Патруль контроля (СИ)

– 9 октября! – Губы сами собой медленно растянулись в широчайшей улыбке. Ладонью с растопыренными пальцами Сергей хлопнул себя по лбу. Не переставая улыбаться, провез всей пятерней по лицу и сгреб в кулак собственный подбородок.–
Господи, 9 октября! Мой день рождения. Даже я забыл о нем. Я думал, что здесь все другое. Все! И мое прошлое никого не интересует. Все осталось там, на Земле, один Бог знает, как далеко отсюда… Я забыл, а вы знаете! Аринда! Это ты. Только ты могла знать и вспомнить…
Она смотрела понимающе и чуть хитровато, немного склонив голову к левому плечу, и улыбалась. Обескураженный, растроганный и ошеломленный Сергей так и стоял у двери, навалившись на косяк. Взгляд его метался, а губы дрожали. Он уже понимал, что все было заранее подготовлено: и мягкий, под солнечный, тип освещения, и неизвестно откуда взявшаяся голограмма летней березовой рощи, возникшая на стене и даже мелкие голубые цветы в плоской вазе на столике. Вот, куда пропадала Аринда! Вот, что тщательно скрывал Лоннед!
– Господи, Шетон, Льюс, Лоннед… Вы решили отметить мой день рождения. Отметить мне, ничему не умеющему, жуткой обузе для всего экипажа…
Медленно поднялся Шетон Ог торжественно - зеленый и уверенный.
– Прекрати истерику, Сергей. – И сразу обеими правыми конечностями указал на стул, – садись, виновник торжества.
Сергей подчинился, а рептилоид продолжил: У нас на Чионе не принято отмечать дни рождения. Для нас с Льюсом этот обряд непривычен, даже Лоннед ни разу не упоминал, что день рождения положено праздновать. Аринда объяснила правила Земного торжества. Это интересно. Так что попытайся хотя бы улыбнуться. Это твой день и пусть он пройдет радостно.
Льюс-Дан повернулся и откуда-то из-за спины достал небольшой сверток из синего шуршащего упаковочного пластика.
Аринда говорила, что на Земле положено дарить подарки. Не будем отступать от ваших традиций. Это вакуум-комплект, чтоб передвигаться по вертикальным поверхностям. Думаю, он тебе пригодится. У людей нет собственных присосок на конечностях, так что держи от нас с Шетоном.
Сергей принял подарок и еле выдавил из себя хриплое:
– Спасибо.
– Мы надеемся, – продолжил Льюс Дан, – что ты все-таки сумеешь перейти из стажера в полноправного члена экипажа. С вождением у тебя кое-что получается, и с остальным должно получиться.
Лоннед, наконец-то получивший возможность пройти из коридора внутрь, протянул на открытых ладонях тяжелый боевой нож.
– Держи! Так получается, что тебе дарят снаряжение, которое должно пригодиться в дальнейшем. Да это, наверное, и к лучшему. Только будь уверен в себе и не раскисай из-за временных трудностей. – И одобряюще улыбнулся.
Подождав пока Лоннед сядет, приблизилась Аринда. От нее пахнуло холодновато нежной цветочной свежестью незнакомых духов. Она сплела руки у него на шее и быстро поцеловала в губы.
– С днем рождения, любимый. Мой подарок у нас в каюте. Я зарядила в компьютер информблок на твое имя. А сейчас давай покажем всем, как танцуют у вас на планете. Если я ничего не забыла, то – Белый Танец. Я приглашаю. – И, чуть отстранившись, сделала почти настоящий реверанс. А через секунду, вытянув руку в сторону пульта управления, включила музыку. Сначала прозвучало несколько тактов незнакомого озорного мотивчика, а потом вдруг сразу, без проигрыша:
Ночь коротка, спят облака.
И лежит у меня на ладони
Незнакомая ваша рука…
Дрогнуло, сбиваясь с ритма сердце, и жесткий спазм сдавил горло. Аринда подхватила кавалера, и сама повела в кружении вальса. Сергей все еще не мог опомниться, хотелось плакать. Да, сюрприз так сюрприз! Постаралась. Здесь, на "ДеБи" играла земная музыка!
Когда Серей пришел в себя и начал нормально воспринимать окружающее, он заметил, что все трое Патрульных сидят, нацепив розовые клипсы лингетт, стараясь понять смысл незнакомых слов.
– Кто учил тебя танцевать вальс? – наклонился Сергей к уху Аринды.
– Ваши девушки в общежитии, тогда осенью.
 
