Тамерлан. Вопреки всему (СИ)

Я не знаю, сколько длился этот “взрыв”, но мне показался целой вечностью, а потом последовало сладкое послевкусие, и я окончательно расслабилась.
Тамерлан поднялся с колен, лег рядом и, обняв меня рукой за талию, прижал к своему телу. Я устроила голову на его сильном плече и шумно вздохнула.
Вот это да!
– Понравилось? – шепнул на ушко и я согласно ответила: “Да”. – Сейчас я войду в тебя. Не бойся. Будет неприятно, но это только сейчас. Тебе понравится потом.
Мамедов потянулся к прикроватной тумбочке и, открыв ящик, достал серебристый квадратик. Надорвал его уголок зубами и, достав из пачки полупрозрачный презерватив, принялся раскатывать по всей длине члена. Я наблюдала за ним со стороны, ощущая волнительную дрожь, бегущую по спине. Мне очень хотелось почувствовать его там, внутри себя. Хотелось слиться с ним в одно целое и целовать, обнимать…
– Ты доверяешь мне? – спросил, устраиваясь сверху меня.
– Да, – кивнула головой.
– Моя сладкая, маленькая девочка, – погладил рукой макушку.
Я робко улыбнулась и, обвив Тамерлана за шею обеими руками, впилась в его губы глубоким поцелуем.
Он вошел в меня одним толчком и замер, когда я скривилась от боли. Подождав несколько секунд, Тамерлан углубил проникновение и начал медленно двигаться внутри лона. Первые ощущения были неприятными: меня распирало изнутри, жгло огнем, но совсем скоро боль отступила, и на ее месте появился дискомфорт, который я могла терпеть.
Подхватив меня руками под ягодицами, Тамерлан углубил проникновение и, сделав несколько резких толчков, замер. Его дыхание стало быстрым, шумным. Прикрыв глаза, он зарылся лицом на моем плече, нежно целуя в шею:
– Моя девочка, я теряю голову из-за тебя...
 21  
 
Я засыпала на мужской груди, когда за окном приближался рассвет. Размеренное дыхание вторило ритму сердца, на душе было легко и спокойно, как никогда. Раньше о таком я даже не могла мечтать – запрещала себе строить воздушные замки, понимая, кто он, а кто я! Сейчас мы были вместе, окутывали друг друга в ласковых объятиях: Тамерлан выводил причудливые узоры на моем плече, а я, закинув ногу на его бедро, гладила мощную грудь, пропуская между пальцев завитки волос.
Все было настолько прекрасным, что я забывала обо всем. Меня не волновало, что станется со мной завтра – знала, мой взрослый мужчина всё решит, разберётся сам.
Мой! "Мой взрослый мужчина", – можно было сойти с ума от одной только фразы и я, наверное, всё-таки сошла, когда тихим голосом сказала:
– Я хочу остаться с тобой.
– Ты и так со мной, – ухмыльнулся.
– Нет. Я имела в виду другое. Я хочу идти с тобой рука об руку до конца своих дней.
– Малыш, – вздохнул, – на такие темы не говорят посреди ночи.
Перевернувшись на живот, я замерла напротив Мамедова и дотронулась до его щетинистой щеки.
– Ты колючий.
– Утром побреюсь.
– Нет, – качнула головой. – Ты колючий по жизни.
Лёгкий смешок и его губы растянулись в кривой улыбке. Он взял меня за запястье, поднес к своим губам и нежно поцеловал:
– Сладкая моя, давай спать. Мне скоро вставать на работу.
– Какой ты скучный, – фыркнула я, ткнув пальцем в сильное плечо.
– Скажешь мне об этом в следующий раз, когда я, – он шепнул мне на ушко откровенную пошлость, и я тут же залилась алым румянцем. – Закрывай глазки, котёнок, и спи.
– Котёнок, – повторила с такой же интонацией. – Скажи ещё раз.
Тамерлан пошевелился, скрестил на моей пояснице руки, притягивая к своей груди ещё плотнее. В ногу упёрся твердый член. Он возбудился? Опять? Мы же меньше часа назад занимались сексом! И это было второй раз за ночь.
– Моя маленькая девочка, мой котёнок. Давай спать. Взрослому дяде нужно ходить на работу и зарабатывать деньги. Ты же помнишь это, да?
– Не говори так, – ответила, обиженно поджав губы. – Не называй себя взрослым дядей.
Тамерлан проглотил смешок. Ущипнул меня за ягодицу и, сделав резкий манёвр, подмял под себя. Я оказалась лежать на спине, прижатая сверху мужским телом.
 
