Сибирский вояж (СИ)
- Э…нет, на меня не рассчитывай! Я ещё пожить хочу! В таком деле каждый сам за себя.
- Понятно! Без обид, - усмехнулся я. Сам, так сам. На попятную не пойду, не поймут. Да, и самому стрёмно.
Время до обеда прошло в неуютном молчании. Вокруг меня будто образовался вакуум, соседи по камере, пряча глаза, старательно избегали приближаться к моему месту.
Откушав жиденького капустного супчика, лежа на спине, вяло переваривая скудный завтрак, я ощутил присутствие возле своей тушки, кого-то постороннего. Гостем оказался коренастый мужик в тюремной робе с солидными обвислыми усами.
Приземлившись на соседний тюфяк, он достал из кармана курительную трубку и большой коробок со спичками.
- Подымим?
- Не, курю, - бросил я, с ленивым интересом наблюдая за дальнейшим развитием событий.
- Говорят, проблемы у тебя? Абреки наседают? – сразу с дела, начал разговор пришелец.
- Есть такое дело! А, ты что вписаться хочешь? Ну, помочь, - добавил я, заметив его непонимающий взгляд.
- У нас, с ними свои счёты! Хочешь, поможем!
- Так, вас много?
- Два десятка будет. Казаки мы. Из политических.
- Я вспомнил, что в будущем читал о забайкальских казаках, которых определили в тюремный замок за участие в революционных событиях 1905 года. За то, что нарушив присягу, они выпустили заключённых одной из тюрем, их приговорили к смертной казни. Тем из казаков, кто написал прошение о помиловании, смертную казнь заменили каторгой.
-Так, что скажешь?
- У меня есть выбор? – вскинул я брови, нарочито дурашливым движением.
- Я таки за! Руками и ногами!
- А, если серьёзно, почту за честь! – протянул я казачине руку для рукопожатия. Обменявшись эти интернациональным жестом, мы договорились встретиться перед отбоем, чтобы обсудить план конкретных действий.
- Полагаю, вечер ожидается томным! – радостно хлопнул я по спине, делавшего вид, что спит, а на самом деле, вовсю гревшего уши рыжего.
- Может, всё-таки с нами?
- Не…уж как-нибудь без меня…
- Тогда, может по соседям, пробежишься? Пошукаешь, там, что горцы затевают?
- Это можно!
Во время прогулки, рыжий слинял для добычи нужной информации. Полученные им сведения, были действительно ценными. По мою душу собиралась целая кодла, навскидку более тридцати человек. То есть все зэки кавказкой национальности. Что-что, а за своих они горой. Плюс повышенное чувство справедливости которую, правда они понимают по своему. Встать за честь славянского братства, изъявили желание только забайкальцы и пара-тройка политиков из рабочего сословия. Попытавшимся было записаться добровольцами интеллигентам, казара дала отвод, во избежание ненужных жертв. Вечером требовалось умение работать кулаками, а не писать прокламации и выступать на митингах. Ожидаемо, никто из блатных участвовать в разборке, желание не изъявил.
Глава 24
Наконец познакомился с будущими соратниками. Присмотрелись к друг другу, поговорили. Что сказать? Тёртые ребята. На кривой козе не объедешь. Многие с боевым опытом. Собирали их здесь со всей Сибири, для последующего перемещения в Акатуйскую каторжную тюрьму. Все они были приговорены к смертной казни. После прошения о помиловании, казнь была заменена на 12-15 лет каторги. Некоторые получили бессрочную. Причины, которые повернули их жизненный путь на печальную каторжную стезю, были разные. Кто-то отказался стрелять в рабочую демонстрацию, кто просто не выполнил преступный приказ командования. Большинство попало за то, что выпустили заключённых матросов из каторжной тюрьмы.
Здоровенные, некоторые превосходили меня не только ростом, но и габаритами. Разного возраста, поголовно усатые, с жилистыми крепкими руками. Спокойные уверенные лица профессиональных воинов, навевали чувство уверенности и вселяли надежду на благополучный исход ночных событий. Авторитет у таких людей, ещё нужно бы суметь заработать. Поэтому, никаких своих предложений я выдвигать не стал. Да, и не строили мы боевых диспозиций. Как я понял, тактика была простая: толпа на толпу, а там как бог положит. На, прощанье крепко пожали руки. Заикнулся было, чтобы казачки сделали себе кистени, но словив в ответ снисходительны взгляд, заткнулся. И, правда, учёного учить, только портить.
