Однажды в сказке (СИ)

Джек с Бартоном молча развернулись и направились к выходу. Старк, вспомнивший про свой похищенный телефон, понесся следом за ними, на ходу выпутываясь из костюма. Романова, кинув Броку на голову второе полотенце, благосклонно кивнула Стиву с Баки и степенно выплыла из зала, бросив на прощание, что они подождут в холле.
Брок, подложив под колени сухое полотенце, надел на снова смутившегося Роджерса носки вместе с обувью, коротко чмокнул его в колено и подтянул к себе Барнса, которому, видимо, даже частично птичьи мозги ничуть не мешали страдать от извечной неудовлетворенности. Его член, не предусмотренный лебединой конструкцией, во всяком случае, очень выразительно натягивал ткань штанов.
– Какой-то ты неправильный лебедь, Барнс, – хмыкнул Брок, поднимаясь на ноги.
Баки, лохматый и мрачный, гортанно что-то пробурчал, и Стив утешительно ткнулся лицом ему в висок. Подумав, что ему еще повезло стать всего лишь обычной принцессой, Брок легко поцеловал обоих и кивнул в сторону выхода.
Блуждать по городу в поисках очередного чудика, толкающего сюжет вперед, долго не пришлось. Они успели только мост перейти, когда к Броку невозмутимо подошла Ванда, вынырнувшая из-за поворота.
– Где ты была? – набросился на нее Брок, указывая в сторону молчаливо нахохлившихся Стива и Баки, которые тащились за ними в самом конце процессии.
Ходили они не то, чтобы совсем уж странно, но легкая корявость в шагах у них была, эдакая гусиная разлапость, от которой бесились они оба. Хорошо хоть у их свиты доставало ума помалкивать и никак не комментировать новую манеру ходьбы двух суперсолдат и по совместительству невинных жертв глупой ведьмы.
Ванда, поблескивая красными глазами, отвела его в сторону и забормотала на ухо такую дикую чушь, что у Брока глаза на лоб полезли.
– Чего?! – очень по-бабски тонко взвизгнул он, даже не пытаясь себя сдерживать.
Ванда повела тонкими плечами, безмятежно вздохнула и сощурилась.
– И помни – как только начнешь, должен молчать. Иначе они останутся такими, – сообщила она так спокойно, будто ничего страшного в этой новости не было. – И ты должен успеть до рассвета.
Резко развернувшись, Ванда невозмутимо ушла, не оборачиваясь. Брок, мысленно отсчитывая до сотни, медленно успокаивался, напоминая себе, что ничего не поделаешь. Раз ведьма озвучила именно такие условия, выполнять придется именно их.
– Эй, а как эти твои жесткие сроки сочетается с твоим – никакой реальной опасности нет? – все же крикнул он вслед Ванде, как раз заворачивавшей за угол.
Ответа Брок не ждал, но та неожиданно отозвалась:
– Один этап не запустится без следующего. У тебя достаточно времени.
Брок скрипнул зубами.
– Что она сказала? – не выдержала мук любопытства Романова.
Стив с Баки, видимо, своего усовершенствованного слуха не утратившие, смотрели на него озадаченно и виновато, будто собственноручно придумали этот идиотский сценарий.
– Где здесь ближайший магазин со всякими этими… Господи, что вообще для этого нужно?! – начал было Брок и тут же, понимая, что ни черта не знает о том, как должны вязаться вещи, закрыл лицо ладонью.
Он знал, конечно, мужиков, которые в свободное от работы время мирно вышивали дома крестиком картины, и даже делали это красиво, тут не поспоришь. Но проблема была в том, что он сам никогда не испытывал тяги к подобным видам хобби. Его «рукоделие» вообще ограничивалось тем, что он мог пришить оторванную пуговицу и с матами залатать небольшую дырку. Хотя обычно он или выбрасывал износившуюся вещь, или отдавал ее на починку специально обученным людям, если вещь ему очень нравилась или была дорога.
– Мне нужно до рассвета умудриться связать им что-то из одежды, – подумав, что терять все равно нечего, раздраженно выплюнул Брок. – Иначе они так и останутся птицами. Чего по сказке, я надеюсь, не случилось.
– Тут был неподалеку магазинчик, – сориентировалась Романова и, глянув на часы, выругалась. – Уже за полночь.
Ухватив Брока за руку, она бодро потащила его за собой, на ходу выуживая подробности короткого разговора с Вандой.
