Гиблая Крипта (СИ)

Орк попытался встать, но у него ничего не вышло. Он чувствовал себя, точно в тот день, когда, провалявшись в забытьи две седмицы, очнулся после укуса хишаму. Тогда ему пришлось почти заново учиться ходить. Памятуя о былом опыте, Дрогг замер, сначала пошевелив лишь кончиками пальцев, а затем помаленьку начал разрабатывать раскисшие члены.
Он уже мог полноценно двигать руками, когда поблизости раздалось поскрипывание сухих костей. Охотник обернулся на звук. К нему утопая по колено в песке, брели двое закованных в латы скелетов. Глаза умертвий пылали багровым пламенем, чего никогда не встречалось у восставших без споспешествования колдунов трупов. Болдыря прошиб холодный пот при мысли о том, что где-то поблизости может ошиваться самый настоящий некромант. Вполне вероятно, что в пустыню нагрянул кто-то из дружков сгинувшего в крипте мэтра Изаре. Сталкиваться с подобными личностями Дроггу зело не хотелось.
Своим видом костяные витязи дюже походили на сраженного охотником в крипте эльфа-призрака. Туловища приближавшихся мертвецов защищали пластинчатые доспехи, а на высоких черепах криво сидели шлемы с козырьками. Лишенные кожи и плоти ладони стискивали рукояти коротких мечей, но только у одного из умертвий присутствовал вытянутый, с умбоном щит. Броня и оружие скелетов отличались волшебной добротностью, за проведенные в песках века их едва тронула ржа.
Дрогг с трудом встал на норовившие разъехаться ноги. Шатаясь, будто пьяный, орк заозирался по сторонам в поисках увесистой глыбы, кою он планировал запустить в наступавших мертвецов.
Если бы не растопивший мышцы полет сквозь студеный мрак, он вельми легко совладал бы с парой дряхлых костяков. Однако ныне мешкотные умертвия представляли для него серьезную опасность.
Покойные ратники подоспели раньше, чем полукровка обнаружил подходящий валун. Первым атаковал не имевший щита воин. Неловко увильнув от клинка, орк ухватил противника за руку и, притянув к себе, столкнул на землю. Охотник намеревался затоптать распластавшегося скелета, но ему помешал клинок второго кадавра. Зеленокожему повезло, что безмозглый мертвец заместо выпада, нанес рубящий удар. Вестимо, отсутствие мускулов не позволило покойнику придать лезвию потребную для рассечения шкуры ргарга силу. Дрогг испытал тупую боль в боку, ровно его как следует треснули палкой. Орк ухватился за кромку щита и попытался вырвать его вместе с рукой умертвия. Сие не удалось. Скелет своевременно ткнул охотника мечом. Болдырь почувствовал острое жжение внизу ребер и, не желая пропускать еще уколы, всем телом навалился на мертвеца. Сцепившись, они рухнули в песок.
Дрожащей рукой охотник сжал правое предплечье супротивника. Орк рванул удерживавшую меч руку. Лишь с третьего раза Дроггу удалось отделить конечность от тела.
Полукровка услыхал хруст над головой и настолько быстро, насколько позволяло ослабевшее тело, откатился подальше. Второй скелет равнодушно пронзил клинком распростершегося товарища. Охотник попытался встать, но руки его подкосились и он плюхнулся лицом в зыбкий бархан. Занеся клинок, покойник попер на него. Не придумав ничего лучше, орк покатился в сторону мертвеца.
Короткий меч обрушился ему на спину, но не пробил толстой куртки. Разогнавшийся болдырь сбил скелета с ног. Дрогг возлег на костяного воина, вдавливая того в рыхлую поверхность дюны. Полукровка перехватил руки покойника, не позволив кадавру махать клинком.
Они возились весьма долго, прежде чем охотник оторвал скелету верхние конечности. Разделавшись с противником, зеленокожий воздел голову. В его сторону шагал опрокинутый ранее ратник. Мертвец все же обладал толикой разума, ибо отбросил бесполезный щит и взял в уцелевшую руку меч.
Неожиданно бархан под ногами умертвия начал проседать. Не желая угодить в зыбучие пески, орк покатился прочь. Очутившись в десятке шагов от опасного места, Дрогг оглянулся. Скелет-латник исчез в образовавшемся провале, однако заместо него из ямы поднималась совсем иная сущность. Восстававшее из лона пустыни создание также являло собой ходячий костяк, но такой громоздкий, что при жизни он, несомненно, принадлежал всамделишному исполину.
 
