Возрождение (СИ)

Желудок Нанако забурчал.
— Хочешь кусочек? — моментально предложил я.
— Нет! — залившись краской, отвернулась она.
— Сила воли Курой-сама заслуживает величайшего уважения, — отвесил ей комплимент Мицухито.
— Вы слишком добры ко мне, Мицухито-доно, — утрированно-формальным ледяным тоном Нанако отсекла желание делать дальнейшие комплименты.
Внезапно мне стало грустно — когда это все начиналось, я был полон желания служить человечеству, обладал острым чувством справедливости и ненавидел мутные делишки и мутных людей. Стоп, я же пытался дружить с якудзой! Ладно, это спишем на тлетворное влияние фильмов Такеши Китано и видеоигр. Словом — обладал совершенно не пригодным для реальной жизни взглядом на мир. Все это осталось со мной и сейчас — там, внутри, придавленный горой оправданий, неуютно ворочается старый, светлоликий Иоши. Ну а теперь вот он я — помогаю старым фашистам пилить государственный бюджет. А что поделать, если по-другому большой бизнес в японских реалиях тупо не получается? Семьи из верхушки общества сидят там очень давно, поделив реально большие рынки через чудовищные по размерам кэйрэцу. Аниме, игрушки, шоу-бизнес — все это супербогатых дедов интересует мало. А вот влезть на строительный рынок можно только в качестве субподрядчика кого-то из старых игроков.
С другой стороны — а что тут плохого? Да, окончательный крах ипотечного пузыря от такого закона станет только громче, но отдалится на пару-тройку лет. Как раз до того момента, когда будет достроена Ее Величество Труба, и Японию захлестнет дешевая энергия. По нашим планам, это сгладит последствия кризиса и даст стране силы для нового развития. «Потерянное десятилетие», таким образом, превратится в «полупотерянную пятилетку».
Словом — не я такой, жизнь такая!
  
Глава 22
 
На парковке у штаб-квартиры «Хонды» было тесно, и, если бы не зарезервированное за отцом место, нам бы пришлось парковаться на обочине, как вон тем не вышедшим рангом дронам. Дождавшись, пока охрана расправит над нами зонтики, мы под дождиком прошлись до дверей, и охрана нас покинула — в «Хонде» и своей хватает, и угроза минимальная — тут же все свои. Мероприятие относится к категории «закрытое», так что мои навыки торговли лицом на камеру не нужны. Хорошо с япошками — в другой стране всех прибывающих и убывающих бы фоткали окружившие штаб-квартиру папарацци, не забывая пялить объективы в окна в надежде запечатлеть сенсацию. В подглядывании нет чести, равно как нет ее и в попытке пробраться туда, где тебя не аккредитовали.
«Гвоздь программы» нашелся прямо в фойе, и являл собой некрашеный, усыпанный некрасивыми, но старательно зачищенными и сглаженными сварочными швами, лишенный окон, фар и колес, кузов «Хонды CR-V» из моего мира. Вокруг тусовался народ, вдоль стен расставили столы с угощениями и шампанским. В отсутствие дедов в кимоно, гейш и прочих характерных атрибутов это вполне можно принять за общечеловеческий фуршет-кооператив.
Важного батю у входа встретил Сэки-сан, и мы, не забывая раскланиваться со встречными, добрались до кузова.
— Впечатляющая работа, — похвалил батя инженеров и работяг — они сегодня чествуются почти как именинники.
Они в ответ конечно же переложили заслугу на дизайнеров и отсутствующих коллег, и мы пошли тусоваться с кем по рангу — главами отделов и советом директоров. Батя пока до последнего не дорос, но по совокупности заслуг, достижений и социального статуса признается равным.
— Передайте мои пожелания скорейшего выздоровления Хасэгаве-сану, — обратился отец к начальнику отдела — вот ирония — технической безопасности, чей зам вчера умудрился попасть в аварию на почти новеньком «Аккорде».
Руку и пару ребер сломал, а еще повредил столб линии электропередач.
— Да, Одзава-сан, — пообещал «безопасник». — Хасэгава-сан не должен был получить такие серьезные повреждения от такой незначительной аварии. По его словам, замок ремня безопасности не выдержал нагрузки.
— Странно, — оценил начальник отдела закупок. — «Takata» славится качеством своих ремней и детских кресел. Мы уже очень давно с ними работаем.
 
