Конфидентка королевы. На службе Ее Величеству
И, опять прильнув к мужским губам, баронесса попятилась к дверям. Робер успел окончательно прийти в себя и подыграл ей. Сжимая друг друга в жарких объятиях, они ввалились в спасительную комнату. Не прерывая неистового поцелуя, граф ногой закрыл дверь.
Воины громко рассмеялись и, обсуждая увиденное, расселись за столами. Только синеглазый рыцарь еще раз задумчиво взглянул на закрытые двери, будто желая избавиться от сомнений, и лишь затем присоединился к обмену скабрезными шуточками.
— Что это за люди? — спросил он у трактирщика, накрывавшего на стол.
Наметанный глаз хозяина безошибочно распознал во вновь прибывших знатных господ, хоть и не заметил на их одежде ни одного герба.
— Какая-то богатая горожанка с рыцарем, наверное, скрывается от старика мужа. Они прибыли вчера, поздно вечером, поселились в одной комнате и приказали утром их не беспокоить. Сегодня постоялец спустился, чтобы заказать завтрак, однако предпочел более горячее блюдо.
Компания дружно захохотала, состязаясь в пошлостях. Робер сжал кулаки, отчего побелели фаланги его пальцев. Они с Сабиной сидели на сундуке, прислушиваясь к разговору внизу.
— Не стоит, Робер. Хозяин таверны подыграл нам, сам того не понимая. — Она нежно коснулась мужского кулака, заставив его разжаться. — Это Пьер Моклерк?
— Да, он самый. А рядом с ним невысокий — Гуго де Лузиньян. Они явно были у Тибо, вели переговоры. Что будем делать?
— Выбора нет — остается ждать. К тому же у нас продолжение страстной ночи… — спокойно улыбнулась Сабина.
Взгляд Робера прилип к ее припухшим после страстного поцелуя губам. В голове приятным открытием витала мысль: «Не так уж она и беспомощна, вон какую комбинацию провернула в мгновение ока».
Снизу донесся голос одного из рыцарей, сообщавшего, что «господа желают лишь перекусить и продолжат путь».
— Слава богу, скоро они уедут, — прошептала Сабина, казалось, забыв о том, что ее рука лежит на мужской ладони.
— В Труа мне нельзя — там меня многие знают. После встречи с братцем и его спутниками ясно: в городе полно их людей. Но и одну тебя я не отпущу. С тобой поедет Симон — распоряжайся им по своему усмотрению. Я же буду ждать на постоялом дворе, там, где находится твой раненый провожатый. Здесь слишком оживленное место.
— Почему ты испугался Пьера, он же твой брат? — спросила Сабина, не заметив, что они перешли на «ты».
— Из-за тебя! Твоя поездка на этом бы закончилась.
— Что может быть хуже?
— Тебя могут взять в плен, сделав ценной заложницей в переговорах с королевой. И я не смогу этому помешать. Я один, а их — дюжина. Многовато!
— Но ведь они ни разу меня не видели!
— Тебя — нет. Но Пьер наверняка следит за моей жизнью, как и я за его. Ему нетрудно будет догадаться, что за женщина возле меня. А также о том, почему мы оказались близ Труа: я же сразу понял, в каком направлении следует тебя искать, вот и мой брат быстро сопоставит очевидные факты. — И, немного помолчав, граф добавил: — Однако во всей этой истории есть кое-что хорошее. Если мой брат и Гуго только что приехали из города, значит, Тибо на месте и тебе не придется проводить дни в томительном ожидании…
— Откуда ты знаешь о Тибо? Вивьен все-таки проболталась?
Испуг и удивление в округлившихся глазах Сабины растрогали Робера, и, не удержавшись, он обнял ее за плечи.
— Нет, твоя камеристка держалась стойко. Слуги верны тебе. Я сам обо всем догадался. Вивьен лишь сказала мне, что тебя сопровождает один-единственный охранник. Тебе угрожала опасность, остальное не имело значения.
Сабина, зажмурившись, благодарно припала к его плечу. Робер крепко прижал ее к себе и поцеловал украдкой в затылок. Вскоре загремели отодвигаемые лавки, затопали ноги, хлопнула дверь — рыцари покинули таверну. Спустившись по лестнице, граф не смог отказать себе в удовольствии как следует двинуть хозяина в челюсть. После такого удара он долго не сможет грызть орехи.
