение цен на горючее. Ничего подозрительного. Бытовой трёп. Среди пассажиров царила беспечная атмосфера, как среди школьников, которых везут отдыхать на природу. Джульетта оживлённо показывала на какой-то ресторанчик, мимо которого мы проезжали, и говорила, как хорошо они вчера вечером там посидели. Тимон притворно восхищался её описаниями, не сводя с девушки более чем откровенного взгляда. Шеп отстранённо водил пальцем по экрану своей электронной игрушки. Зелёный что-то активно обсуждал с Оливией. -А ты уже опубликовал что-то? -вновь пристал ко мне Ромео. Да что же он привязался-то, как банный лист? Лучше бы за пассией своей последил, а то ведь уведут ненароком. Вон, как Тимон на неё поглядывает. Как кот на сметану. Ловелас прыщавый. -Нет, -я решил не врать. -Пока что, увы, ничего. Вот, приехал на поиски материалов для своей будущей книги. Авось, что-то да найду. -Значит ты ещё не пробовал публиковаться, -не унимался занудный очкарик. -Ну почему же не пробовал. Пробовал. Но безуспешно. -Надо ещё пробовать. Рано или поздно тебя опубликуют. Никуда не денутся. Нам нужны хорошие книги. Откуда у него такая уверенность, что я — хороший писатель? Может быть мне на самом деле грош цена, как автору. С чего он взял, что я обязательно должен печататься? Ведь ни одной моей книги он не читал, и даже не знает, как я пишу. Но уже советует, поддерживает, ободряет. Наверное, у людей отношение к писателям сродни отношению к докторам. Ну, к примеру, когда мы узнаём, что человек – доктор, то у нас тут же появляется стереотипичная уверенность в его профессионализме. Что он и диагноз непременно верный поставит, и операцию любой сложности запросто проведёт. А этот горе-фельдшеришка, на самом-то деле, бездарь криворукий, которого к больным и на пушечный выстрел подпускать нельзя. Но статус “доктор” делает его в глазах рядовых обывателей гарантированным специалистом. То же самое касается и статуса “писатель”... -А в каком жанре ты пишешь? -Драматургия… В основном… Но планирую переключиться на фантастику. -Фантастика – это хорошо. Это интересно. Эту тему нужно развивать. Драматургия – это слишком сложно. На любителя. Фантастика – совсем другое дело. Кстати, а ты фентези не пишешь? -Нет. -Жаль. Я уважаю фентези. Ты читал таких писателей, как… Далее он начал перечислять авторов, большую часть из которых я, к стыду своему, не знал. Сначала меня подмывало соврать, ответив, что я их читал, но я вовремя прикинул, что Ромео тут же начнёт расспрашивать, какие из книг этих писателей мне понравились больше всего, и что я думаю о каких-то там персонажах. Поэтому, я решил быть откровенным, и честно признался, что ничего не читал. -Как? -для Ромео это было непостижимо. Писатель, и не читал таких известных творцов. Я отшутился бородатым анекдотом, мол “чукча не читатель, чукча – писатель”. И добавил, что фентези не увлекаюсь. Собеседник попытался было что-то возразить, дескать, некоторые из перечисленных им писателей пишут не только фентези, но и фантастику. Да и вообще они весьма популярные личности. Удивительно, как это я до сих пор обделял их вниманием? Я ответил, что всё у меня впереди. Я обязательно воспользуюсь его советом, и как только вернусь домой – так сразу же ознакомлюсь с этими гениальными произведениями. Не знаю, сколько бы я ещё смог вытерпеть назойливость Ромео, но вскоре мои мучения были прерваны остановкой нашей ГАЗели. Мы приехали в какой-то тихий дворик, расположенный в одном из спальных районов Иркутска. Здесь было немноголюдно, и я сразу сообразил, что сейчас будет