Алый камень (ЛП)

Он очень аккуратно опускается в кресло, все время чего-то опасаясь.
— Твой отец, — начинает он, как только убеждается, что страшный клоун не собирается выпрыгнуть из кресла.
Для меня клоун уже выскочил, и зовут его Оскар. Постукивая пальцем по пластиковому подлокотнику стула, я оттягиваю время.
Слишком рано делать какие-либо выводы.
— Он и моя мама были...
Вот оно: ужасные истории о брючной змее. Улыбка на моем лице становится болезненной. Я могу только представить, на что это похоже.
— ...ужинали вчера вечером. Они казались близкими.
Пока он не ел ее на ужин, я могу с этим справиться. С этим еще можно справиться.
— Ужин у вас дома?
Нолан кивает.
— С твоим отцом?
— Его нет в городе.
Я сглатываю твердый комок, затем прочищаю горло.
— Что... что они ели?
Нолан сужает глаза.
— Я не знаю.
Мой вздох облегчения прозвучал громче, чем предполагалось.
— Он сказал, что ты попросила его составить ей компанию, пока взяла небольшой отпуск.
Конечно, попросила. Придурок.
— Моя мать казалась... — Его губы кривятся в сторону.
Я ненавижу, как он продолжает приманивать меня обрывочными предложениями, которые оставляют меня в подвешенном состоянии. Как будто он ждет, что я вскочу и... что? Я не знаю наверняка.
— Другой.
— В каком смысле, другой?
Нолан пожимает плечами.
— Нормальной. Слишком нормальной.
Я немного смеюсь.
— Слишком нормальной? Я бы считала это прогрессом, хорошей новостью. Не так ли?
— Я знаю, что ты воспримешь это неправильно. Я не хочу показаться ужасным сыном, который не хочет, чтобы его мать поправилась, но... я не хочу, чтобы память о том инциденте вернулась, если это означает, что она может выйти из-под контроля настолько, что мы можем потерять ее навсегда.
— Этот инцидент. Я не понимаю этого «инцидента», который вы с отцом, кажется, так решительно хотите скрыть от нее и всех остальных. Вы так боитесь, что я затрону ее память, выведу ее из бредового состояния, но вы не хотите сказать мне, что именно вы не хотите, чтобы она помнила. Так как же мне обойти на цыпочках какой-то невидимый спусковой крючок?
Опираясь локтями на колени, он обхватил голову руками.
— Я не знаю, — бормочет он.
— Что это значит?
— Я не знаю! — Он вскидывает голову.
Я вздрагиваю.
Последний раз я видела столько муки на лице Нолана, когда он рассказывал мне о своей способности чувствовать чужую боль.
— Мой несчастный случай. Это то, что вызвало состояние моей матери. Она думала, что я умер, и что-то сломалось внутри нее. Она этого не помнит. Ни разу с тех пор, как ее разум ушел в свое «безопасное место», она не упоминала об этом.
— Но если это был несчастный случай...
Он покачал головой.
— Это была ее вина. Я до сих пор не знаю всех деталей, потому что мои собственные воспоминания об этом так отрывочны. Я помню фрагменты, но, когда пытаюсь собрать их воедино, они не имеют смысла. Мы куда-то ехали. Моего отца не было в городе. Ей нужно было сделать быструю остановку. — Он еще немного покачал головой. — Я ждал в машине. Это заняло у нее слишком много времени, поэтому я пошел ее искать.
Я жду, что он продолжит, но он не продолжает. Его глаза остаются прикованными к его переплетенным пальцам.
— Где вы были?
— Я не помню, где мы были. Мой отец сказал, что это произошло дома. Это не соответствует тому немногому, что я помню - или думаю, что помню.
— Значит, он лжет?
— Я не знаю.
— Расскажи мне, что случилось, Нолан.
Он медленно кивает.
— В меня стреляли. Я потерял много крови. Я умер на операционном столе. Но они вернули меня к жизни.
— Нелли стреляла в тебя?
Он кивает.
— Почему?
— Мой отец сказал, что это был незваный гость. Она взяла пистолет из их спальни. Когда я зашел за угол на верху лестницы, это ее напугало. Она выстрелила в меня.
— А что писали в газетах?
— Ничего.
— Ничего? Это не имеет никакого смысла. Единственный сын из известной семьи застрелен своей матерью, и ничего не напечатано в газете?
Он пожимает плечами.
 
