Лион Измайлов

Закончился концерт, кстати, очень неплохой. Выступали известные артисты. Они тоже любят в эти круизы ездить. Некоторым, говорят, даже за это платят. Как только концерт закончился, Лида отошла от офицера. Но и подойти к нашему столу не решалась. Тут у нас Володя сидел. И когда Нина сказала: «Давайте Лиду позовем», категорически воспротивился и нарочито громко крикнул официанту: «Всем шампанского!» Хотя, конечно, платить потом пришлось Рубену.
Честно говоря, я этого Володьку видеть уже не мог, но как его прогонишь? Нет повода. Вот и сидим с ним. Откуда он только взялся, я даже вспомнить не могу. Как-то подошел к нам с Рубеном — и вот он уже среди нас, в нашей компании. Короче, Лида к нам подойти не может, и уже теперь я ей глазами показываю, что никак не могу избавиться от этого Володьки. Лиде, по всей видимости, стало неловко, она пошла на палубу.
И тут же к ней офицер подошел. Нормальный парень, не наглый, не нахальный, разговаривает интеллигентно. А вскоре мы всей компанией выходим на палубу, и я вижу, как он с ней интеллигентно разговаривает. Я как увидел их, так шампанским поперхнулся.
Разлили еще шампанского. Нина говорит:
— А давайте все же Лиду позовем.
Позвали. Лида с офицером подошли. Налили и им шампанского. Я какой-то вычурный тост сказал про любовь, после которого у Лидушки лицо кислым стало.
Офицер тоже что-то произнес, типа «За тех, кто ждет на берегу», потом извинился, сказал, что ему на вахту пора. И, прощаясь, добавил:
— Так я вас завтра жду на капитанском мостике. Покажем вашему мальчику все приборы и дадим штурвал покрутить. И всех желающих тоже приглашаю, — и почему-то на жену мою Нину так многозначительно посмотрел.
А я с Лиды глаз не свожу. Интересное дело, как это она уже согласилась на капитанский мостик пойти! Можно сказать, на свидание.
Лидушка стала объяснять как будто Нине, что этот очень вежливый офицер предложил показать Игорьку капитанский мостик. И она согласилась, неудобно было отказываться.
И вдруг этот полупьяный Володька ни с того ни с сего говорит:
— Неудобно штаны через голову надевать.
Все оторопели от этой глупости, а Лидушка зло так сказала:
— Неудобно глупости говорить в вашем возрасте.
— Не учите меня жить! — запетушился Володька. Начинался скандал. Лидушка сказала:
— Извините, я лучше уйду, — и ушла.
Нина за ней побежала успокаивать. Володька вслед:
— Да ладно, подумаешь, цаца в поисках радости. Не знает, за кого схватиться.
Тут я уже разозлился.
— За тебя, — говорю, — по-моему, она не схватилась.
Он говорит:
— Это только по-твоему.
Я говорю ему:
— За такие слова надо ответ держать.
— Да что ты понимаешь? — продолжает Володька. — Да у меня все с ней на мази было, просто времени не хватило. Да здесь столько желающих, только успевай.
Чувствую, у меня желваки заходили, вот-вот врежу. Еле сдерживаюсь.
А Володька разошелся:
— Да ты посмотри, вот девушки, гляди, какие красавицы. — Он остановил двух симпатичных девиц, налил им в бокалы шампанского, стал угощать. Шутил, хохотал.
И тут как раз Нина моя возвращается.
— Я вам не помешаю? — говорит она. Стала рядом. Разговор стих сам собой.
Нина говорит мне:
— Желаю приятно провести вечер, — разворачивается и уходит.
Я за ней. Пытаюсь объяснить, что это не я, а Володька остановил девиц. Но куда там. Она даже и слушать не хочет, обиделась.
На другой день сижу на палубе под лестницей, наблюдаю за входом на капитанский мостик, и, что вы думаете, немного времени прошло, вижу я, идет Лида с Игорьком, а с ними моя Нина. Вот это сюрприз! Не останавливая их, сижу жду. Они туда, на мостик, мальчику капитанскую рубку показывать. А там уже два офицера ждут. И показывают. А я здесь на палубе сижу, тоже жду. С ума схожу. И тут вдруг подходят ко мне две вчерашние девушки, звать их Рита и Надя. Подсели к моему столику. Сидят, щебечут, а мне-то не до них. У меня охота. Я глаз с лестницы не свожу. Они, девчушки, уже и уйти хотели, однако я не дал им уйти. Пусть, думаю, на меня мои полюбуются. Раз вы так, то и я так.
