Аномалии (ЛП)

― Кто это?
― Мой дедушка, ― медлит Блу.
― Расскажи мне, что ты скрываешь. Обещаю, что никому не скажу. ― Блу колеблется, но, в конце концов, открывает мне свой секрет: ― Мой дедушка жив, Кива. Я не знаю, где он находится — возможно, в Азии. Но он жив. — Ее глаза наполнены надеждой.
― Откуда ты знаешь?
― Я получаю… сообщения от него. Я не могу точно объяснить, возможно, это просто ощущения. Но я говорю тебе, что он жив. Собек пытался стереть наше прошлое, чтобы создать другое будущее, но делая это, он стер знания поколений.
Я в шоке пытаюсь понять, как дедушка Блу может быть жив. Мы всего второе поколение после войны. Разве могут быть другие? Выжившие?
― Кива, сосредоточься. Мы не знаем очень многого, кроме того, что мы должны быть запечатлены с партнером, чтобы выбраться отсюда. Мы должны это пережить.
― Что значит — пережить?
Блу смотрит по сторонам, убеждаясь, что никто не слушает. Но в хижине все еще тихо. Затем она манит меня, и я следую за ней на пол, заползая под кровать, где она светит фонарем на слова, тщательно вырезанные на стене. Всего лишь три слова предупреждения, вырезанные предыдущим жильцом хижины. Предыдущей Аномалией.
Подчинись или умри.
***
― ОНА МЕРТВА? ― с недоверием спросил Каликс.
― И ты был тем, кто убил ее, ― ответил Собек.
― Но я… я…
― Что? Думаешь, она не заслужила этого? ― резко спросил Собек. ― Ты не имеешь ни малейшего понятия, что заслуживают и не заслуживают люди. Живя здесь, ты развил слишком много сострадания.
― О чем ты говоришь? Зачем ты заставил меня это сделать?
― Настало время сделать из тебя мужчину, Каликс. Твоя мать баловала тебя слишком долго. У тебя есть предназначение — и это не сидеть в своей мастерской, пытаясь взломать систему.
Каликс посмотрел на отца в недоумении.
― Как ты?..
― Что? Думаешь, я не знал? Я знаю обо всем. Я прав во всем. Я любим всеми. И скоро, очень скоро ты тоже будешь, сын.
Каликс был совершенно уверен, что его отец ошибается.
ГЛАВА 6
Я меняюсь
Теперь мы проводим больше времени за психологическими тестами, чем за физическими испытаниями. Я начинаю добиваться хороших результатов на занятиях Макса. Я могу отличить ложь, вспомнить детали и быстро разобраться с ситуацией или проблемой. Когда, наконец, наш инструктор доволен нашими новообретёнными навыками, он передает нас Инелии для однодневного похода.
Местность очень красивая, и хотя бы на короткий срок я пытаюсь забыть, что я — Аномалия. Изо всех сил игнорирую тот факт, что моя жизнь в полном беспорядке. Я лишь наслаждаюсь свежим воздухом и красивыми горами. Даже Кай не раздражает меня сильно. Мы с ним самые спортивные из группы, и соревнуемся по всему пути. Все остальные далеко позади, в основном из-за того, что Блу надела сандалии, а не кроссовки, и всем приходится ее ждать. Всем, кроме нас с Каем. Он даже бывает нормальным, когда смешит меня, рассказывая про своих шестерых младших братьев, которые хотят, чтобы он стал Заступником, и они смогли бы этим хвастаться.
― Ты хочешь стать Заступником? ― спрашиваю я, пока мы ждем остальных у подножия горы. Я не рассматривала такую возможность для себя. Это сможет стать моим шансом на возвращение в Океанскую Общину. Я никогда не видела себя в качестве элиты Собека, но это бы позволило мне вернуть хоть немного нормальности в мою жизнь. Я бы смогла жить рядом со своим океаном. Рядом с Анникой и Рейн. Рядом с папой. Заступники живут в общинах, являясь глазами и ушами Собека. Они наслаждаются своим элитным статусом в качестве банкиров, журналистов, государственных чиновников и политиков.
― Я не знаю, ― отвечает он серьезно. ― У моих родителей много ртов, которые нужно кормить, а в Возобновляемой Энергии мы не купаемся в деньгах. Все пользуются солнечной энергией, но это не прибыльная область. Я никогда не мог представить себя работающим всю свою жизнь на заводе, изготавливая солнечные панели, и не хочу такой участи для своих братьев. Они очень активные и полны жизни. Если у меня будет возможность — я бы хотел им помочь.
