Однажды в сказке (СИ)

– Ты совсем… – Старк покосился на Брока. – Сошел с ума? – поправился он, не решившись отвлекать его ругательствами, и положил в кассу еще одну толстую пачку купюр.
Брок, подумав о том, что хорошо, наверное, иметь в кармане такую баснословную сумму денег, снова уткнулся в шарф, получавшийся теперь почти красивым. Ну, это если не смотреть на начало, конечно.
Тор, не обращая ни на кого внимания, раскинул руки в стороны и громогласно заорал:
– Я тебя обыскался, супруг мой!
Вопль был до того странный, что Брок поднял глаза и, сообразив по влюбленному божественному взгляду, что обращались к нему, едва не нарушил обет молчания, успев в последний момент зажать себе рот. Шарф пополз с его колен, и он поспешно его подхватил, стараясь ничего не запутать.
– Что-что, прости? – уточнила Романова, вставая так, чтобы оказаться между охреневшим в конец Броком и Тором.
Стив с Баки, насторожившись, перестали изображать гопоту и тоже поднялись на ноги.
Тор, отмахнувшись от Романовой, небрежно отодвинул ее в сторону и трепетно опустился на колени, нежно прижимаясь щекой к бедру ошарашено уставившегося на него Брока. Который за сегодняшнюю ночь чьей только женой не побывал, черт бы побрал проклятую ведьму.
Брок осторожно отодвинулся, опасливо глядя в наивные голубые божественные глазки. Тор невозмутимо придвинулся обратно. Брок, аккуратно отложив почти доделанный шарф на стол, поднялся, едва вывернувшись из-под тяжеленной головы, и попятился, стараясь не делать резких движений.
Еще по Старку он помнил, что свихнувшиеся на магии Ванды (даже до Асгарда или где там Тор сидел, достала, ведьма!) не любят, когда им откровенно перечат. Провоцировать на агрессию и без того не слишком спокойного бога Брок не хотел.
Тор, поднявшись с колен, снова широко раскинул руки и полез к нему обниматься. Брок, надеясь, что этим все и ограничится, неловко ответил на объятия, похлопав его по широкой спине. Стив с Баки, враз став похожими на злых гусей, подобрались к ним поближе.
Романова, почуяв, что запахло жареным, отошла к Бартону. Джек обеспокоенно топтался поблизости, не зная, нужно вмешиваться или нет. Бездействие казалось ему неправильным, но в то же время полет, проспонсированный Старком, он хорошо помнил, до сих пор спина болела. Старк, напяливший на всякий случай костюм, пристроил смартфон в выдвинувшееся на груди крепление, видимо, продолжая снимать свой приключенческий комедийный боевичок, но ввязаться в драку с Тором заранее был готов. Из всей компании, пожалуй, только у него и были шансы хоть что-то противопоставить асгардцу.
– Ты постоянно занят этими своими безделушками, – пожурил пожелавшего уйти в монастырь подальше от всего этого Брока Тор, показывая на незаконченный шарф на столе. – И совсем не уделяешь мне время!
Тор был еще более горячим, чем Стив с Баки вместе взятые. Дышать в его лапищах было тяжело, да и Брок, хоть и понимал, что любящий муженек, скорее всего, не причинит ему вреда, все равно паниковал. В Торе ощущалась сила, опасная, чуждая, и связываться с ней не хотелось.
Тор, которого, очевидно, совсем ничего не беспокоило, чуть отстранился и потянулся за поцелуем. Брок, отклонившись назад, увернулся от его губ, стерпел прикосновение к щеке и мысленно начал прикидывать, каким образом отвязаться от настырного супруга. Схватиться за голову, будто его шибануло мигренью? Заплакать? Варианты были один другого хуже, хотя оба были вполне выполнимыми в его-то нынешнем состоянии.
Ничего предпринимать, по счастью, не пришлось, потому что сбоку на Тора, как два задиристых молодых петушка, налетели Баки со Стивом. Гвалт при этом стоял такой, словно они оказались на птичьем дворе. Броку, которого Тор тут же выпустил из рук, даже показалось, что Баки, за неимением лучшего варианта, укусил неожиданно нарисовавшегося соперника. Это бы его не удивило – Зимний Солдат щепетильностью никогда не отличался и никакими способами самозащиты или нападения не брезговал. Баки Барнс эту черту характера, как и многие другие, сохранил. Стив кусаться не спешил, но очень по-птичьи толкался широкой грудью, отпихивая изумленного Тора подальше.