производиться расчёт. Момент истины наступил. Теперь-то мы и узнаем: афера это, или нет. Впрочем, то, что нас хотят рассчитать в городе, а не везут для этого в глухую тайгу – уже радовало. Значит, убивать нас не будут. Наверное. Я в очередной раз обозвал сам себя безумным идиотом, и с каким-то обречённым задором стал ожидать развития дальнейших событий. -Куда это мы приехали? -озирался Ромео. -Похож, сейчас расплачиваться будем, -быстро догадался Шеп. -Верно, -крякнул Думейн, выбираясь из кабины. -Выходите на улицу. Проведём последний инструктаж. -Как-то уж больно мрачно звучит – “последний инструктаж”, -усмехнулся Николай, открыв дверь, и грузно спрыгнув на пыльный тротуар. -А это уже от вас будет зависеть, насколько “последним” он будет, -нервно добавил Дум. -Давайте быстрее, выбираемся. И так уже из графика выбились. Наконец-то я смог разглядеть нашего водителя и, по совместительству, проводника – Робина. Признаться, доселе у меня в голове стойко отображался облик эдакого персонажа из фильма Тарковского: щуплый, лысенький, тихий и немного юродивый тип, не от мира сего. Но Робин оказался совсем не таким, каким я себе его представлял. Это был сутуловатый парень с соломенными волосами, выпирающим адамовым яблоком и выцветшими серыми глазами. На нём была обычная фланелевая рубашка с закатанными до локтя рукавами, видавшие виды джинсы и стоптанные кроссовки. Типичный деревенщина, никакого романтического благородства. По сравнению с ним даже Думейн выглядел более стильно. В общем, поначалу я в нём разочаровался. -Значит так. Вот это – тот самый Робинзон, о котором вы все уже наслышаны. Он будет вашим проводником и гидом, -стараясь держаться как можно официальнее, представил водителя Думейн. -Прежде чем все формальности будут соблюдены, и вы заступите в его распоряжение, ещё раз хочу донести до вашего сведенья информацию о потенциальном риске, с которым сопряжено запланированное путешествие. Так вот, повторяю, что опасность, которой вы подвергнетесь, реальна и неиллюзорна. Вы можете не вернуться из этой поездки. -А были случаи, что кто-то не возвращался? -спросила Джульетта. -Были. И не раз. Робин, сколько ты потерял за всё время? -Не помню точно, -поморщился Робинзон, было видно, что ему неприятно об этом вспоминать. -Человек тридцать – тридцать пять, может быть. -Вот видите. В последний раз вам говорю, подумайте. Рассудите рационально. Зачем вам лезть туда, где вы легко можете погибнуть? Вы молодые, здоровые люди. У вас вся жизнь впереди. Стоит ли класть её на одни весы со смертью, ради каких-то сомнительных чудес? У вас есть последний шанс передумать и не ездить… -Ага, и зачем мы тогда сюда пёрлись? -ответил Тимон. -Поверьте, здесь есть масса не менее интересных и вполне безопасных мест. Один Байкал чего стоит. Отсюда до него на машине меньше часа езды. Красотища неописуемая, впечатлений получите море, и живыми останетесь. -А мы с Юльком только что с Байкала вернулись, -ответил Ромео. -Назад, что ли, ехать? Не-ет, раз уж решили… -Чё ты нас отговариваешь? Мы сюда не для этого приехали. Если вы собрались показать нам зону – так показывайте, -начал нервничать Шеп. -Выбор за вами, -вздохнул Думейн. -Но учтите. Деньги назад не возвращаем. -Кто бы сомневался, -хмыкнул Тимон. -Короче, уважаемые. Те, кто всё-таки решили ехать, садятся обратно в машину. Я дам вам подписать кое-какие соглашения, снимающие с нас ответственность за вашу безопасность. То есть, что бы с вами там не случилось — мы за это никакой ответственности не понесём. Это сугубо ваше право на риск. Мы