Императорский отбор, или Его строптивое счастье (СИ)

«Поразительная мощь», вздохнула она. «Чем же Элеарские платят за такую силу?».
- Напавший на вас будет уничтожен,- проскрежетал Император, выслушав подробный рассказ Хестер.
- Исполнители? Безусловно,- согласилась девушка,- мой брат тоже примет участие. А вот заказчица… Она, боюсь, неприкосновенна.
Леди Аргеланд опасалась вот так прямо указывать на леди Авинскую, но… Сейчас, окруженный родовой силой, Император мог обронить такую фразу, которую магия превратит в клятву.
«А виноватой потом меня назначат», хмыкнула про себя Хестер.
Но вместе с тем… Вместе с тем ей было иррационально приятно беспокойство Императора. Императора, который лично пришел к бедной, хоть и знатной невесте. Невесте, которая ему не принадлежит.
На краткую секунду взгляд Хестер задержался на линии рта Даррена. Леди Аргеланд вдруг задумалась о том, каково это, когда тебя целует маг такой мощи? Говорят, что сила, разлитая вокруг влюбленной пары, ведет себя подобно шампанскому и…
«Очнись!», рявкнула сама на себя Хестер.
- Заказчица будет наказана по закону,- жестко проговорил Император. – Есть вещи, творить которые недопустимо ни для кого.
«С другой стороны, если смотреть на ситуацию трезво, то настоящая невеста своими действиями могла нанести урон государству. Сорванный отбор может аукнуться всей Империи – страшно представить, какие ритуалы провели жрецы, чтобы свести всех «потеряшек» в одну точку. Полагаю, что уставшие и измотанные боги еще долго не будут откликаться на людские молитвы!».
- Скоро состоится бал,- Левайр переключил внимание Императора на себя,- на котором леди Мерех найдет подставной истинный. При условии, что нам удастся сохранить расследование в тайне.
- Я запрещаю это,- жестко проговорил Император. – Дата бала все еще не обнародована, мудрейший что-то высчитывает и продолжает взывать к богам.
«А боги, судя по всему, больше не могут это терпеть», хмыкнула про себя леди Аргеланд.
Первый Советник склонил голову и спокойно произнес:
- Как прикажете, мой Император.
После чего Левайр посмотрел на Хестер и подмигнул ей. И, не успев подумать, леди Аргеланд подмигнула в ответ. Конечно, Император разгневается, когда узнает, что они проигнорировали его запрет, но…
«Кто-то проник на территорию Малого Дворца. То, что вред хотели причинить мне – не большая беда в сравнении с тем, что уязвим оказался весь дворцовый комплекс. Хотя для меня беда большая, но если смотреть с государственной точки зрения… Нет, подставного истинного надо брать!».
Император дождался целителя, выслушал его вердикт и, сняв со своей руки тонкий кожаный браслет, надел его на запястье леди Аргеланд:
- Вам не всегда будет везти. Примите в дар вместе с приказом никогда не снимать.
- Это…
- Это улучшенная копия наруча, который позволяет виртуозно размахивать «пехотинцем»,- Император устало посмотрел на Хестер,- моя личная разработка. Боюсь, что вам, с вашим характером и умением влипать в истории, такой артефакт необходим.
- Благодарю, мой Император,- выдохнула леди Аргеланд. – Ваша щедрость не знает границ.
- Как и ваша смелость, которая порой доходит до безрассудства,- припечатал Даррен.
Император ушел так же быстро, как и пришел. Левайр же сопроводил Хестер и волку до крыла невест и на прощание обронил:
- Никогда не видел его более заинтересованным…
Но на вопросительный взгляд Хестер Левайр только неловко отшутился и поспешил скрыться. Леди Аргеланд вошла в комнату и тут же была атакована сердитой Милли:
- Луна уже в окно светит, а тебя нет! Я умом-то понимаю, что ничего случиться не могло, но сердце-то не на месте! Сердце-то не ум, к нему логика не применима!
А узнав о нападении, она всплеснула руками и вознамерилась всюду ходить с подругой:
- На двоих-то не нападут,- запальчиво проговорила она. – А если нападут, то вдвоем отбиться проще.
- Понять бы, что со мной не так,- вздохнула Хестер.
