Демон-босс (СИ)

— Деловой встречей это вряд ли можно назвать. Контейнеры-то вы мне так и не вернули.
— Дома у меня заберешь, — не теряется Жданов и делает шаг ко мне, бесцеремонно вторгаясь в личное пространство.
Ну не пятиться же мне как струсивший заяц? Ох, я что, и впрямь раздумываю над тем, чтобы поехать к нему домой? А как же рабочие отношения? Что подумает Ника, если я не вернусь ночевать? И как мне потом смотреть в глаза интеллигентному и неконфликтному Леве?
— Игореш! — раздается из-за плеча Жданова жеманный девичий голос. — Весь вечер до тебя дозвониться пытаюсь, а ты, оказывается, здесь.
Лицо полиграфического магната каменеет, челюсть сжимается. А пока я пытаюсь разглядеть, кто же так фамильярно назвал его "Игореш", он глухо бормочет себе под нос: «Майя, блядь».
  
12
 
Люба
— Кто это, Игореш? — требовательно произносит девушка, с подозрением щуря на меня свои искусно подведенные глаза. — Твой бухгалтер?
На вид гламурной брюнетке, с ног до головы одетой от кутюр, максимум лет двадцать пять, а потому я не пытаюсь понять, почему она сходу определила меня на работу в бухгалтерию. Просто киваю в знак приветствия и перевожу взгляд на Жданова.
— Ты чего здесь забыла, Майя? — ворчливо и будто устало спрашивает он. — С каких пор тебя сложная техника заинтересовала?
Из воинственно настроенного тон красавицы становится вкрадчивым и мурлыкающим.
— Искала тебя, конечно. Ты в последнюю неделю совсем пропал, а я… — она бросает на меня многозначительный взгляд, и конец фразы, явно интимного характера, договаривает ему на ухо, встав при этом на цыпочки.
Дожила, называется. Девушка, которая мне в дочери годится, смотрит на меня как на беспринципную разлучницу. Обычно все происходит наоборот: дамы моего возраста болезненно переживают неравную конкуренцию с такими вот красавицами с идеальными носами, бесконечными ногами и сияющей здоровьем и хайлайтером кожей.
— Искать меня не нужно, Майя. Я в Москве лет на тридцать подольше тебя обитаю и ни разу не потерялся. Зыркать зверем на Любу тоже завязывай и ухо ртом мне шлифовать не надо. Не упомню, чтобы тебе в верности клялся. Если заняться нечем — позвони подружкам, наверняка в каком-нибудь кабаке свои гламурные жопы протирают. Игореша сегодня занят.
Густые ресницы красавицы начинают быстро и обиженно хлопать, тонкие ноздри трепещут. От этого зрелища мне становится неудобно настолько, что я начинаю поглядывать по сторонам.
— Не надо со мной разговаривать как с маленьким ребенком, Игорь. Трахал ты меня по-взрослому. Так бы и сказал, что молодое тело тебе приелось и потянуло на подержанных милф.
— Майя, блядь! — рявкает Жданов еще до того, как как успеваю понять, что неприглядное сочетание слов «подержанная» и «милфа», адресованы мне. — Зад свой хватай в руки и быстро грузи в тарантас, пока я тебя в него пендалями [П1] по-взрослому не запихал.
Девушка поджимает пухлые губы и, бросив на меня финальный взгляд, гордо цокает к модной красной машине.
«Ну и чего ты так разнервничалась, Люба?» — веду с собой мысленный монолог, глядя в ее удаляющуюся спину. — «Девочка специально нахамила, чтобы за свое ущемленное женское достоинство отомстить».
Умом все это я понимаю, но в груди все равно бушует эмоциональное пламя. Что меня, взрослую женщину, незнакомый человек вот так походя оскорбил. Обменялись контейнерами, называется. Кем ты себя возомнила, Люба? Феей пирожковой? Жданов мужчина видный, свободный. Сколько у него еще таких вот Май?
— Я так понимаю, контейнеры после такого шапито ты забирать ко мне не поедешь, — медленно произносит Жданов, внимательно оглядывая мое лицо.
Ну хотя бы ведет себя с достоинством. Сам дурака не включает и меня за дурочку не держит.
— Не поеду, — подтверждаю его догадку и лезу в сумку за телефоном. — Вызову, пожалуй, такси.
— Ой, только не надо вот этой гордой инженерской самостоятельности, — отрезает Жданов. — Хреново вышло, сам знаю. Я, Люба, свободный здоровый мужчина, а потому в трах-связях себя не стеснял. Кто же знал, что молодухи нынче пошли такие прилипчивые. Им простительно, потому что они тоже бабы и мужика с собой рядом нормального видеть хотят. А ровесники их либо соплежуи, либо нытики, либо педики.
 
