(не) девственница для дракона (СИ)
— А вот с этим проблема… В Академии новую сложно достать. Разве что в Рицу в дамскую лавку на выходные попасть… Тогда завтра же стоит подать прошение и оформить пропуск.
Я пригорюнилась: непредвиденные расходы уже начались, а только ведь начало триместра. Но деваться было некуда.
— Да, займусь. Ладно, Бекка, я пошла. Еще с кинжалом хочу поработать, так что постараюсь скоро вернуться.
— Уж постарайся, ведь вечером начнет действовать откладывающее похмелье заклинание.
Ох, точно! Ужас какой. Вчера мы выпили лишь по бокалу вина, не думаю, что похмелье будет серьезным, но лучше все же в этот момент быть дома.
С Франком мы договорились встретиться около фонтана в парке. Я планировала извиниться перед парнем за то, что зря морочила голову, и обьяснить, что я вряд ли смогу что-то к нему почувствовать. Я считала, что так будет правильно. Конечно, лучше было вовсе не соглашаться на это свидание, повинуясь внезапному желанию позлить Габриэля, но, что сделано, то сделано.
В голове вдруг зашумело, и это точно не был шум фонтана. Я встряхнулась — не помогло, только зрение слегка ухудшилось. Это было странно, но почему-то меня совершенно не взволновало. Наоборот — настроение приподнялось, окружающий мир стал дружелюбнее, а взгляды адептов добрее. Захотелось веселиться, захотелось приключений.
Франка возле фонтана еще не было. От нечего делать, я запустила в воду несколько камушков, а потом, аки резвая горная козочка, запрыгнула на ограждение — весьма тонкое и шаткое, надо заметить.
— Анна, что ты творишь!? Упадешь ведь! — услышала обеспокоенный голос Франка.
Вот зануда. Я приподнялась на носочки и легко крутанулась вокруг себя и упала-спрыгнула в объятия парня. Проклятый Урх, а ведь он хорош! И зачем я хотела порвать с ним? Я легко, почти не касаясь, чмокнула Франка в щеку.
— Анна? Да что с тобой такое!? — а сам улыбается, довольный.
— Все в порядке, — отмахнулась я и взяла парня за руку, уводя на более уединенную аллею.
— Ты пьяна? — парень, ухмыльнулся и наклонился ко мне, принюхиваясь. — Нет, алкоголем не пахнет…
— Пошли, я покажу тебе одно место, где я часто пряталась ото всех, чтобы спокойно учиться. Но только пообещай, что никому о нем не расскажешь и на свидания сюда своих барышень водить не будешь.
— "Спокойно учиться"… — повторил Франк, — я зачастую использую тайные места для занятий совершенно иного рода.
Идти пришлось недолго. Вскоре мы завернули на еле видную, притрушенную опавшей листвой тропку — такую и не заметишь, если не знаешь точно, где она. Смеясь, преодолели густые колючие заросли шиповника, и оказались на небольшой, уютной полянке, окруженной с трех сторон лесом, а с четвертой — каменным забором Академии.
— Тут так красиво, спокойно…
Но парень жаждал отнюдь не спокойствия. Он резко развернул меня к себе и жадно впился ртом в мои губы.
У меня же закружилась голова… Нет, не от внезапно нахлынувших чувств и страсти, а от резкого поворота. Было ощущение, что я уже развернулась, а деревья, поляна и забор все еще отплясывают хоровод. И только когда странная круговерть улеглась, я осознала, что меня сейчас целуют…
Это было… мокро. И щекотно.
Я хихикнула, вся ситуация казалась нелепой и смешной.
А куда это собрались руки Франка? Я отпихнула парня от себя. Точнее, попыталась отпихнуть — парень-то тяжелый и нерушимый, как скала.
— Анна, — хрипло поинтересовался Моргенштайн, — что-то не так?
Где-то на заднем дворе моего сознания еще блуждала мысль, что вообще-то все не так, все неестественно, угловато, и совсем не приятно. С Габриэлем же было совсем иначе, я даже не задумывалась, что мне делать, все происходило естественно, само по себе.
Но это так сложно объяснить, а язык почему-то такой тяжелый и неуклюжий.
— Прекрати, — это все, что я сподобилась ответить, глупо хихикая и слабо упираясь руками в грудную клетку парня.