– А кто я ещё? Не мальчик же, – погладил макушку и, склонившись, принялся целовать меня в губы с языком.
Я ответила на его поцелуй, обняв за крепкую шею обеими руками. Ласкала его губы кончиком языка, обводила контур, засовывала в рот, отвечая взаимностью.
Прервав поцелуй, Тамерлан прижался лбом к моему лбу и тихо произнес:
– А сейчас я серьезно, малыш. В десять часов у меня запланирована важная встреча. Мне нужно поспать хотя бы четыре часа.
– Хорошо. Я поняла.
– Не обиделась?
– Нет. Конечно же, нет!
– Спокойно ночи, меним шериним, – поцеловав меня в щеку, Тамерлан перекатился на бок и обнял за талию, устроившись сзади.
Меня разбудил рингтон мобильного телефона. Открыв глаза, я сфокусировала взгляд на мужском силуэте, стоящего напротив окна.
– Лера, – сквозь зубы. – Я занят.
Потянувшись руками вверх, я широко зевнула и, не стесняясь своей наготы, поднялась с кровати. Подошла к Тамерлану со спины и, пропустив под мышками свои руки, прижалась лицом между лопаток. Мой вкусный, восточный мужчина пах древесным ароматом, в котором я чётко слышала: мускус, сандал и горький грейпфрут.
– Я не знаю, – грубо ответил. – Валерия! Я повторяю тебе, не знаю. Не видел твою сестру со вчерашнего вечера.
Услышав своё имя, я встрепенулась и, затаив дыхание, стала прислушиваться к голосу сестры:
– Ну ты же нашел её в прошлый раз! Съезди к той подруге. Возможно, Влада снова у неё!
Громко вздохнув, Тамерлан развернулся ко мне лицом. Сосредоточил взор на моих губах, ухмыльнулся и сказал:
– Ладно.
– Обещаешь? – спросила Лера с надеждой в голосе. – Пожалуйста, Тамерлан. Я тебя очень прошу. Я сказала папе, что Влада у нас, но ты же понимаешь…
– Понимаю, Лер. Я всё понимаю. Пока, наберу, если что-то узнаю.
Попрощавшись, Мамедов завершил вызов, сунул телефон в карман брюк и, обняв меня за талию обеими руками, прижался лбом к моему лбу.
– Сердце моё, – ласково произнес. – Ты наделала много шума. Отец в ярости.
– П-ф-ф, – фыркнула я, закатив глаза.
– Не надо так, – укоризненно качнул головой. – Он твой отец и имеет право злиться.
– То есть, ты считаешь, что я должна выйти замуж за этого Марка?
– Нет. Не должна, – улыбнулся. Погладил меня по голове, пропустил между пальцев длинные волосы и нежно поцеловал в губы. – За меня выйдешь.
– Шутишь?
– Нет. Разведусь с твоей сестрой и сразу поженимся.
– Ты, правда, этого хочешь?
– Этого хочешь ты, – дотронувшись до моей щеки, провёл указательным пальцем извилистую линию сверху вниз.
Прикрыв глаза, я растянула губы в широкой улыбке. Да! Я очень хочу стать его женой, мечтаю об этом с самого детства.
– Я сейчас уеду на работу, а вечером, когда вернусь, то мы ещё раз поговорим на эту тему. Будет трудно. Ты готова к трудностям, малыш?
– Готова. Ради тебя я готова на…
Он приложил к моим губам палец и тихо шикнул, призывая молчать.
– Запомни, меним шериним. Никогда не люби мужчину больше, чем себя. Они этого не стоят.
– Но я уже, – вздохнула. – Люблю.
– Знаю. Поэтому и говорю тебе, Влада. Любовь делает человека зависимым, покорным, безвольным. А ты же не такая, моя девочка.
 22  
 
Тамерлан, как и говорил ночью, уехал на работу. Я не хотела его отпускать, пытаясь задержать хоть на одну минуту. Целовала прямо на пороге квартиры, прижимаясь трепещущим телом к его торсу. Он тоже не хотел уезжать, но дела – есть дела. Взрослому дяде нужно зарабатывать деньги, как выразился Тамерлан, и это было неоспоримым фактом. Ведь у Мамедова ничего не изменилось, в то время как у меня перевернулся вверх дном целый мир. Наконец я перестала сдерживать свои чувства и признала перед самой собой, что без Тамерлана не в силах дальше жить.