 
Впервые я обнаруживаю уязвимое место у Мистера-я-все-знаю. Когда Кай перестает быть слишком осторожным, он становится довольно обаятельным. Даже привлекательным.
― У всего есть цена, ― я думаю вслух. ― Я уверена, что должность Заступника предполагает свои проблемы.
― Может быть, но зато у Заступников нет ограничений. Они, конечно, отчитываются перед Собеком… но у них гораздо больше свободы, чем у любой другой общины.
― У меня есть свобода в Океанской Общине, ― с вызовом говорю я.
― Разве? ― его глаза почти искрятся, когда он говорит. Они темно-карие, и только сейчас я замечаю в них маленькие крапинки золотого. ― Я имею в виду, что океан великолепен, но он твоя тюрьма. Ты привязана к нему. Ты никуда не сможешь уехать. Ты ничего другого не сможешь делать.
Вместо того чтобы дождаться моего ответа, Кай начинает взбираться на гору. Вот такой он парень, который уверенно делает абсурдное заявление и уходит, оставляя меня обдумывать его. Я оборачиваюсь, думая о том, что нам нужно дождаться остальную группу. Мы уже прошли десять миль, и Инелия сказала, что нужно взобраться на вершину. Но должны подниматься группой. Чтобы укрепить наши отношения. Я вздыхаю. Возможно, это правильно — не всегда следовать правилам.
И следую за Каем.
Вначале — это небольшой уклон, и я легко придерживаюсь темпа Кая. Но, со временем, тропа сужается к вершине и становится почти вертикальной. Я смотрю вниз и вижу, как остальная группа только начинает восхождение. Вдалеке они выглядят как маленькие пятнышки. Я быстро отворачиваюсь и концентрируюсь на задании, чтобы избежать головокружения. У меня небольшой страх высоты, о котором я никогда никому не скажу… особенно Каю. Не хочу, чтобы другие знали мои слабые места. Постепенно я поднимаюсь выше — рука над рукой — и догоняю его. Мы взбираемся вместе, и после того, как я была заперта с сотней тестов, мне нравится снова ощущать силу своего тела, пока карабкаюсь вверх. А затем, уже рядом с вершиной, я подскальзываюсь. Моя нога встает мимо опоры, и я теряю равновесие. Размахиваю руками, пытаясь схватиться за куст, камень, за что-нибудь. Когда я начинаю падать, у меня проносится несколько мыслей, в том числе тот факт, что я никогда больше не увижу отца, никогда не повзрослею и не заведу собственную семью…
― Поймал тебя, Жердь. ― Большая рука Кая хватает меня за тонкое запястье, спасая меня от смертельной участи. Я начинаю паниковать, быстро вдыхая воздух, но Кай остается спокойным и хватает меня за вторую руку.
― Смотри мне в глаза, ― спокойно говорит он. ― И не забывай дышать.
И все же, мне хочется смотреть куда угодно, но не в эти шоколадно-карие глаза. Не слушая его, я поворачиваю голову и смотрю на землю, которая, кажется, находится в миллионах миль от меня. Мне становится плохо. Моя вторая рука вспотела, и я теряю хватку. Похоже, я упаду. Мне больше не нужно беспокоиться, что я Аномалия, потому что я уже не смогу увидеть, что произойдет.
― Кива! ― в этот раз Кай кричит. Я чувствую, как он сжимает мою руку — его пальцы вцепились в мою ладонь, причиняя боль. Она отвлекает, и я фокусируюсь на его глазах. И только после этого у меня получается дотянуться до его второй рукой. Медленно Кай поднимает меня и усаживает в безопасное место в углублении между камней.
Пока перевожу дыхание, Кай не отпускает мою руку, успокаивая меня.
― Все в порядке? ― спрашивает он.
Я киваю, потому что не доверяю своему голосу.
― Спасибо, ― наконец с дрожью в голосе отвечаю я. ― Думаю, ты только что спас мне жизнь.
― Я думаю, что так и есть. ― Улыбается он. ― Думаю, что теперь за тобой должок.
Он продолжает восхождение. Я не сижу долго, боясь, что если помедлю, то потеряю решимость продолжить путь. Вижу остальных позади меня. Я сомневаюсь, что они знают, как близко я была к тому, чтобы пролететь мимо них. Медленно, рука за рукой, нога за ногой, я поднимаюсь до самого верха. Молча Кай протягивает мне свою флягу, и мы пьем в тишине, разглядывая огромное пространство в ожидании остальных.