Игра. P.S. (СИ)
Нашу дружбу с парнями тоже она сохранила. По ее наводке парни мириться ко мне приехали в особняк отца неделю назад. Она их взяла на слабо, а Ильин ее в ответочку. Вот и зажигала сегодня на сцене «Фараона». Когда увидел ее представление, решил, что у Янчика совсем кукуха поехала. Дёма тоже был не в курсе представления Бельчонка. Зато Стас был подготовленный, знал всю программу от А до Я. И начал ржать заранее. Я смотрел как идиот сначала на Стаса, потом на шоу на сцене, потом на Янчика, который сначала посинел от злости, потом покраснел от стыда, а потом стал ржать как умалишенный.
— Ян, что это за фигня у тебя на сцене происходит? Ты где такой экспонат отыскал? — спросил я.
— Это Богданова, — фыркнул Ильин. — Вот же зараза. Всё равно уделала меня.
На сцене, виляя пушистым хвостиком, снимал с себя шорты заяц. Заяц! Твою мать… Большой плюшевый заяц. Богданова в костюме зайца эротично танцевала стриптиз, причем мужской. Заяц самцом оказался.
— Ну вот как на нее злиться? Отработала же на высшем уровне. Во как танцпол завела, — Янчик ликовал и бесился одновременно. — А прибить всё равно охота. Ведь снова развела меня, как малыша.
После клуба поехал сразу к отцу. Не мог в квартиру. Там полусдутые воздушные шарики, коробка с браслетом на тумбочке в прихожей, ее слёзы и кровь на полу и яркая болезненная картинка в моей голове. Но только и у отца уснуть не смог. Образ Бельчонок на коленях не щадил мои нервы. Я не хотел ее прилюдно унижать, да и извинения мне тоже были не нужны. Она сама начала. А я не сдержался. Вспомнил, как с Демой в обнимку из столовой вышла, оставив меня перед всеми в дураках. Вспомнил, как за руку с ним шла по коридору, а я как пес сзади, наблюдая за ними. Вспомнил, как они не могли оторваться друг от друга в гардеробе, а я не мог отвести взгляд от них. «Такие милые», что повеситься хочется. Вспомнил и отыгрался на ней своим грязным «на колени». Если бы мы были в университете, где на нас смотрели сотни глаз, не сделал бы этого. Потому что не позволю никому унижать Бельчонка. Не позволю смотреть на ее свысока. Никому не позволю обижать ее. Никому не разрешу, а себе запретить не смог. Слетел окончательно. А потом не мог смотреть, как она опускается на мокрый асфальт. Не мог видеть ее дрожащее озябшее тельце, но высоко поднятую голову. Прогнал ее, потому что невыносимо. Невыносимо было чувствовать себя таким ничтожеством.
Но бл*дь я же не остановился. Несся дальше. А знание того, что Демьян провел все выходные с Бельчонком, впервые продинамил субботний вечер с отцом из-за нее, подливало масло в топку. Я горел и окончательно вспыхнул в понедельник, когда снова поцеловал ее.
Глава 11
Катя
— Дём. Я скоро. Мне нужно в библиотеку, а потом сразу к тебе. Жди! — быстро скинула вызов и засунула телефон в карман.
Аромат цитруса, зеленого яблока и пачули. Рома Ветров. И даже если бы я не уловила запах его парфюма, я бы его ощутила, почувствовала его взгляд. Внутри меня набирал обороты шторм паники. Убежать, не оглядываясь, или повернуться и встретиться взглядом с дьяволом. Я выбрала первое. Только Ветров поспешил следом, схватил за руку и переплел наши пальцы. Обожгло. Дернула руку с такой силой, что фаланги захрустели. Но выдернуть не смогла. А когда он поднял мою руку и прошелся по каждому пальчику поцелуем, резануло дикой болью. Прикосновения его губ равносильны огненному клейму. Ощутимо до самого сердца и смертельно больно. Это уже ни те желанные поцелуи, в которых я растворялась без остатка. Это раны. Новые раны на моем и так изрезанном сердце. Раны, которые мне не вынести.
— Пусти, — всё, на что хватает моих сил.
— Ты собиралась в библиотеку. Я провожу, — голос грубый рваный, в глазах давно забытый лёд.
Застыла. Остолбенела от такой наглости. Мы закончили игру. Остановились. Так почему снова? Почему снова чувствую себя в игре? Только я не хочу играть. Игра удалена.
— Ветров, я просила тебя исчезнуть из моей жизни…
— Не получается, Бельчонок. Так же, как и у тебя, — хрипит он, сокращая и так небольшое расстояние между нами. — Ты тоже дала обещание не появляться в моей жизни, но не сдержала его.
