You Don't Even Know Me! (ЛП)

— Прости?!
— Ага, что-то мне подсказывает, что ты ужасно уродливый под всем этим, — сказал Исак, пожимая плечами.
— Вау!
— Но не расстраивайся, я думаю, у тебя может всё сложиться на радио.
— На радио?
— Ага. У тебя приятный голос. Мне нравится твой голос, — икнув, сказал Исак.
— Серьёзно?
— Да. Он успокаивает и вообще. Будто ты мой друг или что-то типа. Будто ты можешь рассказывать истории и всё такое.
— Мне кажется, нужно что-то большее, чем просто голос, чтобы попасть на радио, — сказал Эвен.
— Так ты согласен? Ты думаешь, что у тебя приятный голос?
— Что?
— Прости. Моя соседка заставила меня посмотреть этот фильм — «Дрянные девчонки». Прости. Я сейчас очень пьяный.
— Всё нормально.
— Блин, я чувствую это! — сказал Исак.
— Погоди, что?
— Бля, меня сейчас вырвет!
.
Исака вырвало на пол, и Эвен возблагодарил судьбу, что на него ничего не попало.
— Нахуй мою жизнь!
— Да ты вообще в мясо, — сказал Эвен. — Давай-ка тебя умоем.
Эвен вышел из ванной, чтобы спросить, где найти чистящие средства, а когда вернулся, Исак крепко спал на дне ванны.
Ну ладно.
.
Всё случилось, как он и предсказывал. Эвен не мог перестать думать о нём. Часы превращались в дни, дни — в недели, а недели — в месяцы.
— Всё думаешь о том мальчишке? — спросила Соня.
— Соня, я теряю рассудок, — признался Эвен.
— Почему ты не спросишь Нильса? Они же соседи.
— Ты знаешь почему. У меня в жизни не может быть ничего хорошего.
— Эвен, это фигня какая-то.
— Я переживу.
Он так и не пережил.
.
Прослушивание
Эвен нервничал, но он потратил несколько месяцев, готовясь к этому прослушиванию, и не собирался отступать. Пусть он и не учился в университете, но кто угодно мог отправить своё резюме на роль ведущего летнего шоу на NRK.
«Ты можешь всё что угодно».
Я могу всё что угодно.
.
На какое-то время он погрузился в уныние. Ответа от NRK не было уже две недели. Он был совершенно уверен, что не прошёл. Он сказал Соне, что всё это дохлый номер. Мечты — это просто мечты.
Он был сокрушён. Он был раздавлен и ненавидел себя за то, что снова позволил себе мечтать. Он столько месяцев напряжённо работал, чтобы получить эту работу. Он вложил в это всю свою душу.
Никому не нужен такой ебанутый парень, как ты.
Они знали, что у него биполярное расстройство, и он решил, что они, наверное, долго смеялись после его ухода.
Никто тебя не хочет.
.
Эвен заплакал, когда ему позвонили. Эвен никогда не плакал.
И по какой-то причине единственным, о ком он думал, был тот странный парень, с которым он сидел в ванне.
Спасибо тебе.
.
Первый рабочий день
Когда Эвен увидел его в свой первый рабочий день на NRK, он чуть не поперхнулся.
Блядь, да вы шутите?
Исак его не узнал. Конечно, не узнал. Но Эвен уже придумал план действий. Он подождал его в туалете и выманил на улицу, чтобы выкурить припасённый на экстренный случай косяк.
Эвен был так счастлив. Он уже давно не был так счастлив.
Это должно что-то значить. Это не может быть просто совпадением.
Эвен знал, что Исак пришёл на стажировку в отдел IT, но он подумал, что не стоит упускать любую возможность, чтобы небрежно бросить, что Исак «пиздец какой симпатичный».
Всё шло прекрасно, действительно прекрасно. Эвен был готов рискнуть.
Это должно что-то значить. Просто обязано. Я теперь могу позволить себя что-то хорошее. Я теперь могу мечтать.
.
— Я понимаю, что подобные интервью очень воодушевляют и всё такое. Но мой тебе совет — не связывайся с психически больными людьми, если будет выбор. Если тебе на себя не наплевать, то улепётывай от них в противоположном направлении, — сказал Исак Якобу.
Ох. Что ж. Вау. Твою мать. Окей.
Это обжигало. Обжигало очень сильно. Как пощёчина, как удар под дых, как напоминание. Совсем не мягкое напоминание от вселенной: никто не хочет такого ебанутого парня, как ты.
