Ужас (ЛП)

— Лиза? — Потребовалось мгновение, чтобы ее лихорадочные мысли сошлись воедино. Когда он не поправил ее, она осторожно сказала:
— Да. И что?
— Давай назовем это вопросом личного интереса.
Прозвучала так, как сказал бы ГМ. Ее недоверие усилилось. Если Джейсон решил подражать Гэвину, это само по себе говорило о многом.
— О чем ты говоришь?
— О, ничего плохого. Всего несколько простых вопросов. Какая у нее любимая музыка и так далее.
— Она тебе нравится. — Вэл оцепенела от осознания этого, не зная, вызвано ли оно облегчением или страхом.
— Довольно детское определение, но да. Она мне нравится.
— Тогда почему бы тебе самому не задать ей эти вопросы?
— Потому что она отказывается говорить со мной, — он сделал паузу. — Кроме того, таким образом мы заключим сделку.
Если Лиза не хотела разговаривать с Джейсоном, у нее имелась причина. Он был жутким. Но ГМ еще хуже. Бесконечно хуже. И если она не выберется отсюда, он найдет ее. Он всегда так делал. Она сильно дрожала и была благодарна, что ее собеседник не мог видеть этого в тени.
— Ты единственный, кому это выгодно.
— Может быть, — тихо рассмеялся Джейсон. — Но это лучшее, что ты можешь получить, поэтому предлагаю тебе согласиться. Я делаю тебе одолжение. Подумай, как легко я мог бы просто рассказать твоему парню, чем ты занималась за его спиной, Вэл. И я делаю это для того, чтобы ты действительно могла что-то от этого получить.
Воздух в ее легких сдулся, как проколотый воздушный шар.
— Что я... делала за его спиной?
— Ты пропадаешь, ГМ пропадает. Может быть, это совпадение... хотя я думаю, что нет. Чарли тоже сомневается.
Не может быть... он не мог видеть...
— Это полная чушь, — хрипло сказала она. — Тебе никто не поверит.
— Ты правда хочешь проверить это? Потому что думаю, что ГМ поддержит меня. Похоже, у него на тебя зуб, раз он так сверлит тебя взглядом на глазах у всех. Интересно, почему он так тебя ненавидит…
«Если бы вы только знали». Вэл почувствовала, что у нее снова начинается головокружительная головная боль. О боже. Джейсон, идиот, ты играешь с огнем, и я та, кто обожжется.
Но она ничего не могла сказать, чтобы отвлечь его от этой темы. Нет, если хотела, чтобы ее друзья остались невредимыми. Джейсон не единственный, кто ходил и заключал сделки.
— Просто скажи мне то, что я хочу знать, — уговаривал он. — Поверь мне, все будут намного счастливее.
***
Он спрятал улыбку, уходя.
Ну-ну, Джейсон, я и не знал, что в тебе это есть. Я воспринимал тебя как легкое раздражение, и все же, кажется, в тебе есть что-то от хищника. В любом случае, ты прижал мою Вэл прямо к стене, именно там, где я хочу ее видеть. Спасибо тебе. Это избавляет меня от многих хлопот. Твоя маленькая сделка с Валериэн вполне может иметь место в моем плане... просто не переусердствуй.
Что касается тебя, моя дорогая, предлагаю тебе привыкать к ощущению, каково это — оказаться в ловушке. Потому что на этот раз для тебя не будет спасения.
Глава 12
«Мнимая жертва»
Вэл не сомневалась, что Джейсон готов выполнить свою угрозу, черт бы его побрал, причинив Джеймсу такую боль, которую она, возможно, никогда не сможет исправить.
Имеет ли значение то, во что верит Джеймс?
Возможно, и нет. Но тогда, что давало Джейсону — или Гэвину — право решать это за нее? Глаза Вэл вспыхнули с намеком на ее прежний огонь. Нет, черт возьми. Она не собиралась быть ничьей пешкой. Но... никто не ведь не пострадает от нескольких вопросов, верно?
О, Лиза.
— Я не буду отвечать ни на что личное, — быстро сказала она. — И я... я, гм, сохраняю за собой право наложить вето на все... неуместное.
— Кто ты, адвокат Элли МакБил? — Джейсон говорил так, словно ухмылялся. — Неважно. Договорились... я принимаю твои условия.
Вэл еще не закончила.
— Если ты причинишь ей боль, клянусь...
— Я понял. — Он положил руку на ей плечо так небрежно, так легко, что она не смогла закончить свою угрозу. — Но ты немного перестраховываешься, тебе не кажется? Отзови собак, Вэл. Давай не будем обещать никаких угроз, которые мы не в состоянии выполнить.
 
