Маньчжурия, 1918. Особый отряд (СИ)

«Шесть больших и три маленьких в столовой и три больших и девять маленьких в служебном», — Виктор довольно быстро сосчитал окна вагонов, которые, судя по всему, и предназначены для проживания адмирала.
Ещё пять вагонов были прицеплены сзади, тоже довольно приятные на вид и с надписью золотистым шрифтом «Китайская Восточная Железная Дорога» над окнами. Паровоза нигде поблизости видно не было. На следующих путях виднелись какие-то товарные составы.
К Колчаку подошли его морские офицеры и выразили мнение, что здесь хоть и глушь, но внутри должно быть вполне комфортно. Унтер-офицеры потащили чемоданы к «Служебному № 9».
— Виктор Антонович, вот и новоселье. По чарочке? — весьма для парня неожиданно предложил вице-адмирал, докурив папиросу.
— С удовольствием, Александр Васильевич! — он не стал отказываться.
— Поручик, ведите нас, — обратился вице-адмирал к Белянову.
— Так точно, прошу сюда! — вытянулся тот и показал рукой на дорожку сквозь растительность.
Когда подходили к служебному вагону, офицеры из взвода охраны выстроились в два ряда и стали «смирно». Колчак стал перед фронтом, отдал честь и поблагодарил их.
— Отличная работа, Игорь Иванович! — сказал Виктор тем временем Смирнову.
Пока вице-адмирал и его офицеры поднимались в вагон, Виктор перекинулся парой слов с Беляновым:
— Поручик, вы теперь начальник охраны адмирала?
— По сути да. Полковник приказал нам охранять поезд главного инспектора охранной стражи, потому что в городе замечена активность семеновских агентов.
Виктора эта информация не обрадовала, поскольку он сразу вспомнил про слежку, о которой говорил ему Котов.
— Поручик, как вас по батюшке? — усмехнулся он, потому что вспомнил, что они толком и не познакомились за две встречи.
— Евгений Петрович!
Виктор протянул руку и представился сам.
— Евгений Петрович, на данный момент вы приближенный к адмиралу человек. Охранная служба должна быть поставлена на самом высоком уровне.
— Я понимаю, — покивал поручик.
— Пойдёмте внутрь, господа, — Виктор кивнул Белянову и Смирнову на ступени и начал подниматься.
В вагоне оказалось довольно комфортно — застланный зеленым ковром пол, внутренняя отделка из лакированного дерева, плафоны с электрическими лампами — в целом жить здесь вполне можно.
Колчак вышел из купе в середине вагона и посмотрел на парня:
— Здесь весьма уютно, Виктор Антонович! Что же, господа, соседний вагон — столовая, прошу! — вице-адмирал показал рукой и направился туда.
Морские офицеры так же вышли из своих купе. В руках молодого была бутылка. Пока шёл, Виктор рассмотрел обстановку в купе первого класса — хорошие кожаные диваны, трубы отопления, прибрано, чисто, свежо.
«Жить можно не хуже, чем в гостинице», — в одном из купе он заметил обложенный белым кафелем открытый санузел.
Вагон-столовая оказался ещё более роскошным и отлично освещённым. Играл патефон, какой-то романс. Когда вошли в центральный зал с несколькими столами, застеленными белыми скатертями, а также небольшой барной стойкой из палисандра, Виктор чуть не присвистнул — справа он увидел бильярдный стол. Люстры электрические, красивые, несколько зеркал на стенах.
За барной стойкой стояли трое одетых в железнодорожную форму официантов с полотенцами через руку.
«Это даже более, чем первый класс, здесь реально можно жить», — Виктор окончательно успокоился.
— Господа, прошу всех сюда — рюмки здесь явно найдутся! — Колчак весело оглядел всех присутствующих.
Виктор смотрел, как один из его офицеров по фамилии Канин, лейтенант, откупоривает бутылку. Этикетку парень не разглядел, но предположил по цвету, что это виски или коньяк.
— За новоселье и нашу новую службу! — провозгласил Колчак, когда напиток разлили по рюмкам.
Виктор выпил. Это оказался довольно хороший вискарь.
— А есть чего-нибудь перекусить? — поинтересовался Потапьев у официантов.