Сейчас
У Эвена вспотели ладони и он сжал руки в кулаки. Он нервничал. Он суетился. Эвен никогда не суетился.
 
Он стоял напротив аудитории Исака в трёх лишних слоях одежды. Ему нравилось ощущать уют дополнительной одежды. Ему нравилось тепло и чувство защищённости. Он чувствовал себя в безопасности в своей толстовке, и ещё в одной толстовке, и в куртке, и в шарфе, и в шапке. Он чувствовал себя защищённым и спрятанным. Также он втайне надеялся, что его никто не узнает.
Исак должен был выйти из этой двери в любую секунду. Якоб дал ему несколько подсказок, и Эвен постарался не обращать внимания на тот факт, как тот хорошо знает расписание Исака и расположение здания, где его можно найти.
— Спасибо, — сказал Эвен.
— Не за что, — ответил Якоб. — О, и он обычно ужасно ворчит после общей биологии. Что-то там связанное с тем, какой мудак его старший преподаватель. Просто чтобы ты был готов.
— Думаю, я справлюсь. Спасибо, Якоб.
.
В тот момент, когда он встретился взглядом с Исаком, всё вокруг приобрело чёткие очертания. Он улыбнулся. Его сердце улыбнулось. Исак всегда заставлял его сердце улыбаться.
Привет, малыш.
Исак застыл на месте и тихо ахнул. И на какое-то мгновение создалось впечатление, что в коридоре нет никого кроме них.
Но люди, вероятно, узнали его, потому что внезапно стали вытаскивать свои телефоны, и Исак, который ещё секунду назад выглядел застигнутым врасплох, резко шагнул к нему, схватил за запястье и потащил прочь.
Эвен чувствовал себя нелепо, но тёплые пальцы Исака, сжимающие его руку и пульсирующую венку на запястье, делали его счастливым.
.
— Что ты здесь делаешь? Ты что, сумасшедший? — прошептал Исак, когда они выходили из здания под пристальными взглядами других студентов.
— Да, вообще-то я действительно сумасшедший, — с улыбкой сказал Эвен. — Я думал, ты это и так знаешь.
— Боже. Блин. Прости. Я не это имел в виду.
Эвен засмеялся.
— Я знаю. Всё нормально. Мне нравится тебя дразнить.
Исак продолжал тащить его в сторону, по-прежнему сжимая пальцами запястье.
— Эй, притормози, — сказал Эвен.
— Что?
— Почему мы бежим? — спросил Эвен.
— Я просто не хочу, чтобы люди начали болтать и распространять сплетни, и всё такое, — ответил Исак.
— Окей, но…
Эвен покрутил запястьем под цепкими пальцами Исака и взял его за руку.
Исак остановился и бросил на него тот самый взгляд. Взгляд, который говорил: «Я не знаю, что это, но, пожалуйста, не останавливайся».
Сожги мою душу. Почему бы и нет.
Эвен быстро пришёл в себя, улыбнулся и переплёл их пальцы.
— Вот так, — сказал он.
Исак словно сдулся, его лицо залилось румянцем. И боже, Эвен обожал его раскрасневшееся лицо. Он любил его так сильно. Ему снилось это раскрасневшееся лицо. Он писал стихи об этом раскрасневшемся лице. Он бы начал войну ради этого раскрасневшегося лица.
— О… окей, — сказал Исак.
.
Держась за руки, они дошли до ближайшей кофейни и заказали два чёрных кофе. Эвен сначала предложил пойти к Исаку домой, но тот буквально замер на месте.
Блин. Ты тупой придурок. Конечно же, нет.
— Как ты? — спросил Эвен.
— Я хорошо, а ты?
— Нормально, всё хорошо, — сказал он.
— Как ты нашёл мой корпус и как выяснил, когда у меня закончится пара?
— Хм, Якоб.
— Этот ублюдок, — тихо пробормотал Исак.
— Эй, следи за языком, — поддразнил его Эвен.
— Ой, отвали, — с улыбкой сказал Исак. — Ты любишь, когда я матерюсь.
— Боюсь, что у нас с тобой очень разное понимание слова «любовь», — засмеялся Эвен. Он смеялся до тех пор, пока не понял, что только что сказал.
Исак изменился в лице, и сердце Эвена замерло.
— Блин! Всё идёт не так, — сказал Эвен, нервно хихикнув.
— Да, у тебя как-то фигово получается, — улыбнулся Исак.