— Мой отец не хотел, чтобы она попала в тюрьму из-за несчастного случая. Он не хотел, чтобы это запятнало имя нашей семьи. Он сделал так...
— Скрыл, — шепчу я.
Он кивает.
— Итак, ты живешь или возвращаешься к жизни с аномально обостренным чувством, только чтобы обнаружить, что твоя мать потеряла его.
— Да.
— И твой отец остается с ней, несмотря на то, что брак кажется разрушенным, потому что ему нужны деньги.
— Да.
— И когда он начал ей изменять?
— Я не уверен. Он утверждает, что это произошло только через несколько лет после несчастного случая.
— Ты злишься, что он ей изменял.
— Да.
— Но ты думаешь, что она все еще любит его, и ее раздавит, если он уйдет?
— Да.
— И он получает лучшее из обоих миров - деньги и других женщин. Скажи мне, что получает она? — Месть. Она мстит, но я не знаю, как и почему... пока.
— Она получает мир. Покой от того, что не помнит, что она сделала со мной. Покой от осознания того, что ее семья все еще вместе.
— Полная неразбериха.
Нолан не отвечает.
— Я не говорила отцу, чтобы он составил Нелли компанию для меня. Он пробил себе дорогу на работу вместе со мной некоторое время назад. Я их познакомила. Твоя мать - невинная голубоглазая Нелли? Она сразу понравилась ему, а он ей.
— Это не имеет смысла. Мой отец говорил, что она как ребенок, когда дело доходит до близости. Это и подтолкнуло его к измене.
— Да? Ну, британский парень, которого я, к сожалению, вынуждена считать своим отцом, развратил ребенка, которого ты называешь своей матерью, и, как бы мне это ни было противно, она наслаждалась каждым моментом этого.
Нолан сузил глаза.
— Что? Ты говоришь...
— Да. Пожалуйста, не заставляй меня вдаваться в подробности. Но... да.
Я сказала ему, что Деда Мороза не существует.
Моргает.
Моргает.
Моргает.
Он не видел эпилога сцены в туалете, как я. Очевидно, он не понимает, как ему повезло в этот момент.
— Оскар сейчас у тебя дома?
Опять моргание.
— Эээ... нет, не думаю. Когда я уходил, мама была в своей комнате.
— Одна?
Он вздрагивает. Добро пожаловать в мой мир, Нолан, где некоторые вещи нельзя не увидеть или не услышать.
— Пойдем. — Я встаю и беру свою сумку.
  
Глава 31
 
Меня зовут Скарлет Стоун, и я не помню, чтобы когда-либо чувствовала связь с нормальными, хорошо приспособленными людьми. Мое отражение всегда было в многочисленных лицах неблагополучных душ.
Нелли одна в своей комнате. Выражение облегчения на лице Нолана заставляет меня улыбнуться.
— Вы пришли объявить о своей помолвке? — спрашивает она, кладя книгу на прикроватную тумбочку и свесив ноги с края кровати.
— Мы не встречаемся, мама.
Нелли хмурится. Не верю.
— Ты можешь дать нам несколько минут, Нолан? — спрашиваю я.
— Конечно. Я буду внизу. — Он закрывает за собой дверь.
— Скарлет, как ты поживаешь, дорогая?
— Ты стреляла в Нолана дома или где-то еще? — Вот оно. Я выдернула чеку из гранаты. Я уверена, что она не прозреет - внезапно вспомнит свое прошлое.
Ноль. В ее выражении лица нет абсолютно никакого шока. Нелли не забыла. Она не сумасшедшая - по крайней мере, не в том смысле, в котором все ее считают.
— Мой дневник. — Она кивает. — Ты читаешь мой дневник. Я завязываю кожаный шнурок слева направо, но, когда я открывала его в последний раз, шнурок был завязан справа налево.
Это не ошибка Оскара. А моя. Он намотал шнурок так же, как он был, когда он нашел дневник, после того, как я намотала его неправильно. Вот почему мне лучше всего работается за компьютером. Я не вижу физических деталей, как он или мой дед.