лишь предоставляем вам возможность нелегально, подчёркиваю – “нелегально”, пересечь закрытые кордоны, и посмотреть на запретную территорию. Подписав документ и оплатив наши услуги, вы переходите в подчинение к Робину. С этого момента, Робин — ваш царь и бог. Если хотите вернуться целыми и невредимыми, прислушивайтесь к каждому его слову. Все его указания и предписания считайте законом, который следует неукоснительно исполнять. Вам всё понятно? -Понятнее некуда. Надеюсь, что у Робина фамилия не Сусанин? – сострил Николай. По группе прошёлся лёгкий смешок. -Может и так, – хмуро кивнул Робин. -Поэтому, Дум и предложил вам поразмыслить немного, прежде чем ехать со мной. Никаких гарантий я вам давать не собираюсь. Всё основывается на полном, беспринципном доверии. Верите мне? Поехали. Не верите — лучше оставайтесь здесь. Так всем лучше будет: и вам и мне. -Вопросы у кого-нибудь есть? -спросил Дум, вынимая из кабины стопку бумаг. -Сколько продлится экспедиция? -спросил Ромео. -Два дня, -ответил Робин. -Значит сейчас выдвигаемся к зоне, пересекаем первый кордон, доезжаем до деревни Паутовка, там ночуем. А завтра поутру стартуем дальше, проезжаем второй кордон и добираемся до Иликтинска. Там тусуемся три часа. Дольше не позволяют опричники. Да и самим стрёмно. Потом едем назад с небольшой остановкой в Паутовке. К вечеру добираемся до Иркутска и прощаемся. -А на ночёвку оставаться обязательно? Сегодня туда-обратно махнуть никак не получится? -спросил Ковбой. -Не получится. До Иликтинска двести пятьдесят километров. Плюс бодания на кордонах, сначала с полицаями, потом с опричниками. До наступления сумерек осталось чуть больше пяти часов. Туда днём-то опасно лезть, а как начнёт смеркаться — вообще самоубийство. Будем поступать по-уму. Кстати, Дум вас предупреждал насчёт фотиков и прочего? -Предупреждал, -кивнул Тимон. -И чё? -Угу, и все набрали фотокамер, да планшетников. Как об стенку горох, -покачал головой Думейн. -В общем, предупреждаю. Опричники вам не позволят аппаратуру провезти. У них там всё как в аэропорту, просвечивается. -Чё, отберут, что ли? -насторожился Шеп. -Отобрать — не отберут, но заставят сдать на хранение, пока мы по городу шлёндаем. Ну а если выяснят, что среди вас есть журналисты — то вообще в город не пустят. Так что, господа спецкоры, если вы маскируетесь, то знайте. Нам-то плевать, а вот опричники вас полюбому вычислят и высадят. Считайте, зря деньги заплатили. -А на писателей это не распространяется? -осторожно спросил я. -На писателей не должно. У нас, правда, не было ещё писателей ни разу. Но были учёные, художники. Их пропускали, -кивнул Робин. -А если у нас тут кое-что, кое-какие приборы, -озабоченно залепетала Оливия. -Да-да, дозиметр, там, термогигрометр, -присоединился Зелёный. -Это активисты, что ли, опять? -спросил Робин у Дума. -Они самые. -Понятно… Нет, на вашу шарабуру опричники не реагируют, так что не парьтесь. Главное, не буйствуйте на кордонах, и не пытайтесь что-нибудь вытащить с зоны. Этого они не любят. -Ну что? Ещё вопросы есть? -повторил Думейн, недвусмысленно поглядывая на часы. -У матросов нет вопросов, -кивнул Робин. -Тогда порядок. Все, кто готовы отправиться со мной — милости прошу в транспортное средство. Дум, раздай им прокламации, пусть подпишут. Вот, сейчас вам мой коллега раздаст листочки. Ознакомьтесь, подпишите, и вносите оплату, согласно нашей договорённости. Команда потянулась обратно в салон, у входа поочерёдно принимая из рук Думейна листы А4 с отпечатанным на них текстом. Я принял свой лист, и забрался