Рафаил (ЛП)

― Я тоже в деле, ― сказал Дил и посмотрел на Гавриила. ― Долой ошейник.
Его глаза засияли.
― И я буду почти готов к безудержному веселью.
Один за другим братья Рафаила вставали рядом с ним, образуя армию убийц. Наконец, и Михаил встал справа от него, плечом к плечу.
Рафаил вскинул подбородок, посмотрев на Гавриила.
― Мы уходим.
Гавриил глубоко вздохнул, после чего медленно подошел и встал рядом со своими братьями. Рафаил следил за каждым его движением. Когда Гавриил оказался рядом с Уриилом, он посмотрел на Миллера.
― Подготовьте транспорт. И дополнительные машины. Если там есть дети, мы должны вытащить их и отвезти в безопасное место.
― Вы тоже собираетесь туда? ― спросил его Миллер.
Гавриил встретился взглядом с Рафаилом.
― Мы ― Падшие. Братство. Куда направляется один, туда и все остальные.
Рафаил вновь почувствовал непривычную тесноту в груди, когда посмотрел на своих братьев рядом с ним. Они были с ним в Чистилище. Жили бок о бок в аду. А теперь следовали за ним обратно во тьму.
Гавриил обратился к братьям.
― Берите любое оружие, какое захотите. И побольше. Мы понятия не имеем, во что ввязываемся.
Вара потер руки друг о друга.
― Этот день только что стал гораздо более ох*ительно интересным!
Перед тем, как они отправились в арсенал в подвале, Гавриил заговорил.
― Вы ведь понимаете, что есть шанс, что не все из нас вернутся?
― Вернемся, ― ответил ему Уриил со всезнающей ухмылкой. ― Твой Бог, несомненно, не откажет нам в праве отп*здить этих мудаков раз и навсегда. Не после всего, что они сделали. Он тоже может гневаться. Быть может, ему даже требуется больше насилия в жизни порой. Все это святошное дерьмо порядком надоело.
― Не волнуйся, ангелок, ― сказал Вара, улыбаясь. ― Я прикрою тебя, если ситуация выйдет из-под контроля.
И они бросились вниз к арсеналу. Пока Рафаил пристегивал ножи и пистолеты к своему телу, он мысленно представлял лицо Марии. Он заберет свою маленькую розу. Доберется до нее и вернет ее в их дом. И, возможно, сдавленность в его груди утихнет. Ему не нравилось это. Он не понимал этого. Все, что он знал наверняка, это то, что хочет вернуть ее. Нуждается в ее возвращении. Должен забрать ее обратно, чтобы снова иметь возможность дышать.
А потом он убьет ее. И навсегда оставит в своей комнате, в гробу, в котором она будет выглядеть такой красивой…
И она больше никогда не оставит его.
***
Падшие выжидали в тени, пока не наступила кромешная тьма. Из-под прикрытия деревьев Рафаил наблюдал за входом в Чистилище. В его крови ощущался какой-то незнакомый гул и пьянящее напряжение. Он почувствовал, что кто-то наблюдает за ним и повернувшись направо, увидел, что это Гавриил.
Рафаил не понимал, что за странные ощущения овладевают его телом. Каждый раз, когда он думал о том, что Мария находится с отцом Мюрреем, что он причиняет ей боль и творит с ней черт знает что еще, сдавленность в груди и затрудненное дыхание овладевали им до такой степени, что он не мог этого вынести. Рафаил прикрыл глаза. Когда он снова открыл их, желая поскорее пойти и прорваться через металлическую дверь, из-за которой они выбрались много лет назад, он почувствовал, что Гавриил все еще наблюдает за ним.
― Ты в порядке? ― прошептал Гавриил Рафаилу.
Когда они только покинули Чистилище, Гавриил объяснил, что Рафаил, Вара, Уриил, Михаил, Села и Дил видят мир не так, как все остальные. Шестеро из них воспринимали все по-другому. Или, чаще всего, вообще никак не воспринимали.
Но сейчас Рафаил чувствовал все. Когда он думал об улыбке Марии, и о ее прикосновениях к нему, в его груди разливалось тепло. А когда представлял, что она страдает, на него накатывала волна такой злобы, что он чувствовал себя самим дьяволом.
Рафаил кивнул Гавриилу.
Гавриил вздохнул.
― Мы не узнаем, сколько их там, пока не войдем внутрь.
Гавриил был одет в черное. Они все были одеты в черное. Но Рафаилу казалось странным не видеть старшего брата в его обычном собачьем ошейнике и строгих брюках.