Девушки немного помолчали, после чего Милли уверенно произнесла:
- Думаю я, что дело в твоем истинном. Химмары, веннары и таннары ждут встречи с истинным, но порой семьи создают и просто так. И после, встречая своего истинного, уже ничего не меняют.
 
- Думаешь, он женат? – нахмурилась Хестер и сердце предательски сжалось.
- Или в него кто-то до одури влюблен,- кивнула Милли. – Потому что… Ты прости, но вы ведь довольно, м-м-м, небогаты, верно?
- До отбора я бы сказала, что мы нищие – оставалось выплатить сто восемьдесят лидаров за дом, да еще и лечение нужно было моему старшему.
Хестер не стала договаривать «брату», ведь это была ложь. А вот «мой старший» – так можно и отца назвать. Конечно, это не слишком-то одобряется, но ради безопасности – можно.
- Теперь же у нас есть шанс поправить свое финансовое благополучие. Нам не достичь того уровня, что был когда-то, но… Но шанс стать простой зажиточной семьей – есть. Возможно придется отказаться от титула.
Сказав это, Хестер замолчала. Графства Аргеланд уже нет, так должна ли графская семья хранить свою фамилию? Особый эдикт позволяет дворянам, потерявшим свои земли из-за Прорыва, сохранять прежнее титулование. Тогда как обычно, при утрате «сердца земель» дворянин теряет все.
«С другой стороны, любому понятно, что эти сохраненные титулы ничего не значат», с горечью подумала Хестер. «Уже пятьдесят лет пытаются найти способ очистить пораженные пятна, но тщетно, зараза непобедима».
- Никогда так интересно не жила,- вздохнула вдруг Милида, а после с изрядной долей рассудительности добавила,- и не хотела бы впредь.
- Зато ты встретишь истинного,- улыбнулась Хестер,- если тебя судьба привела на отбор, значит и его приведет.
- Меня не судьба привела, а дурость людская,- насупилась Милли. – Ты знаешь мои страхи, а теперь к ним еще один добавился – что если он будет из гвардии? Я ведь с ума сойду его ожидаючи!
На что Хестер серьезно ответила:
- А если ему именно это и нужно? Чтобы его ждали изо всех сил? Что если ему больше незачем выживать?
Милли хлюпнула носом и дрогнувшим голосом ответила:
- Тогда я справлюсь. Обязательно.
Помолчав, подруги начали устраиваться на ночь. Хестер с некоторых пор раскидывала дополнительные охранные чары – это помогало Милиде уснуть. Сама леди Аргеланд прекрасно понимала, что ее колдовство и рядом не лежит с тем, что кровью вписано в камень Малого Дворца. Но после той истории с подставой, Милли успокаивалась только если видела, как Хестер зачаровывает окна и дверь.
- А с завтрашнего дня мы точно-точно всюду ходим вместе,- сонно проворчала Милли,- я не дам тебя в обиду, а ты – меня.
- А Конфетка нас всех,- вздохнула Хестер и поправила одеяло,- только если нас троих поймают, то дело обставят так, что ты напала, а мы с волкой защищались.
- Но мы же расскажем правду!
- Если будем живы,- едва слышно хмыкнула леди Аргеланд.
Но этого Милли не услышала, она на редкость быстро засыпала. Особенно убедившись, что подруга все зачаровала. Такое доверие Хестер порой пугало. Никто в нее так не верил. Никогда. Отец… Отец знал, на что она способна. Римман восхищался старшей сестрой, наставники нещадно гоняли и высчитывали, на что еще хватит уникальной зверюшки. То есть, простите, носительницы редкого гена. А Милли верила.
«От этого тепла можно стать зависимой», вздохнула мысленно Хестер.
И, подняв невидимую в темноте руку, погладила кончиками пальцев теплый кожаный браслет.
«Моя личная разработка», пронесся в голове звучный, приятный голос Даррена Тиверрана.
- Моя личная разработка,- шепотом повторила Хестер и повернулась набок, подложив руку с браслетом под щеку. – Личная разработка…
Провалившись в сон, она вновь окунулась в тот день, когда она встретила своего истинного. Только в этот раз она, отведя с лица белые волосы, сняла маску.
И, закричав, проснулась.
Потому что во сне ее обезумевшее подсознание подарило истинному лицо Даррена Тиваррана, Императора Тройственной Элеарской Империи.