 
— Сейчас, — говорю, — коктейли закажу. — И пошел к барной стойке. Вернулся с коктейлями. Сижу с ними, веселю и не заметил, как Лида с Ниной с другой стороны спустились и сели за соседний столик позади меня. Я заливаюсь соловьем, а Нина с Лидой меня слушают. Как это мальчонка сидел тихо, не понимаю, наверное, Лида ему знак за моей спиной сделала.
И вот рассыпаю я перед ними комплименты, чтобы Нина с Лидой меня с ними увидели. Это я же для них всю эту комедию ломаю. Но откуда мне было знать, что они уже в первом ряду партера сидят и всю эту комедию наблюдают.
И вот я вдруг оборачиваюсь среди оживленной беседы и просто столбенею. А Игорек, цветок этот ядовитый, такую гримасу скорчил и говорит:
— Дядя Вася, что это у вас лицо такое испуганное?
Я тут же девиц бросил и к своим.
— Как погуляли? — говорю.
— Нормально, — говорит Лида, — мы были на капитанском мостике.
— Ага, — только и смог я сказать.
— А вы как погуляли? — спрашивает Нина.
— А мы, — говорю, — сидели, ждали, когда ваше свидание на мостике закончится.
— Вот оно и закончилось. Ну как вам, интересно было?
— А вам? — с вызовом говорю я.
— Нам очень интересно, — говорит моя жена. — Там такой вид.
— И такие офицеры, — не удержался я.
— Да, — говорит она, — офицеры очень милые и обходительные.
— Вам тоже офицеры понравились? — спрашиваю я Лидушку, а она глаза отводит и краснеет.
— Там очень интересно, — говорит Лидушка. — Мне главное — сыну показать все эти приборы. Игорек, тебе понравилось на мостике?
— Да, — сказал Игорек. — Особенно дяди офицеры. Они такие здоровые. Один меня десять раз на руке поднял. А другой маме порулить дал. Сам сзади стоял, а мама рулила, вы здесь не почувствовали?
— Почувствовал, — сказал я. — Все почувствовал, и что офицеры милые. В общем, хорошо провели время.
— Вы здесь, кажется, тоже не скучали, — говорит Нина.
— Не надо все сваливать на меня, они ко мне случайно подошли, а вы целенаправленно шли на свидание.
— Куда мы шли? На какое свидание мы шли? Мы мальчику шли рубку показывать.
— И на офицеров поглазеть.
— Мы — на офицеров? А кто сейчас говорил этим девчушкам, что они красавицы и, если б не жена, о многом можно было поговорить?
— Подслушивать нехорошо!
— Говорить такое при жене еще хуже.
— Вы две, две…
— Ну, кто мы?
— Потаскушки! — закричал я.
— Ну знаешь! — сказала жена.
— А меня-то за что? — возмутилась Лида.
— Ты, вы, ты… — Я не мог найти слов, чтобы выразить всю свою ярость.
— Ну дела! — сказала Лида.
— Я потаскушка? — возмущалась жена. — Ах так! Потаскушки должны таскаться!
Я больше не хотел слушать, развернулся и убежал. И, уже уходя, слышал голос Игорька:
— Еще ответишь!
В каюте мы с Ниной не разговаривали. Я наконец не выдержал:
— Ты на обед пойдешь?
— Тебя это не касается, — сказала жена.
— Что такое случилось? — возмутился я. — Извини, я сказал плохое слово, в этом я виноват, а в остальном правда, вы ходите к хахалям, а в результате виноват я.
— Я долго терпела, — Нина теперь говорила тихо, но зло, — я долго терпела, я всегда подозревала, что ты мне изменяешь, а сегодня я своими ушами слышала, как ты разговариваешь с женщинами. Это было унизительно для меня, это было унизительно. И я не хочу больше жить с тобой. Ты свободен!
Уходя, она хлопнула дверью. Так сильно хлопнула, что с полки упал спасательный пояс и больно ударил меня по голове.
— Сговорились, что ли? — сказал я сам себе и кинулся к Лидушке.
Лидушка была в каюте с сыном. Я влетел в каюту, сразу дал Игорьку пять долларов и сказал:
— Вали!
— Еще чего! — ответил Игорек. — Я за деньги не продаюсь.
Я молча вынул еще пять долларов.
— Другое дело, — сказал Игорек и ушел.