Имбанутый. Том 4 (СИ)

— Это все ложь. Так сказала светоч Айлания.
— А кто же это?
Момент истины. Эльфийка тяжело вздохнула, а я напрягся…
  
Глава 13. Белоснежк и гномы
 
— Гуманоидная высокоинтеллектуальная раса киборгов с другой планеты?
Я честно пытался выдержать долгую паузу. Поэтому домыслил за Дриайю. Эльфийка вздрогнула, вышла из транса.
— А? Кто? Нет, не… они. Кто это вообще?
Я вздохнул, сдерживая подгорающий пукан:
— Дриайя, читай по губам. Кто… такие… эльфриды?
— Я не знаю.
Пауза. Вопросительный взгляд.
— Меня заметили. Я случайно оказалась там, где быть не должна. В тот день в Гашарте находились два светоча, вот посреди их диалога я и… в общем, они сказали, что многие интересуются происхождением эльфридов, и становится все сложнее скрывать то, что их вовсе никогда не существовало.
— Ясно-понятно, а почему тебя хотели убить? Не проще было взять клятву светочу, что будешь молчать?
— Я… я…
— Ты-ты?
— Я отказалась. Сказала, что если мне не дадут титул майры, то я расскажу обо всем.
Твою ж. Девочка тупее, чем я думал.
— И ради этого нужно было нанимать убийц? В моем мире каждый третий говорит, что президенты — рептилоиды. Вроде все живы еще. Ну некоторые, разве что, в белых палатах свои истории рассказывают.
— Ты не понимаешь. Я служила светочу и предала его. И мы… не такие. У нас за подобное наказывают. Я знала на что иду, просто… просто… надеялась, что до такого не дойдет. Светоч согласилась подумать.
— Ну что я могу сказать? Дура…
— Прошу прощения?
— Я говорю, ты не первый раз тупишь. Знаешь, самые страшные женщины те, которые считают себя умными, когда это не так.
Я оставил эльфийку с перемотаной головой отдыхать. Итак, подытожим. Эльфридов не существует. Точнее они, вроде как, есть, но не являются эльфами. И кем именно, Дриайя не знает. Но и то, что она узнала, стало поводом светочу нанять лучших убийц, не заморачиваясь самостоятельно. А ведь она могла, не знаю, закинуть девку в порочный дом, как психбольную. Похоже, главы эльфийских кланов так боятся ереси, что сходу закидывают всех на костер. Выглядит все это очень футуристично, но эльфы они и в Варгароне эльфы. Супом не корми — дай устроить какую-нибудь дичь.
Ладно, сейчас интереснее другое. Правило номер четыре. Выигрывает тот, кто найдет Наследника Эльфридов. Что, кизрумью мать за щечки, это может значить с учетом новых данных?
Ко мне подошел Леголас.
— Могу я узнать, что сказала девочка, господин Трайл?
И очень пристально на меня посмотрел. А я задумался. Чем мне может навредить разглашение информации об эльфридах?
Хм… хм… либо ничем, либо я не настолько умён, чтобы это понять. Пох, пляшем. Я рассказал эльфу обо всем. Тот никак не выражал эмоций, но я чувствовал его трепет. Он поклонился:
— Благодарю, господин Трайл. Я немедленно доложу господину Эридрасу.
Желающих узнать о высшей тайне было много, но сказал я только Улук-Урайу, так как он был моим самым доверенным орком в клане. Он первый поверил в меня. Еще тогда, когда я ссался с каждого орочьего пука.
Старый орк задумчиво скосил глаза в сторону, но ничего не ответил. Просто молча развернулся и ушел. В его голове я почувствовал смятение и грусть. Подозри-и-и-ительно.
Оставшийся день я решил посвятить Серпу-2. Поговорил с бригадирами и расставил приоритеты строительства. После общественного сортира вдоль стен будут выстроены каменные дома на триста рыл. Эдакая небольшая крепость, где сами дома — дополнительное укрепление для стен.
Хорошая новость — гномы любили строить не только на поверхности, но и вниз. У нас будет колодец, два склада и даже погреб для хранения скоропортящихся продуктов. Надо ли говорить, что на это ушло почти все золото. И это еще с безумным торгом и с учётом, что все в Серпе-2 гномам активно помогали: орки таскали камень, эльфы месили цементные смеси. Гномы, по большей степени, делали тонкую работу и руководили, получая за это центнеры золота, которого, кстати, осталось всего сто сорок кило. Ну и плюс-минус пару кило драгоценных камней, которые я не спешил разменивать, расценивая их запасом на черный день. Как оказалось, в Варгароне те же бриллианты ценились несильно, а вот яшма — дорогущая, что аж пипец.
 