 
– И как быть с тем, что я не умею вязать? – мрачно осведомился у нее Брок, прерывая поток ее предложений: перчатки – сложно, носки – можно, но их тяжело надеть быстро, а времени может не быть, что-то крупнее не успеть, зато можно взять шарфы – и одежда, и просто…
Романова грустно вздохнула и неохотно сказала:
– Я научу, это несложно. И не смотри на меня так, в моей голове столько информации, которая, возможно, никогда мне не понадобится, что вязание по сравнению с ней ерунда.
Старк, убедившийся, что проблема вполне решаемая и можно дурачиться дальше, немедленно умилился и потребовал у зарычавшей на него Романовой связать ему носочки. Бартон и Джек, карауля медленнее остальных шедших Стива и Баки, переглянулись и выразили молчаливое согласие с мыслью, что Старка еще не поздно окунуть в реку.
Небольшой магазинчик, приткнувшийся на углу улицы, был предсказуемо закрыт. Романовой, впрочем, потребовалось три минуты, чтобы отключить сигнализацию, систему видеонаблюдения и вскрыть двери.
Оказавшись внутри, она деятельно обшарила полки и вскоре на столе перед Броком оказались, прости Господи, какие-то спицы, больше похожие на орудие пыток, и мотки пряжи. Быстро подготовив все для работы, Романова, посерьезнев, принялась объяснять ему, что и как делать. Брок, у которого в голове мутилось от всех этих петель (лицевых и изнаночных, что это вообще?!) и рядов, очень пытался вникнуть в процесс, понимая, что спрашивать нужно сейчас, пока он еще не начал. Потому что еще одним условием тупой ведьмы было его молчание на все время работы.
Старк, аккуратно положивший в пустую кассу стопку купюр в качестве, видимо, компенсации морального и материального ущерба для хозяев, прикрыл дверь и закрыл роллетами окна. Стив с Баки угнездились прямо на полу, на корточках, как шпана из подворотни. Джек и Бартон молчаливо зависли с противоположных сторон комнаты, привычно занимая наблюдательные посты.
Брок, терпеливо повторив Романовой порядок действий, сжал пальцами переносицу, закрепил под цепочкой веер и глубоко вздохнул, будто собирался нырять в прорубь.
– Мне придется молчать, пока не закончу, – предупредил он. – Так что не спрашивайте у меня ничего, просто на всякий случай.
Романова, притащив ему еще пряжи про запас, коротко сжала его плечо и, подумав, принесла еще спицы. Брок, поняв, что она задумала, благодарно взглянул на нее и, повторяя за ее действиями, попытался начать проклятый шарф, один из двух остро необходимых ему до рассвета.
Первые полчаса он, скрипя зубами, бесконечно распускал неправильно собранные петли, начинал заново, пытаясь идеально повторить за Романовой, которая то садилась напротив, то рядом, не зная, как ему будет удобнее. Затем, наконец, что-то начало получаться, хотя Брок уже успел так исколоть себе пальцы, что почти их не чувствовал.
Остальные молчали, стараясь на него даже не смотреть, и Брок был им за это благодарен. Мягкая пряжа и монотонность работы даже по-своему успокаивали, и почти понятно было, зачем вернувшиеся после сложных заданий коллеги хватались за вышивку. Видимо, экономили на психологах, утихомиривая беспокойный мозг своими способами.
Едва шарф перестал напоминать мутировавшую змею, Брок успокоился совсем и, закинув ноги на стол, откинулся на стуле, меланхолично перебирая спицы. Романова, от полноты чувств чмокнув его в колючую щеку, отошла, не видя больше смысла в надзоре. Брок фыркнул, проводил ее взглядом и, одними глазами улыбнувшись устало прижавшимся друг к другу Стиву и Баки, перестал отвлекаться.
Он не знал, сколько прошло времени, но один шарф он закончил почти полностью, когда на улице вдруг громыхнул гром, словно молния ударила прямо перед порогом здания. Заботливо прикрытую Старком дверь вынесло с петель, и в образовавшийся проем бесцеремонно ввалился Тор, которого вживую Брок ни разу и не видел. Вопреки обыкновению, одет он был не в свой странный наряд, а во вполне себе человеческий костюм, едва сошедшийся на широченных плечах, собрал длинные светлые волосы в хвост и куда-то дел свою колотушку. Что ж, мужиком он был, конечно, симпатичным, но не настолько, чтобы можно было забыть о шарфах.