Час пик настал. Две вооружённые различным подручным инвентарём группы решительно настроенных серьёзных мужчин замерли друг перед другом. Палки, куски цепей, своеобразные кистени из камней, замотанных в длинную тряпку – перечень использованных «спецсредств», этим далеко не исчерпывался. В таких разборках колюще-режущие предметы, были запрещены по умолчанию. Хотя, скорее всего, нужно было рассчитывать на обратное. Ибо коварство есть неотъемлемая национальная черта наших противников, а вот честность они практикуют, главным образом, между своими. Я не взял с собой никакого оружия. В, крайнем случае, нужное добуду в бою. Только обмотал кусками ткани руки, постаравшись оставить пальцы свободными.
Вперёд от толпы своих соотечественников, отделился тучный кавказец, и демонстративно сплюнув под ноги, широко улыбнувшись, сказал:
- Что, русские, сдаваться прышли?
- Я сегодня добрый, кто мой батынок пацалует, того сыльно бить не буду, - покачал он носком, кожаного огрызка, в котором распознать ботинок можно было, только при сильно развитым воображении.
Не спеша ему, навстречу вышел Фёдор Глотов, один из моих казачьих знакомцев. Озорно подмигнув товарищам он, приспустив штаны, продемонстрировав окружающим немалых размеров мужское хозяйство.
- Смотри, какой красавец! Поцелуешь, я тя тоже пожалею.
От страшного оскорбления, глаза восточного красавца едва не вылезли из орбит. Обернувшись за моральной поддержкой к остолбеневшим соотечественникам, широко разинув рот, он зарычал, что-то нечленораздельное.
- Аээээрррээссааа!
- Аааа! – завыла толпа за его спиной, в едином порыве двинувшись вперёд
- Аааа, - одновременно с соседями заорал я, нагнетая яростный накал. И одна стая схлестнулась с другой. Не зная пощады в безжалостной схватке.
Плотно сжав зубы, чтобы не прикусить язык от случайного удара, я сразу оказался в середине этой круговерти. Враги были со всех сторон. Первую рожу, украшенную оскаленными зубами я, встретил простым прямым ударом. Вложив в него вес всего тела. Этот больше не боец. Второму, боковым мстительным ударом правой ноги выбил левое колено. Еле успев отскочить от удара палкой, почувствовал, как что-то острое чиркнуло меня по правому боку.
- Вот, и ножи в ход пошли, - успел подумать я, прежде чем получил мощный удар по хребту.
Сука, больно то как! Не успев повернуться к обидчику, как какая-то огромная туша с разбегу навалившаяся на меня, сбив с ног, вцепилась в шею мощными волосатыми руками.
Прижав подбородок к груди, левой рукой схватил и плотно сжал мужской отросток супостата. Безотказный прежде приём, не подвёл и сейчас. Оставив в покое моё горло, агрессор инстинктивно потянул руки, чтобы защитить самое сокровенное. Воспользовавшись свободой, я лбом ударил его лицо, ломая хрящи носа. Выбравшись из под тела потерявшего сознания противника я бегло оглядел поле сражения. Дела шли с переменным успехом. Разбросанные тут и там тушки кавказцев, перемежались с несколькими телами казаков. В спине одного из них мрачным памятником торчала рукоятка ножа. Воспользовавшись своим численным преимуществом, абреки заставили казаков сбиться в несколько маленьких групп, где встав спиной к спине, те отбивали наскоки инородцев. Последние, размахивая палками и ножами, словно шакалы кружили вокруг, пытаясь добраться до вожделенной добычи.
Схватив дубину, обронённую одним из поверженных противников я, прихрамывая на правую ступню, пошёл на помощь товарищам. Чьи-то подлые конечности, вцепившись в ногу, затормозили мой благородный порыв.
- Сука, - бросив палку, обеими руками пытался я отцепить клешни поверженного, но не сдавшегося врага.
- Как клещ вцепился, гадёныш! – палец за пальцем отдирая этот капкан, я перестал отслеживать окружающее. Град ударов, разнообразных предметами внезапно обрушившихся на меня, стал для меня неожиданным сюрпризом. Автоматически вскинув руки, чтобы прикрыть голову, я тут же взвыл от боли, получив болезненный удар по кончику локтя. Спустя несколько секунд я почти потерял ориентацию в пространстве. Потеря возможности свободно передвигаться ожидаемо привела к фатальному результату.