— Каким таким образом?
— Окрутила моего брата, — смеется мне в лицо. — Это месть, Бельчонок?
Теряю дар речи. Не могу собраться с мыслями, чтобы ответить ему. Что сказать? «Мы с Дёмой друзья». Со стороны уверена, что наши отношения выглядят далеко не дружескими. Но в реале мы только друзья. Поэтому слово «окрутила» точно не про меня. И если кто-то и захочет изменить наш с Демьяном статус отношений, то, скорее всего, это буду не я.
Хотя…
Мне хорошо с Дёмой. Мы много времени проводим вместе. Субботний вечер мы провели на катке. Меня туда дернула Настя. Я думала, мы будем втроем: я, Настя и Стас. Но оказались вчетвером. В Ледовом нас ждал Демьян. Не знаю, кто кого подбил, но это точно был сговор. Присутствие Ветрова старшего взволновало меня только в самом начале, а потом я кайфовала от того, что Дёма катался со мной. Мой подбородок помнил прошлый полёт ласточки и подавал команду ногам «Стоп. Опасно», а рукам «Фас. Бортик». Но Дёме удалось оторвать меня от этого несчастного бортика. Сначала мы катали паровозиком, потом за руку, а через час я поехала сама. Как косолапая лань. Но сама. Демьян был рядом. И это ощущение безусловной заботы и поддержки не отпускало меня всё время. Никто никогда не заботился обо мне так. Даже родной брат. Не хватало у Ромки на это времени. Его забота заключалась больше в финансовом обеспечении меня или помощи, как старший младшей: приготовить обед, поутюжить школьную форму, забрать вечером из школы, помочь решить сложную задачу по физике. От Демьяна я получила то, чего никогда не имела. Помощь не по просьбе, а по собственному желанию. Заботу не как обязанность, а как проявление любви. Никто не делал для меня такого. Никто не стоял рядом, чтобы я не боялась. Никто не следовал за мной, чтобы я чувствовала себя увереннее. Никто не протягивал руку, чтобы показать мне, что в любую секунду готов помочь. Дёма первый и единственный, кто показал мне, что я могу надеяться не только на себя, но и на кого-то другого. Позволил быть слабой. Не маленькой, а именно взрослой и слабой. Я почувствовала себя не просто девушкой, а нежной хрупкой принцессой. И от этого на меня нахлынули такие смешанные чувства. Хотелось кричать «я сама». И в то же время радоваться такому бескорыстному нежному отношению к себе. Рядом с Дёмой я наполнялась, чувство пустоты отступало. Дёма лечил меня. Делал счастливой.
Это не месть… Это тяга к тому, кто делает твою жизнь ярче. К тому, кто чувствует тебя. К тому, кто видит тебя среди остальных. К тому, рядом с кем ты улыбаешься.
— Месть за что? — посмотрела твердо. Я больше не собиралась пасовать перед ним. Хочешь играть? Давай играть на равных. Ты ранишь, я раню в ответ.
— Тебе лучше знать, за что ты мне мстишь, Бельчонок.
— Мне не за что тебе мстить, Рома. Наверно, есть за что обижаться, но я не хочу и этого. Я простила тебя и отпустила. Отпустила и тебя, и всё, что было между нами, — это была не ложь, не пустые слова, а мечта. Мое новогоднее желание — отпустить Рому Ветрова. И я обязательно загадаю его, и оно обязательно исполнится. Я вытряхну его из себя. Стану снова живой и счастливой без него.
— Это не правда. Не так быстро, — Ветров схватил меня за плечи и встряхнул.
— Не этого ждал. Разочарован. Злишься. Скорее в бешенстве. Как знакомо… — крутилось у меня на языке, но сказала я совсем другое.
— Наши отношения с Дёмой — это не месть. Не игра, организованная специально для тебя. У нас всё по-настоящему. Он помог забыть тебя. Сделал наше расставание безболезненным.
— Почему он? Почему именно он, Бельчонок?
— Потому что он не смотрит по сторонам. Он смотрит только на меня и видит только меня. Я для него ни пустышка, ни девушка из толпы. Я для него особенная. И он доказывает это каждый день. Он рядом. Рядом, когда нужен. Он ценит меня, оберегает, заботится. Мне с ним спокойно. Я уверена в нем. Уверена, что он не сделает больно. Уверена, что будет беречь наши отношения. Не бросит из-за скуки. А я постараюсь не дать ему скучать рядом со мной. Потому что мне тоже важны наши отношения. Он важен для меня. Мне с ним хорошо.