Было уже далеко за полдень, когда Робер и Сабина встретились в «Диком вепре» с де Робюсте. Мешкать они не стали: необходимо попасть в город засветло, чтобы осмотреться и решить, как действовать дальше.
— Симон, поедешь с мадам. Отвечаешь за ее жизнь головой! В самом прямом смысле! — отчеканил граф и, дождавшись утвердительного кивка, подошел к баронессе, теребившей в руках конские поводья. — Я верю в благоразумие и рыцарскую честь Тибо Шампанского, но если к концу седьмого дня вы не вернетесь, я отправлюсь на поиски.
Глядящие на него женские глаза заволокло томной дымкой. Робер нежно обнял баронессу за плечи и коснулся ее мягких губ. Она не отпрянула, и, поощренный этим, граф прильнул к податливому рту долгим упоительным поцелуем. Наконец Сабина, сделав над собой усилие, слегка оттолкнула его.
— Пора, Робер! — Не позволив помочь ей, она вставила ногу в стремя и взлетела в седло.
***
Шампань славилась богатейшими ярмарками, на которых собирались купцы Европы и Леванта. На территории графства чеканилась единая монета и использовалась одинаковая мера весов, что способствовало честности заключаемых сделок, а значит, привлекало иноземных купцов. К тому же предки Тибо постоянно расширяли количество уютных постоялых дворов, охраняемых складов и удобных торговых мест и считали делом чести обеспечивать безопасность людей, приезжающих на ярмарки.
Труа — главный город Шампани — процветал. Он был удачно расположен — в излучине реки Сены, по которой день и ночь поступали товары с других регионов Франции, а по ветвистой паутине каналов быстро развозились внутри крепости.
В своей столице графы Шампанские построили приюты, больницы, общественные бани, в небо взметнулись колокольни нарядных соборов и величественных аббатств. Не так давно была возведена новая городская стена, которая обхватила графский замок и церковь Святого Ремигия, славившуюся сказочными витражами. Торговцы так называемых холодных осенних ярмарок облюбовали площадь перед этим храмом, а близлежащие кварталы запестрели постоялыми дворами. В одном из них поселилась Сабина.
Сразу по приезду она в сопровождении Симона отправилась на разведку, решив изучить жилище Тибо. Графский замок с квадратными башнями и зубчатыми стенами был довольно старым, но, несмотря на это, выглядел весьма внушительно. Лучи заходящего солнца, усиливая впечатление, полыхали на золотом меандре [62] бело-голубого герба Шампани, красующегося на огромных дубовых воротах.
Потолкавшись среди прохожих, Сабина узнала, что завтра у Тибо приемный день. Четыре раза в год любой из подданных мог прийти к нему с жалобой или просьбой, и граф справедливо, насколько это было возможно, решал их проблемы. Королевская посланница обрадовалась: ей не придется ломать голову, придумывая повод для встречи с его сиятельством.
На следующий день Сабина сменила наряд горожанки на бархатное платье и подбитый куньим мехом плащ, которые благодаря Роберу привезла в седельных сумках. Убрав волосы под светлое покрывало, скрепленное серебряным обручем с жемчужными вставками, баронесса отправилась в графский замок. Симон же остался у ворот: если госпожа до наступления вечера не вернется, он немедленно поскачет к де Дрё.
Стражник проводил знатную незнакомку через внутренний двор в просторный общий зал, где уже толпился народ. Вскоре клерк [63] собрал письменные обращения у тех, у кого они были. Сабина, немного поколебавшись, бросила в корзину аграф с сапфирами, который и на этот раз должен был послужить опознавательным знаком. Молодой священнослужитель вопросительно вскинул брови, но промолчал.
— Вызывать просителей буду по одному, по очереди, — закончив обход, громко возвестил он.
Неожиданно Сабину пригласили первой. Войдя в приемный зал, она едва не присвистнула от изумления. Помещение подавляло своими размерами. Бесконечные ряды высоких колонн с золотыми капителями, яркие фрески на стенах, изысканные шпалеры в нишах между огромными застекленными окнами, обилие дорогого оружия изумили даже привыкшую к роскоши королевского дворца баронессу. Как же вели себя здесь простые люди? Падали замертво?