– Господи, Алька, как давно это было!
Весь вечер звучала только земная музыка, все было, как в полусне и пролетело в одно мгновенье.
Оказавшись у себя, Сергей опустился на постель и замер, опираясь подбородком на большие пальцы сплетенных передо ртом рук. Каким-то остановившимся взглядом смотрел, как переодевалась Аринда, приобретая привычный вид и превращаясь из грациозной барышни в отважного джанера. Вот она застегнула куртку и спросила, удивленно глядя на Сергея:
– Да что с тобой? Мы так хотели, чтоб тебе понравилось, а ты грустишь. Что-нибудь не так?
– Все отлично, – а сам со всхлипом вздохнул, роняя руки на колени. – Просто день рождения это всегда немного грустно. А тем более, здесь. Сразу столько воспоминаний…
– Включай информблок. Посмотри, а я пока схожу к Шетону. Мне нужно кое-что выяснить. – И выскользнула в коридор.
Информблок начинался с нежной тихой музыки и огромного количества, снятых крупным планом алых роз. Голограмме не хватало только запаха, чтоб полностью передать реальность изображения. И тихий голос Аринды, пробивающийся через музыку: С днем рождения, Сереженька! Помнишь, когда-то я сказала тебе "если сможешь – забудь". Меня ты не забыл, и я думаю, что тебе будет приятно вспомнить те дни. – Изображение сменилось и перенесло парня… в прихожую собственной квартиры.
Мама, открывающая дверь, и спешащая из кухни бабушка, и отец с газетой в руках и он сам, немного взъерошенный, юный и счастливый. Сначала Сергей он в изумлении приподнялся, и губы сами невольно шепнули: Мама! И вся сила воли потребовалась, чтоб не попытаться шагнуть туда, в собственное прошлое.
– Аринда! – она вела тогда съемку, а он даже и не заметил. Это же ее отчет. И голоса, наполовину перебиваемые чужой речью синхронного перевода. А потом был город и институт. Трехчасовой информблок заполненный давними земными событиями. И грусть, и радость и бесконечная благодарность , – все смешалось в душе и хотелось заплакать как маленькому. Информблок закончился, экран погас, а Сергей так и сидел неподвижный и грустный. И неизвестно, сколько бы еще он так просидел, если бы не голос бортового компьютера, женский и очень мягкий. (Пока они праздновали, "ДеБи" шла на полной автоматике).
– Внимание экипажу. Обнаружен транспортный корабль малого класса. Принадлежность – планета Клонта. – и чуть позже голос Шетона:
– Всем собраться в ходовой рубке.
Видимо день рождения исчерпал еще не все свои сюрпризы.
  
седьмая глава
 
Сергей прибежал последним. За работой был основной экипаж. Только Аринда и он оставались безучастными наблюдателями происходящего.
– Лоннед, постарайся наладить с ними связь, приказал Шетон Ог
"ДеБи" постепенно нагоняла чужой корабль.
– Льюс, подойди поближе. - Шетон Ог внимательно всматривался в экран.
– Лоннед, дай крупный план. Мне хочется узнать кто же это. Так. Еще. Еще крупнее.
Изображение чужого корабля постепенно заполнило весь экран. Небольшой, изрядно потрепанный, с помятой обшивкой изъеденной временем, он медленно снижал скорость. Бегать от Патруля – дело бесполезное.
– Какая встреча! – Шетон Ог развел в стороны обе пары рабочих конечностей. – Льюс, полюбуйся, ведь это же "Белый Вихрь". Старые знакомые. Кому не пропасть! Лоннед, проверь в картотеке. У них же был запрет на десятый сектор.
– Срок запрета закончился, командир. – Почти сразу отозвался Лоннед.
– Вот, неймется упрямцам! Опять лезут в эту зону.
– И что же их здесь так привлекает? – поинтересовалась Аринда, не отрывая взгляда от экрана.
– Контрабанда. Наркотики. – Шетон Ог верхнюю пару конечностей сплел на затылке, а среднюю мирно сложил на груди. – Здесь только одна планета, которая может интересовать торговцев с Клонты - Зиэтра. Планетка так себе, бедная. Никаких товаров, кроме древесины, оттуда обычно не вывозится. Это по официальным данным. Но еще там производится, а точнее собирается наркотик глэкс. Довольно популярное, но очень дорогое средство. Лепестки цветов, обработанные специальным образом. Его никогда не производят много, так что такой груз легко спрятать. Я больше чем уверен, что на борту "Белого Вихря" глэкс обязательно есть, иначе бы они сюда просто не полетели. Удачный рейс оправдает и вынужденный простой, и штраф с прошлого раза. Вся проблема в том, как обнаружить тайник. В нем пара или тройка стандартных тюков. Больше они купить не в состоянии.