— Но Анна, я так долго этого ждал! — и Франк снова попытался меня поцеловать. — Ты ведь сама меня сюда пригласила!
— Не надо, Франк, хватит! Я не хочу, — я уже начинаю немножко ныть. Все мои легкость и бесшабашность куда-то исчезли, а тело же словно налили свинцом.
Мой слабый протест совершенно не подействовал на Моргенштайна.
— Разве не ясно, что девушка сказала "хватит"? — вдруг раздался из-за спины грозный голос Габриэля. — Проваливай, Франк, пока цел.
— Ректор Габриэль, — парень выглядел смущенным и сконфуженным, — вы же сами просили меня…
— Я не говорил принуждать Анну. Пошел прочь!
Франк мигом испарился. Я же обернулась и наткнулась на испепеляющий взгляд Габриэля. Не прониклась: мой инстинкт самосохранения сейчас, похоже, спал. Я была рада видеть мужчину и поэтому улыбалась. Только бы вот еще веки не были бы такими неподъемными…
— Адептка Чаус, объясните, что здесь происходит. Вы пьяны!?
— Очевидно, так оно и есть, — подтвердила со всей доступной мне сейчас серьезностью и приняла упор лежа.
— Анна, ты что делаешь?
Я с трудом приподняла тяжеленную голову и с удовольствием посмотрела на удивленного Ректора. Мужчина прибывал в замешательстве: казалось, армия драконов у него бы вызвала меньшее затруднение, нежели одна пьяная я.
— От-жим… — прокряхтела я, пытаясь сделать отжимание, но обессиленно завалилась на землю — такую мягкую, мм, как кровать с духмяным матрасом… И я прикрыла глаза — всего на одну секундочку, — не в силах больше выносить тяжесть век.
***Арденс (Габриэль)
— Анна? — Арденс склонился над девушкой и прикоснулся к ее плечу. — Анна, ты… спишь?
Девушка не ответила. Ее грудная клетка размеренно поднималась и опускалась, веки были закрыты, лицо будто разгладилось, выражая беззаботность и какую-то милую, детскую наивность.
Арденс провел ладонью по своему лицу и ухмыльнулся. И что прикажете ему делать? И как в такой ситуации держаться от девушки подальше?
Мужчина взял Анну на руки и нехотя залюбовался. Девушка была очень красива, но ее вечные скромные темные наряды и строго уложенные волосы делали из нее серую мышку. Она сможет стать первой красавицей, если предстанет в более ярких платьях… или же вообще снимет их. Лично его больше интересовал второй вариант… Арденс вспомнил, как у него перехватило дыхание, когда он увидел ее обнаженной: пламя камина отплясывало на ее белой, бархатной коже, ее щеки разрумянились, волосы волнами спадали на плечи, а глаза были преисполнены страхом и страстью. Он уже тогда считал ее одной из самых красивых своих женщин, сейчас же, когда он узнавал ее с каждым днем все больше и больше, она будто становилась еще привлекательней.
Сейчас мужчина понимал, что разумнее было бы переправить Анну в ее комнату, но, похоже, рядом с этой девушкой его разум и рациональное мышление часто уступали внезапным стремлениям и желаниям — опасная тенденция, надо сказать, весьма опасная — и он решил отнести ее к себе. Он ведь, в конце ж да концов, дракон, надо отрабатывать репутацию похитителя красных девиц.
Арденс переместился с Анной в прихожую своего дома. Изначально хотел сразу в апартаменты, но передумал: нести девушку было странно приятно и волнительно и он решил продлить это удовольствие.
Мужчина видел, что весь его замысел трещит по швам. Устроить будущее Анны и подыскать ей жениха? Все хорошо выглядело лишь в его голове, на практике же он с трудом перенес даже ее поцелуй с другим. А как только представил, что все в один прекрасный момент могло зайти дальше — в нем поднялась буря негодования и гнева. Его же драконья сущность требовала утащить Анну в пещеру и спрятать от всего мира — подальше от неприятностей, в которые она регулярно попадает, и подальше от взглядов других мужчин.
Арденс уложил девушку в свою постель со всей бережливостью, на которую был способен, но она все равно вдруг проснулась.
— Танцевать! — Анна вскочила на постели и расставила руки, стараясь удержать равновесие. Да уж, она еще вдребезги пьяна или под действием опьяняющего заклятия. — Ард… бриэль! Габриэль, музыку!