Сойти с ума (СИ)

−Вы и вправду пойдете в лес? – не унимался парень. – Не боитесь заблудиться? Остаться там навсегда?
− Не боюсь, − действительно не боялся герцог.
− Чарон, может, возьмешь кого-нибудь из них с собой? – предложил вернувшийся Лаварэнц. – Все-таки парни лес знают.
− Вот именно, что знают. Поэтому и не возьму. Не хочу попасть в ловушку. Из ловушки придется выбираться, а на это у меня нет времени, король дал мне две недели всего на разведку.
− Ясно. Только вот что, Чарон. Если ты через две недели не вернешься, я за тобой сам в лаз спущусь, − пообещал Лаварэнц.
− Согласен, − кивнул герцог. – И будь добр, приструни свою жену.
− Э…, ты сейчас к чему такое сказал? – не понял Эрнис.
− К тому, что твоя Аделина слишком распускает язык. По твоим словам, она выросла здесь. Как думаешь, кто Бригитту надоумил горбуна посетить?
Эрнис согласился с другом, что так скорее всего и было.
Они обнялись на прощание, и герцог Чарон Волфуорт неожиданно улыбнулся.
− Я узнаю все секреты Скаженного леса. С его дарами Югтаун станет непобедим, − уверенно сказал он. – А еще – верну беглянку. Я заставлю Бригитту Янссен ежедневно сожалеть о своем обмане.
 Глава 7. Ужасная встреча 
Бригитта уже раз двадцатый за последние два часа выглянула в окошко, старясь высмотреть сани. Ее дом располагался чуть в стороне от главной дороги лесного поселения, но все же часть колеи из окна просматривалась. Как раз та, откуда начинался поворот к поселку. Доббин задерживался дольше обычного, и она немного волновалась. Не за Доббина с товарищами. Парни так часто совершали вылазки, что переживать за них не стоило. А вот кофе закончилось. И это являлось проблемой.
− Потерпи, Лорик, − вышла графиня на морозный воздух и погладила медведя по широкому выпуклому лбу.
Мишка бился головой о раздвоенный ствол карликовой сосны, на что деревце отвечало сбросом иголок на белую шкуру зверя.
Лорик по утрам пил кофе. Кто и когда пристрастил медведя к этому напитку, оставалось неясным, но без утреннего кофе мишка страдал.
− Доббин скоро приедет, − поглаживала Бригитта жесткий мех Лорика. – Привезет тебе кофе. Я ему сразу несколько банок впрок заказала. Надолго хватит.
Медведь облизал лицо девушки, положил ей голову на плечо и немного успокоился. Бригитта не отстранилась, осталась постоять с ним рядом.
С неба сыпал густой снег, превращал деревья, лесные домики, да и все вокруг в сугробы. Только на вересковых камушках и магических цветах не задерживался, сразу таял.
Бригитта жила в Скаженном лесу уже четыре месяца. Пережила здесь осенний сезон дождей, наблюдала, как постепенно подкрадывалась зима. Поначалу снежный покров тонким слоем закрывал землю, но его прятал под собою яркий листопад. Постепенно снег усиливался, укладывался на ветках, гнул их к земле.
В зимнем лесу было невероятно красиво! Сквозь снежную пелену прорывались неувядающие листики разноцветных волшебных деревьев, цветные камушки и магические цветы подсвечивали молочно-белый пейзаж. А когда, ближе к вечеру, вспыхивали перышки птах, Бригитта ощущала себя в декорациях для самой настоящей сказки.
Она прижилась в восточном поселении, подружилась с его обитателями, несмотря на все их сумасбродства. Конечно, Бригитта скучала по родителям и младшим братьям, Кардиналу, морю, но совсем не жалела о своем выборе. Лес дал ей свободу, независимость. Где-то она даже была благодарна герцогу Чарону Волфуорту. Если бы этот страшный мужчина не посватался к ней, она никогда не смогла бы попасть в Скаженный лес, где так легко дышится.
Четыре месяца назад первое пробуждение в незнакомом месте вызвало у нее панику. В то утро девушку разбудил шум снаружи. Мало того, что Бригитта со сна не понимала, где находится, так еще и этот странный монотонный звук.
Потребовалось несколько минут для того, чтобы вспомнить обо всем произошедшем накануне.