в прохладный, попахивающий бензином салон. Угнездившись на свободном месте, принялся изучать документ. Это была обычная записка простой формы, в которой говорилось, что я — “ФИО”, паспорт: “серия, номер, выдан”, отправляюсь в экстремальный поход добровольно и без принуждения. А гражданин Скворцов Максим Игоревич (так вот как зовут Робина на самом деле) — выступает в данном походе как наёмный водитель, согласившийся доставить меня до указанного мною места, по моей личной просьбе. И он не берёт на себя ответственность за мою жизнь, или здоровье во время вышеуказанного турпохода. Дата, подпись. Вот так. Подписываю сам не знаю что, развязывая руки сам не зная кому. По-идее, они же мне сами неоднократно предлагали отказаться, одуматься. Никто пистолет у затылка не держит. Пинками в тайгу не гонит. Если сомневаюсь — могу вернуть лист Думейну, и покинуть это подозрительное общество, пока не стало слишком поздно. Покинуть? Когда я так далеко зашёл? Не-ет. Теперь уж, “или в стремя ногой, или в пень головой”. Будь что будет. Азарт полностью меня захлестнул, а подогретое организаторами любопытство достигло стадии кипения. Вот незадача! Я вспомнил, что у меня нет с собой ручки. Демонстративно пошарив по карманам, я рассеянно произнёс: -Ё-моё! Ручку, наверное, в поезде оставил… -Подписывай коровью, -шутливо прошипел Тимон. Осклабившись, он услужливо протянул мне авторучку. Пристроив листок поудобнее, я вписал своё имя, паспортные данные и поставил подпись. Теперь пришло время расстаться с деньгами. Ощущая себя безнадёжным лохом, я аккуратно, чтобы не зацепить никого из сидящих, проследовал в переднюю часть салона, и примостился рядом с расплачивающимся Зелёным. Думейн напряжённо считал деньги, а Робин, с отсутствующим видом, курил, выпуская дым через открытое окошко. -Так, всё, порядок, -кивнул Дум, обматывая толстую пачку денег резинкой, и опуская её в раскрытую спортивную сумку под ногами. -Следующий. Я расстегнул внутренний карман на жилетке, и подрагивающими руками начал вынимать один брикет за другим. “С деньгами надо рассатаваться легко” – вспыхнула в голове издевательская цитата. Боже мой, что я творю… Сколько денег. Сколько трудов потрачено на то, чтобы их заработать. С другой стороны, разве они приносили мне счастье, пока лежали в банке? А сейчас, может быть, это их звёздный час — сделать меня счастливым, и вывести на новую орбиту жизни… Думейн принял мой документ, бегло сверил данные с паспортом, и, разрывая банковские упаковки, принялся пересчитывать купюры. “Это сколько же они заработали за один день?” -подумал я. -“Вот ведь умельцы, нашли себя. На этом заработке можно несколько лет жить — не тужить. Забыть обрыдлую работу, дурное начальство и каждодневную нервотрёпку”. Я завистливо вздохнул. -Порядок, -оборвал мои мысли Дум. -Кто там следующий? Я уступил место подошедшему Ковбою, и, вернув ручку хозяину, присел на соседнее сиденье, на котором сидел когда мы сюда ехали. Всё. Капкан захлопнулся. Надеюсь, что я не пожалею об этом. Внутри меня всё сжималось от предчувствий. Успокаивали только беззаботные лица большинства спутников. Они деловито переговаривались и шутили. -Слышь, а зачем канистр так много? -поинтересовался Ковбой, пока Дум считал его деньги. -Тесноту же создают, да и попахивают. -Это для “грязной машины” бензин, -не поворачивая головы ответил Робин. -В Паутовке негде заправиться — зона. Из-за этого, приходится с собой горючку возить. Что поделать? Терпите. Что это за “грязная машина” он не пояснил. Очередная загадка. На смену Ковбою пришёл