— Не прикасайся ко мне, — она стряхнула его руку со своего плеча, как будто это был скорпион или пчела-убийца. ГМ говорил что-то очень похожее, когда угрожал ее друзьям и высмеивал ее имя. Однако Джейсону не удалось достичь такого же уровня угрозы. Еще.
Нет, она определенно не чувствовала особого беспокойства. Хотя Джеймс чуть не поссорился с Гэвином из-за нее, и теперь Джейсон вынуждал ее выбирать между двумя людьми, о которых она действительно переживала.
Он снова схватил ее за руку.
— Значит, мы договорились.
— Я сказала, не прикасайся ко мне, — она вырвала свое запястье из его захвата. — Сколько вопросов?
Он, казалось, раздумывал.
— Десять.
— Пять.
— Девять.
— Пять.
— Восемь.
— Пять.
— Не думаю, что ты понимаешь, как это работает, — усмехнулся Джейсон. —Ты должна поднимать ставку, разве ты не умеешь торговаться?
— Я не торгуюсь. Пять, или никакой сделки.
Смех Джейсона прозвучал в темноте, как лошадиное ржание и невыносимо громко.
— Восемь, и это мое последнее предложение. — Услышав ее молчание, он продолжил: — Ты, кажется, не понимаешь, в каком положении находишься, Вэл. Мне нужно тебе напоминать? Или ты хочешь, чтобы Джеймс узнал, что ты делаешь в шкафах в холле с нашим хозяином, когда его нет рядом?
Вэл втянула в себя воздух. Шкафы в холле?
— Нет! Я не... — Подождите минутку. — Он тебе что-то сказал? Он лгал обо мне?
— Или, может быть, — продолжил Джейсон, как будто она ничего не сказала. — Может, на самом деле ты совсем не заботишься о нем, и это просто пощечина, в которой он нуждается, чтобы получить сообщение? А?
Это не так... я не такая. Что ему сказал ГМ? Что он сказал? Она почти могла себе это представить. Они разговаривали вдвоем. ГМ небрежно делает намеки, как будто бросает Джейсону угощение. От этой мысли ее затошнило от беспомощной, бессильной ярости.
— Восемь — прекрасно, — с несчастным видом заключила она.
Как будто у нее был выбор.
***
Прошло два часа, и черная команда — они не могли не думать о себе именно так; ГМ, Джейсон и Чарли точно не внушали чувства товарищества — мало что смогли сделать сами, если бы непостоянное вмешательство случая. Джеймс нашел черную пешку («король») в мыльнице, когда пошел в ванную, чтобы ответить на зов природы. Лиза нашла в библиотеке белую ладью («это»), зажатую между пыльной книгой по романской архитектуре и биографией русского шахматиста в кожаном переплете. Блейк вообще ничего не нашел.
«Две штуки за столько же часов», — устало подумал он. Осталось двадцать восемь. Если они будут продолжать в том же духе, то не закончат еще несколько дней. Интересно белой команде повезло больше?
— Кто-то одержим Италией, — пропела Лиза чересчур жизнерадостным голосом. Это, казалось, раздражало Джеймса, который поморщился, как будто ее слова были ледорубом, воткнутым с медленной, болезненной точностью прямо в его барабанную перепонку. — Интересно, он итальянец? Он говорит по-французски, но не выглядит таковым. И вообще, разве европейцы не говорят на нескольких языках?
— Какая разница, — прокомментировал Джеймс.
— Почему бы нам не начать осматривать второй этаж? — предложил Блейк, прежде чем его друзья снова начали ссориться и в конечном итоге вызвали бы у него головную боль.
 
Это была разумная идея. Теперь они стояли в главном коридоре, слева от них маячила лестница, а справа — дверь. Джеймс прислонился спиной к стене, как раз под картиной с изображением леса. Деревья были высокими и заостренными, как копья, напоминая Черный лес, из сказок братьев Гримм, что Блейк читал, когда был ребенком. Джеймс потянулся, и рукой ударился о раму картины, заставив ее опасно качнуться. Однако он поймал ее, прежде чем та успел упасть и разбиться вдребезги.