Над ямой появилась облаченная в рогатый шлем голова размером с добротную бочку. В пустых глазницах плясало рубиновое пламя, нагой рот скалился рядами острых клыков. После показалось оружие великана — боевой молот круглого сечения на длинном древке, явно предназначенный для использования двумя руками. Заключенные в вороненую сталь ладони почали грести осыпающийся край разверзшегося котлована. Барахтаясь, словно обучающееся плаванию дитя, гигант выбрался на поверхность и выпрямился во весь рост, насчитывавший без малого десяток локтей. Торс исполинского скелета скрывала черная кираса, предплечья защищали аспидные наручи, а к костям голеней крепились поножи цвета угля.
Сердце Дрогга захолонуло, с подобной махиной он не совладал бы, даже будучи полностью здоров. Впрочем, великан не обратил на зарывшегося в песок охотника никакого внимания. Поводя огромной головой, скелет развернулся и зашагал вглубь пустыни.
Лишь, когда огромная фигура затерялась среди дюн, к полукровке вернулась способность трезво мыслить. По всей видимости, только что он узрел останки одного из демонов, с которыми в стародавние времена сражались ниэли. Верно, вырвавшаяся на волю после смерти Латериуса Изаре магия подъяла покоившиеся в недрах песков кости.
От подобных дум орку явственно поплохело. Могло статься так, что окрест бродило неведомое число умертвий-переростков, способных попросту затоптать измотанного схватками болдыря. Более того, над жителями Шархидата нависла смертельная опасность. Закованные в вороненые латы исполины могли играючи растерзать не ведавших ратного дела пустынников. Дрогг не верил, что обитатели селения имели хоть какое-то отношение к произошедшему в крипте. Он не сомневался, что почившие в сумрачном чертоге Вурнхи, Брумар и Вилфрид являлись сотворенной магией иллюзией.
«Ты выпустил на волю такие силы, что погубят не только тебя, но и всех тех, кого ты подрядился спасти» — вспыхнули в памяти слова умирающего колдуна и охотник тотчас порывисто вскочил на ноги.
Дрогг не знал, куда его выбросило из астрала и в какой стороне лежит Шархидат. Померекав, зеленокожий решил двинуться за скрывшимся исполином, обоснованно полагая, что нежить всегда тянется к столь ненавистным ей живым. Идти по следу гигантского скелета не составляло особого труда, ибо широкие стопы мертвого демона оставили в песке цепь глубоких рытвин.
Орк преодолел гряду невысоких барханов. Походя, он наткнулся еще на два сотворенных пробудившимися великанами провала. Впрочем, сейчас из широких ямин гурьбой валили обычные скелеты. Видно, разорвавшие плоть пустыни исполины помогли выбраться наружу почивавшим в глубинах останкам. Лишенные влаги песчаные пласты в течение тысяч лет не давали истлеть хоронившимся в них мощам. Но теперича вековому плену настал конец: скопившаяся за бессчетные годы орда обрела долгожданную свободу.
Полукровка поднялся на вершину горбатой дюны. Кинув взгляд вдаль, охотник застыл в накатившем оцепенении, замершее сердце свалилось куда-то вниз живота. На юге в нескольких лигах от него в небо поднимался султан черного дыма. Дрогг сразу же понял, что это пылает Шархидат. Но болдыря заворожил совсем не бушевавший в селении пожар. По желтым волнам песчаного моря к деревне стекались бесконечные вереницы нежити. Покачиваясь, словно вековые деревья на ветру, топали закованные в броню гиганты, у них под ногами семенили латники-ниэли. Хватало и иных: людей, гномов, эризу. Ползли, трусили и скакали разномастные бестии: тхишгалы, макхары, фарниды и другие совсем незнакомые орку. Оставляя широкую борозду, волочился рвать живые тела растянувшийся на сотню локтей червь-грахчу. Глазницы всех без исключения трупов сверкали багряным.
 
Отчетливо разумея, что у него не выйдет кого-либо спасти, Дрогг, поддавшись сиюминутному порыву, бросился к деревне. Силы исподволь возвращались к нему и ныне он уже мог двигаться весьма быстро.