Еще на следующий день произошло то, чего я ждал и опасался одновременно. Слухи о моей силе родили первых желающих ею воспользоваться. Пусть и не в корысных целях, но…
— Что, прошу меня пардонить? — застыл я в напряжении. Во рту все пересохло.
У гнома, стоявшего напротив меня, тряслись и потели руки от напряжения и, возможно, от моего страшнючего вида. А еще он был стар. Очень стар. Но в его глазах горел огонь. Богатый гном был окружён свитой из десятка воинов в «очуметь каких фэнтезийных» доспехах.
— Ты правильно услышал. Я хочу поменяться телами вот с этим юношей. Плачу десять фунтов чистого золота.
Я посмотрел на молодого гнома. Он был бледен, но крепок и держался очень уверенно. Я прощупал его эмоции. Парня не заставляют. Он пришел сюда добровольно.
— Зачем тебе тело дряхлого старика? — прямо спросил я.
— Закр!… — вскрикнул было один из стражей богатея, но старик сам на него прикрикнул:
— Молчать, сопляк! Кто тебе рот разрешил открывать?! Не обращай внимания, моя охрана привыкла пресекать грубость. Но ты прав. Я — старик и потому-то и пришел. Этот юноша из небогатой семьи ремесленников согласился поменяться со мной. За это я заплачу ему триста золотых дрэйков. До конца… кхм… своей жизни и жизни своих детей он не будет знать прежней нищеты.
Вот оно что. Вот почему я не почувствовал принуждения. Парень согласен отдать свое тело. Готов променять сотни лет жизни на триста золотых монет ради своей семьи.
— Как тебя зовут? — посмотрел я на молодого гнома, у которого только-только прорезалась борода. Ему лет двадцать, не более.
— Грун.
— Ты умрешь через пару лет, Грун. Это тело дряхлого пердуна.
Богатей запыхтел, гневно раздувая ноздри, но не вмешивался. От моего решения зависит его жизнь. И не только его. Много чего зависит от того, что я сейчас сделаю или не сделаю.
— Мне нужно время подумать, — сказал я. — До завтра.
— Двадцать фунтов, — не отступал гном.
— Думаешь дело в деньгах? — хмыкнул я. — Даже если в них, то не рассчитывай, что отделаешь парой фунтов золота.
Гном нахмурил брови. Он понимал, что на лоха меня не взять. За такой подарок судьбы многие продадут матерей, детей и опустошат все свои банковские хранилища.
— Не тяни с размышлениями, молодой эльф. Я прожил сто семьдесят три года и знаю о подгорном народе все. Я — тринадцатый советник всеотца и шестой мудрейший под Горой. Кроме золота, я могу дать знания и власть. Дружба со мной дороже любого золота. А вот враждовать, — гном многозначительно осмотрел Серп, — не стоит.
О, я знаю эти игры. Не, сука, не возьмешь.
— Обожаю скрытые угрозы, — скрестил я руки. — Цена моей услуги для тебя только что возросла вдвое. А, возможно, я тебе откажу и предложу услуги двенадцати другим советникам и мудрейшим под горой. Как тебе такое контрпредложение?
Гном сверлил меня взглядом из-под кустистых бровей.
А потом неожиданно рассмеялся, ухватившись за пузо. Его стража напряглась, стала переминаться с ноги на ногу.
— Неплохо, молодой эльф, неплохо. Хорошо, я принимаю твои условия и приду завтра. Прошу прощения за свои слова. Да, ты прав, я попытался на тебя надавить, но вижу, что зря. Конечно же, старый гном пойдет на все ради продления своей жизни. Я люблю жить. Я хочу жить, — гном вызывающе засверкал глазами. — И я никого не заставляю меняться со мной дряхлым телом. Мне достаточно было предложить, как выстроилась очередь из добровольцев. Трайл же тебя кличут, верно? Не терзайся муками совести. Сначала я предложил пять тысяч дрэйков и ко мне пришли две сотни молодых гномов. Мне пришлось устроить аукцион в меньшую сторону, и цена опустилось до трехсот, при том, что я сам выбирал юношу.