 
Броку вдруг стало смешно. Зажимая ладонью рот, он трясся от хохота, пока проржавшаяся раньше него Романова не толкнула его к столу, постучав себя по тоненьким наручным часам.
Старк азартно предлагал Бартону и Джеку делать ставки, но из костюма пока не выбирался, видимо, не слишком веря в то, что два лебедя победят бога.
Лебеди, впрочем, вполне успешно выпихнули Тора на улицу и вскоре гордо вернулись обратно, усаживаясь на пол рядом с Броком с двух сторон. Старк попытался было окрестить их сторожевыми птичками, но Барнс зашипел на него так, что стало страшно за его горло.
Закончив с первым шарфом, Брок отложил его на стол и, пошевелив онемевшими пальцами, взялся за второй. Исколотые руки, наверное, будут завтра болеть так, что он едва ли сможет вообще ими пользоваться. Впрочем, лишь бы Баки со Стивом были при этом людьми, и плевать тогда на руки, заживут.
Тор, что странно, не возвращался. Подивившись тому, какой ему попался бесхарактерный супруг, Брок сел поудобнее и мимолетно почесал под подбородком Барнса, уложившего на него голову и, казалось, задремавшего. Спать хотелось неимоверно, монотонность вязания действовала похлеще снотворного. Они все уже почти сутки были на ногах, и черт его знает, когда получится лечь и просто отрубиться. У Роджерса определенно надо будет, следуя первоначальному плану, вытребовать неделю отдыха.
Джек с Бартоном, проявлявшие чудеса синхронности, кемарили стоя, как лошади. Романова, позевывая, разворошила какой-то набор и теперь, распластавшись на прилавке, старательно лепила на картинку стразы. Старк, так и торчавший в своем костюме, кажется, тоже задремал, и удобств у него явно было побольше, чем у не таких технологически продвинутых Бартона и Джека.
Гуляния на улице, затихшие было, снова разгорелись. Гул голосов приближался, как и рассвет, и Брок, торопливо нанизывая новые петли на спицы, очень старался не думать про время. Спешка могла испортить вообще все, и он усилием воли заставил себя погрузиться в то медитативное состояние, которое неожиданно для себя открыл посредством вязания.
Броку оставалось закончить совсем немного, когда голоса, прежде неясные, начали складываться во вполне внятное: «Ведьма!». Понадеявшись, что это какие-нибудь вообразившие себя инквизиторами ребята поймали Ванду, Брок хмуро глянул в проем, проделанный его жаждущим встречи супругом, и снова опустил глаза на шарф.
Голоса остановились рядом с их прибежищем. Романова моментально вскинулась, сощурилась и выдвинулась вперед, прикрывая собой Брока и насторожившихся Стива с Баки. Джек подошел к ней, как и Бартон, а Старка пришлось будить прицельным броском какой-то очередной финтифлюшки для хобби в голову.
В проем ввалился Тор на пару с Шерон Картер, которую тут вообще никто не ждал. Баки, увидев ее, моментально заклокотал, как чайник, и одарил негодующим взглядом Стива.
– Мне все говорили, но я не хотел верить! – трагически объявил Тор, заламывая мощные руки.
Брок, прикрыв ладонью лицо, вздохнул и отложил шарф на стол, готовясь выслушивать супружеское негодование. Все равно сосредоточиться не получится, пока рядом будет вещать Тор.
– Но теперь я и сам убедился! Ты – колдун! – продолжил Тор с такой мукой в голосе, что Броку на мгновение даже стало стыдно.
Потом до него дошел смысл обвинений, и он поспешно замотал головой, открещиваясь от звания, которое ему не принадлежало. Тора, впрочем, это не проняло.
– Ты постоянно сидишь и вяжешь, как одержимый! – принялся перечислять он список прегрешений своего уже не такого любимого супруга. – А еще натравил на меня каких-то бешеных птиц!
«Бешеные птицы» начали подниматься с пола, явно собираясь снова выгнать Тора с их территории, но Брок их притормозил. На улице, судя по воплям, собралась половина города, а толпа была штукой опасной. Не хватало еще, чтобы вмешавшихся в плавное и очень мирное течение сказки лебедей разобрали на перышки.