 
― Насколько я помню, там может быть до тридцати, тридцати пяти человек по разным помещениям.
Мысли Рафаила вернулись в комнату со свечами. Туда, где их ставили на колени в ряд и заставляли отсасывать члены Бретренов, где их удерживали и насиловали снова и снова, пока это не стало частью их повседневной жизни. Его губы скривились в отвращении, и густая черная смола мести забила каждую клеточку его тела.
― Я отправлюсь в общежитие, ― сказал Гавриил. ― Если там есть дети, нам нужно их освободить. Миллер отправит людей, которые будут ждать их у входа, как только мы окажемся внутри. Нам нужно увести их подальше от этого места.
Все Падшие кивнули. Взгляд Гавриила стал стальным, когда он встретился глазами с каждым из своих братьев.
― Никто никуда не ходит в одиночку. Мы не знаем, с чем нам придется столкнуться, поэтому важна численность. Понимаете? Сегодня мы никого не потеряем. Так?
― Да, ― ответили братья.
Один из людей Миллера двинулся через лужайку к дверям Чистилища. Мышцы Рафаила напряглись, когда бывший военный, которого нанял Гавриил, бесшумно открыл вход. Орден даже не заметит их появления. Сегодня ночью Падшие станут теми демонами, которыми их и считали.
― Я ждал этого много лет.
Вара поднялся на ноги, перевесив ружье и огнемет на грудь и плечо. Один за другим Падшие поднимались на ноги, следуя его примеру.
Дил медленно покрутил шеей из стороны в сторону. Затем повернулся к Гавриилу.
― Выключи ошейник.
Гавриил заколебался, но потом все же потянулся к карману и переключил мощность на ноль. Дил прикрыл глаза и глубоко вздохнул от внезапной свободы.
― Не включай его обратно, пока все не закончится.
Дил ухмыльнулся, и открыл глаза, горящие от необузданного восторга перед убийствами, которые ему предстояло совершить. Он зашипел в экстазе, когда сбросил с себя контроль.
― М-м-м… ох*ительно приятно.
Гавриил шагнул вперед, все еще оставаясь под прикрытием деревьев, и встретился взглядом со своими братьями.
― Нельзя оставлять никого в живых. Если это случится, последствия могут быть ужасными.
― Никто не выживет, ― подтвердил Михаил, стоящий рядом с Рафаилом.
Он был обвешан ножами и поясом с запасными флаконами для сбора крови своих жертв. Сегодняшние убийства обеспечат ему настоящий пир.
― Никто, ― вторил Рафаил своему лучшему другу.
Михаил посмотрел на Рафаила, и улыбнулся, что происходило с ним крайне редко, демонстрируя свои белоснежные острые клыки.
Клыки, которым недолго оставалось быть белыми.
Человек Миллера отошел от дверей и подал сигнал Гавриилу и остальным, что дверь разблокирована.
Рафаил глубоко вдохнул и заставил свое дыхание успокоиться. Его сердце колотилось быстро и неустойчиво, предвещая скорую смерть.
― Готовы? ― спросил Гавриил.
Рафаил сжал пистолеты в руках, а ножи висели наготове на поясе его штанов.
Следуя за Гавриилом, они шли по траве как единое целое. Гавриил остановился у дверей, закрыв глаза и склонив голову. Рафаил знал, что он читает молитву своему Богу, которому нет до них никакого дела. Взгляд Рафаила остановился на знакомой металлической двери. Даже с пылом ярости, поглощавшей его тело, он чувствовал себя так, словно его погрузили в чан с ледяной водой, не зная, что находится за ней. Шрамы на его спине пульсировали, и он чувствовал, как призрачные руки отца Мюррея гладят его по коже, прижимая его к себе, и он наваливается со спины. Рафаил задрожал. Его охватила такая жажда мести, что она стала всем его существом.
«Откройте дверь. Откройте уже эту гребаную дверь!»
Подняв голову, Гавриил распахнул двери. Обжигающий дух Чистилища, который Рафаил чувствовал каждую ночь во сне, обрушился на него. Рвота подкатила к горлу, но Рафаил подавил ее и мысленно представил себе лицо Марии. Лампочки мерцали, и Рафаил воспользовался этим отвлекающим маневром, чтобы напомнить себе, что внутри их ждет смерть. Не их самих, а их мучителей. И запах гари быстро трансформировался из раздражителя в топливо.