— Так точно, господа — полное вечернее меню, — объявил усатый, невысокий и полный человек за стойкой.
— Так чего ждём? — удивился Потапьев. — Гуляем!
 
— Так точно! — вытянулся официант и начал раздавать указания двум остальным.
— Давайте присядем, Виктор Антонович, — вице-адмирал показал на один из столов по правой стороне зала.
Остальные офицеры сели одним большим столом почти напротив них, но чуть левее. Официанты начали им подавать какие-то легкие закуски на тарелках и два графина с водкой.
— Я люблю поезда, здесь рабочая атмосфера. Государь-император ввёл эту моду, от него и повелось у всех командующих фронтами. Вагоны напоминают мне каюты корабля, — когда они вдвоём сели за стол, промолвил Колчак, оглядывая зал.
На их с адмиралом стол подали графин с водкой и тарелки с бутербродами — хлеб с маслом и икрой, с кусочками красной рыбы и с вяленым мясом.
«Опать бухать? Ну куда ещё, и так весь день не просыхаю...» — у Виктора всё это энтузиазма не вызвало, но раз надо, значит надо.
За соседним столом раздались крики «ура», «слава» и веселый смех.
— За успех нашего дела! — поднял Колчак рюмку.
Виктор чокнулся с ним, опрокинул в себя водку и закусил бутербродом с икрой.
«Всё это неспроста. Все его офицеры с Беляновым и Смирновым сели на той стороне, а я с адмиралом — практически тет-а-тет», — понял он.
— Виктор Антонович, вы как погруженный в здешние дела, как считаете, в каком направлении следует наступать? — спросил Колчак, внимательно глядя на парня.
— Направлений всего два, Александр Васильевич. На Читу уже пробовал наступать Семенов, но отряды красной гвардии отбросили его обратно к границе, а у него имелась на тот момент артиллерия, конница и два полнокровных полка. Да и сейчас имеется, к нему стекаются казаки, монголы и буряты. Войско разнородное у атамана. Таким образом, остаётся путь на Владивосток, но реальных данных мало. Какие там у красных силы, достоверно неизвестно, — Виктор решил ответить честно, как есть. — Насколько я слышал, в порту Владивостока скопилось огромное количество снаряжения, поставленного союзниками уже в этом году, в том числе для авиации.
— Атаман Семенов амбициозный человек из низов, насколько я о нём наслышан, — промолвил Колчак через полминуты. — Это хорошо в войне с внешним врагом и пагубно в войне междуусобной, как сейчас у нас, когда нужна твёрдая верховная власть. Ещё чарку?
— С удовольствием, — покивал Виктор, хотя уже ощущал, что голова тяжелеет.
Один из официантов принес на подносе блюдца с хлебом и тарелки с супом из бобов и оленины — весьма распространенное местное блюдо.
Вице-адмирал налил ещё по рюмке.
— Ваше здоровье, Александр Васильевич! — произнес парень.
Чокнулись, выпили. Суп оказался пряный и острый, вкусный. Некоторое время ели молча. Виктор и сам ощущал, что голова довольно уже муторная, и видел по собеседнику, что он тоже хорошо подшофе, хотя держится отлично.
— Знаете, я сталкивался с английскими офицерами как во время войны, так и после февральских событий, когда поступил на английскую службу, — доев суп, откинулся на спинку стула Колчак и посмотрел на парня — Виктор при этом понял, что собеседника потянуло на откровенность. — Различие наших и английских офицеров просто колоссальное в армии, в меньшей степени — на флоте.
Виктор понимающе покивал, глядя на вице-адмирала, хотя мало сейчас понимал, о чём идёт речь.
— По моему мнению, у британцев вся подготовка направлена на выращивание офицера, стремящегося к продвижению по службе, к личной славе. Амбиции превыше всего. Сухопутная армия у них относительно небольшая по сравнению с нашей, там все знают друг друга. Когда сталкиваются амбиции выше и нижестоящих, начинаются склоки, интриги, дрязги, от этого страдает общее дело.
— Как у нас сейчас, Александр Васильевич, — покивал Виктор.
— Вот именно. Как начальник стражи я хочу объединить все российские силы под моим командованием, а для этого придется договариваться с Семеновым. Тогда у нас появится шанс начать активные действия против засевших в Приморье и в Сибири большевиков.