Николай, и я отвернулся к окну. Время шло. Путешественники подходили один за другим, протягивали заполненные документы с паспортами, и деньги. Думейн сосредоточенно шуршал купюрами, раз за разом считая от одного до десяти. Иногда он сбивался и начинал пересчитывать заново. Эта процедура продолжалась пока все пассажиры не расстались со своими кровными. От поездки не отказался никто. -Ну, что там? Все, что ли? -обернувшись в салон, спросил Дум. -Да! -гаркнул Тимон. -Замечательно… Ладно, -он обратился к Робину. -Роб, подкинешь меня до места? -Естественно, -ответил тот. -Мало ли чё. Зажужжав зажиганием, ГАЗель бытро завелась и резво тронулась с места, подняв позади себя облачко пыли. Дум и Робин вполголоса вели разговор. Их никто не слышал, кроме меня, так как я сидел к ним ближе всех. -Десять, да? -спросил Робин, выбрасывая окурок. -Угу, -ответил Дум. -Мачо, баклан, хакер, старпёр, писатель, ботан с подругой, эколог и пара буржуев. -Буржуи откуда? Пендосы? -Типа того. -По-русски хотя бы волокут? -Чувак ни бельмеса не рубит. Девка, вроде бы, петрит малёха. -Блин, вот нахрена они мне? Опять начнут дрыгаться, а мне потом грёбанные международные скандалы разгребать. С горем пополам от ситуёвины с тем фрацузиком отмахался… Ну помнишь? Этьен. Придурок взбалмошный. Который в “Скороварку” залез. Два года. Два года меня мурыжили! По слухам, даже Интерпол подключали, прикинь? Сколько денег пришлось вбухать, чтобы отмазаться. Считай, двухходочный заработок на этой катавасии просрал. Если бы не те расходы, сейчас бы в зону ни за что не попёрся, задницей рисковать. В такое-то время. -Помню ту жесть. Эх! Чудом ты выкрутился. -Чудом… То “чудо” звать Полковником. -Мдя. Я и представить себе не мог, что тебе хватит яиц к опричнику за помощью обратиться. И уж тем более не думал, что он тебе поможет. Опричники же, они вообще… -В том-то и дело, что “они вообще”. Но у меня не было выбора. Мне есть что терять, ты же знаешь. А Полковник помог. Реально помог. Не за “спасибо”, конечно, но выручил. -Да уж, Этьенчик подложил нам свинью. Козёл французский. Но с америкосами у нас, вроде, никогда таких проблем не было. -Надеюсь, что и не будет. Ладно, хрен с ними… Авось прорвёмся. Мы проехали несколько кварталов, после чего Дум, обернувшись в салон, громко сообщил: -Ну что, господа-товарищи? На этом я с вами прощаюсь. Передаю вас в надёжные руки Робина. Слушайтесь его и не подводите. Желаю хорошо поразвлечься и нахвататься впечатлений. -Спасибо, -откликнулась пара пассажиров. Выпрыгнув из кабины, Дум забросил сумку на плечо, и бодрым шагом поспешил в сторону ближайшего жилого дома. -Давайте кто-нибудь вперёд подсаживайтесь, -предложил нам Робин. -Путь неблизкий, а вы там как селёдки в бочке. На предложение тут же откликнулся Ковбой, сидевший ближе всех к двери, который тут же занял место на переднем сиденье. -Короче, сначала заедем заправиться. А потом, вперёд, на мины, -Робин крякнул первой передачей и надавил на газ. -А нам разве того бензина мало? -Ковбой ткнул большим пальцем себе через плечо. -Сказал же русским языком, тот бензин — для “грязной машины”. -Что за “грязная машина”? -Мы на неё пересядем в Паутовке. А эта машина – “чистая”. На ней ехать в Иликтинск нельзя. Не дай боже, заразу какую подцепим. На кордоне тут же вычислят и не пропустят. Придётся обратно пешкарусом чапать. На выезде из города ГАЗель заехала на заправочную станцию. Я смотрел, как Робин бегает расплачиваться за бензин, а затем возится со шлангом. “Во что же ты вляпался, уважаемый Писатель? Куда же тебя везут?”