 
Неужели она на это решилась!? – ужаснулась Бригитта. – Как она теперь будет тут жить? Девушка оглядывалась, натыкалась взглядом на незнакомые вещи и… неожиданно перестала беспокоиться. Светелка выглядела мило и уютно. Деревянный пол покрыт ковриком ручной вязки, и голым ступням стоять на нем тепло и приятно. Каркас большой кровати декорирован искусной резьбой. Такое же узорочье на комоде. Стену над комодом украшает холст с пейзажем. Картина выполнена исключительно в желтых тонах, что не мешает различить на ней ослепительно желтое солнце, деревья с шелестящими листиками и, спрятавшимися за ними, домиками. Несомненно, художник каким-то непостижимым живописным способом выписал Скаженный лес. Кресло из акации с достоинством вписывалось в интерьер ее нового жилища.
− Я вполне смогу тут жить, − улыбнулась Бригитта, накинула на ночную сорочку плащ и отправилась искать источник шума.
− Мамочки, − прикрыла она рот ладошкой. – Лорик, ты сошел с ума?
То, что конкретно данный белый медведь не соответствует любым описаниям и представлениям об его виде, она поняла еще накануне. Но сумасшедший медведь?
Лорик бился головой о двойной ствол карликовой сосны. Кора и иголки застревали в толстом мехе. Дерево на удивление выдерживало сей натиск.
Неожиданно косматый прекратил свое занятие, потянул носом и устремился за угол дома. Почти сразу оттуда показался Доббин.
− Привет, графиня, − держал парень в руках плотно закрытую пузатую кружку.
Закрытая крышка не могла упрятать насыщенного аромата кофе.
Доббин снял крышку и поставил емкость на землю, едва не расплескав содержимое, так как мишка слишком торопился добраться до напитка.
− Он пьет кофе? – изумилась Бригитта.
− Каждое утро, − подтвердил парень. – И теперь твоя обязанность поить его, − достал он из заплечного мешка банку с зернами.
− Кто его приучил? – наблюдала девушка, как Лорик быстро лакает кофейную гущу.
− Не знаю, − пожал плечами Модсли. – Когда я тут появился, медведь уже каждое утро дежурил у поселка, шумел шибко, если ему кофе не подносили. Может, старик Геральд чего помнит, он тут дольше всех живет, но даже если и помнит, все равно не скажет.
− Геральд −  это тот, к кому ты Даниэла подселил? – вспомнила Бригитта имя соседа эльфа.
− Он самый, − кивнул Доббин.
− Почему не скажет? Старик немой?
− Нет, вовсе он не немой, − засмеялся Модсли. – Просто Геральд не хочет казаться слишком старым и делает вид, что не мог быть участником событий давних лет.
На самом деле Геральд оказался не просто старым, а прямо-таки дряхлым. С тремором головы и рук. При этом молодился ужасно. Красил черной краской седые волосы, в глаза вставлял цветные линзы и проказничал так, как умеют только дети. Он стал идеальным соседом для эльфа − потакал замашкам ушастого, с удовольствием включался в любую игру и выполнял все абсурдные приказы Даниэла. Был юнгой, пажом, единорогом и пасечником. Правда, после того, как дед опрокинул улей, выпустив на свободу подданных Даниэла, им обоим приближаться к пасеке запретили. Пчелы тогда сильно покусали скаженных, а у рыжеволосой Молли даже случился отек левого глаза.
Подобострастие Геральда примиряло Даниэла с тем, что его изгнали из поселения эльфов, обосновавшихся в западной стороне леса.
Как и обещал, Доббин выдал ему компас, и беловолосый эльф направился к своим.
− Не ждите меня. Я не вернусь, − надменно сообщил ушастый. – Паства ждет своего короля.
− Ага, конечно, − с непроницаемым лицом согласился с ним Доббин.
Злющий Даниэл вернулся этим же вечером.
− Они меня не пустили! – шипел эльф. – Заявили, что король у них уже есть.
− Так ты бы представился богом, − посоветовал ему Доббин.
Эльф расстроился, что сам не додумался до такого и по лицу его заструились слезы.
− Да ладно тебе, не реви. Пойдем в погребок, там тебе коньячка нальют.
Коньяк Даниэл уважал, рыдать перестал и поспешил вслед за Модсли.