— Возможно, единичная поломка? — предположил начальник отдела дополнительного оборудования и аксессуаров.
— Мои люди отыскали еще четыре подобных случая, — покачал головой «безопасник». — Два — в США, и один — в Японии. Во всех случаях проблемой был замок ремня безопасности.
— Значит, проблема системная, — вздохнул «аксессуарщик». — Придется провести проверку.
— Уже, — расстроенно вздохнул «безопасник». — Благодаря Иоши-куну, у нас теперь хорошие связи с химиками из Токио, — с улыбкой кивнул мне, как бы поблагодарив. — Проблема — в АБС-пластике: при долгом нахождении на солнечном свете некоторые его разновидности начинают разрушаться. Мелкие кусочки пластика осыпаются внутрь замка, и его надежность падает.
— Это же прямая дорога к отзыву миллионов машин! — догадался начальник торгового отдела.
— Проблема — редкая, — пожал плечами «безопасник». — И у нас есть немалый шанс, что никто ее не заметит. Однако доложить о ней Кавамото-саме нужно обязательно.
Тут, по принципу «только черта помяни», в зал вошел Кавамото Нобухито — президент прибыл за три минуты до официального старта мероприятия. Коллективный поклон, менее коллективные приветствия, и он присоединился к нам, поделившись радостью:
— Соичиро Хонда-сама решил лично посмотреть на кузов. Он уже в пути.
Заместители членов совета директоров и глав отделов тут же рассосались по залу строить народ.
«Безопасник» же воспользовался случаем срезать бюрократию:
— Кавамото-сама, у нас — огромная проблема с ремнями производства «Takata».
— Насколько огромная? — уточнил президент.
— Все произведенные машины с 86-го по этот год, — смущенно ответил «безопасник». — АБС-пластик, из которого сделаны замки ремней безопасности… — кратко изложил подробности.
— Плохо! — оценил Кавамото. — Назначаю на завтрашнее утро, в восемь часов, экстренное заседание совета директоров. Нобуо-доно, вы успеете подготовить доклад?
— Да, президент! — поклонился «безопасник».
— Когда «проблема безопасности» — это миллионы судебных рисков от американцев и столь же миллионные убытки, — шепнул я бате.
— Само собой, — отмахнулся он.
Через две минуты, когда пожилой основатель «Хонды» вошел в здание, его ждали образцово-показательно выстроившиеся слева и справа от входа работники. Коллективный поклон порадовал синхронностью, и едва заметно покачивающийся старик, прослезившись от нахлынувшего на него пьяного сентиментализма, кивнул в ответ.
Далее состоялась презентация: инженеры рассказали о том, как сложно было собрать кузов, как сложно перенастроить конвейеры, какой двигатель планируется поставить на первый в мире «кроссовер» и показали симпатичные слайды с изображением финальной формы «Хонда CR-V» — название я не предлагал, но до такого и без меня можно додуматься. Получив заслуженные аплодисменты, инженеры уступили место пожелавшему высказаться Соичиро Хонде:
— В пятнадцать лет я покинул родительский дом, чтобы последовать за своей мечтой — больше всего на свете мне нравились автомобили…
Народ, который стопроцентно слышал эту историю не раз и не два, почтительно внимал.
— Я был юн и неопытен, поэтому для доказательства своей силы духа и прилежности мне пришлось убирать мастерскую. Мне помогло страшное несчастье — Токийское землетрясение 1923-го года заставило опытных механиков покинуть нашу мастерскую, чтобы восстановить разрушенные дома. Несмотря на мою юность и неопытность, владелец мастерской из-за недостатка рабочих рук доверил мне возможность ремонтировать машины. Моя мечта стала реальностью. Сейчас в нашей стране бушует экономический кризис, который по сокрушительности ничуть не уступает землетрясению. Беды для одних — это всегда шанс для других.
Дед закаменел лицом, глядя куда-то внутрь себя. Сотрудники неверно восприняли ситуацию и начали аплодировать. Ожив, Соичиро раздраженным жестом заставил всех затихнуть: