Конец вечности (СИ)

Война оказалась совсем не такой, какой она хотела её увидеть, когда мечтала, глядя на звёзды.
Первым разочарованием стало то, что за всё прошедшее время ей лишь несколько раз удалось попасть в настоящий бой. Всё время она проводила, летая от одной системы к другой, пытаясь убедить мелкопоместных губернаторов и виконтов в том, что бесконечная оборона своего собственного мира не принесёт им победы в войне.
У Инэрис получалось, но на это уходило драгоценное время, а флот, которому по-прежнему не было имени, продолжал наносить удары то с одной стороны, то с другой.
Отвечать Инэрис не успевала. Даже стратегию ей приходилось разрабатывать по ночам, иногда - вдвоём с Авророй или даже Аэцием, которые тоже, казалось, не спали никогда.
Вторым разочарованием стало то, что флот противника вспарывал тело империи, как наточенный нож тушу свежеубитого кабана – легко и плавно, будто бы наслаждаясь каждым ударом. Целей его Инэрис понять не могла. Не могла понять их и Аврора. Зато Галактион всегда безошибочно называл, куда будет направлена следующая атака. Оставалось верить ему на слово, но и это не помогало – потому что сил, которые удавалось собрать, было слишком мало, чтобы успеть везде.
Мечтая о войне, Инэрис всегда представляла, как её блестящий под звёздным светом фрегат артиллерийскими залпами будет разметать в прах полчища врагов. Вместо этого она лишь наблюдала, стиснув зубы, как эти полчища разметают куцые стайки её союзников.
Третье разочарование Инэрис не касалось войны, но и оно не давало ей уснуть. С тех самых пор, как она впервые увидела корабль противника, с тех пор, как вернулась из экспедиции в сектор Галаки, Инэрис не получила ни одного письма.
Она продолжала отправлять Рейвену сообщения, всё более тревожные с каждым разом, потому что исчезновение его сейчас, когда никто уже не знал толком, кто жив, а кто мёртв, наводило на самые неприятные мысли.
Инэрис то и дело вспоминала, как в их последнем разговоре написала Рейвену, что им не о чем говорить. Теперь ей до безумия хотелось вернуть тот день, чтобы изменить свой ответ – но было поздно.
Сидя на постели в своих апартаментах в Каранасе, Инэрис устало смотрела на коммуникатор, который за эти месяцы разрывался звонками с любых номеров – но только не с номера, который она хотела увидеть больше всего.
Будто в ответ на её ожидания раздалась мелодия весеннего вальса, и на экране загорелся портрет Авроры.
- Да, - произнесла Инэрис, проведя пальцем по экрану.
- Галактион прибыл. Совещание через десять минут.
Инэрис кивнула в знак того, что услышала, и отключила связь. Провела руками по волосам, которые с каждым днём казались ей всё более несуразным излишеством и, потянувшись за заколкой, собрала их на затылке, а затем стала одеваться.
Коридоры резиденции были полны людей. Инэрис заметила это, потому что обычно в Каранас допускались только избранные, а эти стояли выше того, чтобы распускать сплетни в будуарах. Теперь со всех сторон в неё впивались иглы выжидающих взглядов.
Чего они ждали? Инэрис не могла понять. В этих взглядах не было надежды, скорее уж ожидание того, что она оступится, затаившееся на дне зрачков злорадство.
Оступиться Инэрис не могла. Этому её не учили. Она шла, не сбавляя скорости и делая вид, что не замечает никого вокруг, и так же спокойно, отдав честь гвардейцам, вошла в кабинет императрицы.
С тех пор, как Инэрис была здесь в прошлый раз, это место изменилось. Исчез огромный деревянный глобус, стоявший раньше в самом центре залы, а на его месте появился стол с галапроекторами, над которым светилась карта галактики. Пропали статуэтки из книжных шкафов, а сами книги теперь заменили россыпи инфокристаллов и рулоны с распечатками сводок с фронтов.
«Игры кончились», - поняла Инэрис, и от этого открытия ей стало не по себе.
Аврора стояла по другую сторону стола в своей обычной багряной мантии, но и её лицо претерпело те же изменения, что и кабинет – больше она не прятала жёсткого взгляда за напускной заботливостью. Глаза её, внезапно показавшиеся Инэрис бесцветными, смотрели цепко и пронзительно.
 
Галактион стоял сбоку. Этот человек, в отличие от Авроры, не менялся и, видимо, не мог измениться вообще. Он не нравился Инэрис, потому что как бы она ни старалась, у неё не получалось Галактиона прочитать. На все вопросы, даже самые неожиданные, Аэций отвечал с мягкой улыбкой, будто говорил с ребёнком. И ответы всегда входили в полный клин со всем, что знала и во что верила Инэрис.
Инэрис коротко поклонилась и щёлкнула каблуками, приветствуя старших. Галактион кивнул, а Аврора лишь опустила взгляд на карту.
- Есть что-то новое? – спросила Инэрис.
Аврора молчала.
- Нужно ей сказать, - произнёс Аэций тихо.
Инэрис вздрогнула и перевела взгляд с одного на другую, а затем подошла к столу и остановилась, стиснув зубы, чтобы не выдать раздражения. «Игры кончились, но императрица продолжает спектакль».
Аврора вздохнула.
- Элеонор исчезла.
Инэрис резко подняла голову, вглядываясь в лицо императрицы.
- И это не всё, - добавила Аврора. – Галактион считает, что следующий удар придётся по нам. По Нимее.
- Это невозможно, - Инэрис повернулась к Аэцию. – Я имею в виду… не Элеонор. Тут я не удивляюсь ничему. Система окружена кольцом боевых спутников. Никто не пересечёт её…
- Удар придётся сюда, - спокойно повторил Галактион. – Возможно это или нет.
Инэрис перевела мрачный взгляд на императрицу.
- Я считаю, что Нимею нужно оставить. Утром был отдан приказ об эвакуации.
- Но… Это значит - сдаться, - Инэрис стиснула кулаки.
- Не знаю, - Аврора потёрла глаза, - если мы сможем отстоять планету – мы её отстоим. Людям здесь делать нечего.
- Конечно, мы её отстоим. Я отдам приказ…
Инэрис вздрогнула, почувствовав, как пульсирует у бедра коммуникатор.
- Простите, - буркнула она и потянулась к кому. На экране высветился незнакомый номер, но именно незнакомые номера в последнее время интересовали её больше всего.
Инэрис шмыгнула в коридор и нажала приём. Когда на экране показалось лицо Рейвена, сердце едва не выпрыгнуло из её груди.
- Привет, - только и смогла прошептать она.
Жив! Рейвен был жив. Теперь уже не могло быть сомнений в том, что они смогут отстоять Нимею.
Рейвен говорил какую-то чепуху, извинялся… Инэрис в тот миг готова была простить ему что угодно только за то, что он был жив. А когда Рейвен произнёс:
- Прости, что за все эти семь лет ни разу не пытался связаться с тобой…
Инэрис поняла, что сердце остановилось.
Смысл фразы дошёл до неё не сразу, и на какие-то несколько секунд она решила было, что Рейвен оговорился.
А в следующую секунду всё потеряло значение, потому что, подняв глаза от экрана, Инэрис посмотрела в окно и увидела, как от горизонта стремительно приближается стайка чёрных точек. Она повесила трубку и буквально бросилась назад в кабинет. Аврора уже говорила с кем-то по внутренней связи, вовсю отдавая приказы.
- Я в ангар, - бросила Инэрис.
- Нет! – нагнал её оклик императрицы, когда она была уже у самых дверей.
- Что? – Инэрис резко развернулась. – Надо организовать оборону, потом будем решать…
- Первую волну атаки примут Терс Мадо.
- Но ими некому командовать!
- Ими есть кому командовать, - вмешался Галактион. – Дез… Волк справится. Твоя задача сейчас собрать все возможные силы. Аврора займётся эвакуацией, и… Нам надо завершить ещё один разговор. Как только выполнишь приказ, возвращайся сюда.
Инэрис скрипнула зубами и едва не застонала в голос. Она обернулась к Авроре:
- Ты позволишь этому… Этому командовать обороной?
- Он прав, - отрезала Аврора. – Тебе ещё рано умирать. А мы не закончили разговор. Не трать время зря.
- Есть! – Инэрис отдала честь и, сжав кулаки, бросилась к выходу.
Суть поручения была ясна – Аврора хотела, чтобы она снова занялась дипломатией. Снова принялась уговаривать всевозможных князьков прийти на помощь. Но Инэрис не собиралась оставаться на земле, когда в небе разворачивался бой. Она бросилась к ангару и, уже подняв в воздух истребитель, принялась связываться с герцогами.