И ведь не поспоришь. Вон у Ники моей два парня было: Витя точно нытик, а вот кто Саша, я так и не разобралась: то ли соплежуй, то ли все-таки последнее.
Не дав мне возможности и дальше тренировать свою поруганную инженерскую гордость, Жданов берет меня под локоть и ведет к своей машине. Я не сопротивляюсь. Во-первых, нам еще по краске сотрудничать, и усложнять отношения ни к чему, а во-вторых, он вроде как ни в чем не виноват. Это же я согласилась с ним встретиться под сомнительной причиной обменяться контейнерами, хотя и предвидела, что на самодостаточный и харизматичный образец вроде него всегда будет спрос.
Хорошо, что не успела поддаться его фирменному хамоватому обаянию. Затесалась бы подержанная милфа среди молодых тел. Это я так шучу, конечно. С телом у меня полный порядок — спасибо йоге и генетике. Иронизирую, чтобы себя подбодрить. Не нужен тебе Жданов, Люба. Он после развода свою свободу еще долго будет праздновать. А то, что со здоровьем у него проблем нет — это и так чувствуется. Все же Лев, хоть и «любкает», куда надежнее.
— Громко думаешь, Люба, — вдруг произносит Жданов. — Аж уши закладывает. «Не нужен он мне, за ним молодухи бегают. Еврей хоть и скучный, зато никому не нужен».
Мне с трудом удается удержать его давящий взгляд. Ох, и страшный же он человек. Будто насквозь видит.
— Почти мысли мои прочитали, Игорь Вячеславович, — честно признаюсь. — Все эти выставки и обмен контейнерами — для меня, пожалуй, лишнее. Я не в том возрасте, чтобы с вашими поклонницами конкурировать. Скандалов и разборок всегда сторонюсь. Предлагаю вновь перевести наше общение в рабочую плоскость.
— Вот и нашел я твой недостаток, Люба. А то уж сомневаться начал — а реальная ли ты женщина. Трусиха ты.
Подержанная трусливая милфа. Надо будет Нике рассказать — вместе посмеемся.
— Пусть так, — соглашаюсь. — Но мне в своей трусости много лет довольно комфортно.
Через пятнадцать минут внедорожник Жданова останавливается возле моего подъезда. Магнат галантно помогает мне выйти и пристально смотрит мне в глаза.
— Всего доброго, Игорь Вячеславович, — подчеркнуто вежливо улыбаюсь ему. — Надеюсь, случившееся никак не повлияет на сотрудничество наших компаний.
— У меня ведь тоже один недостаток есть, Люба, — неожиданно произносит Жданов. — Может, догадалась уже. Если чего в голову себе вобью, то хер успокоюсь.
Пуговицы на рубашке натягиваются так, что грозят выстрелить ему в грудь, и даже немного потеют ладони.
— И что это значит?
— Ты уж со мной-то дурочку не включай, Люба Владимировна, — хмыкает магнат. — Моей будущей жене совсем не идет.
  
13
 
— Ну так как свидание прошло, мам? — глядя на меня поверх утренней чашки с кофе, спрашивает Ника. — Я вчера хотела тебя расспросить, но c Глебасей заболталась и уснула.
То, что дочь уснула в разговоре с Глебом ничуть меня удивляет. Вообще не понимаю, что моя жизнерадостная и зажигательная Ника нашла в этом скучном отличнике. Витя хотя и туповат был, зато симпатичный, а этот что? Обыкновенный тютя-вятя. Маменькин сынок.
Думаю так, и моментально себя одергиваю. Ты чего такая злая с самого утра, а, Любовь Владимировна? Не с той ноги встала? Ты ведь не из родителей, которые навязывают свои личные антипатии ребенку и тем более — критикуют его выбор.
Это все события вчерашнего вечера так на меня подействовали. Выбили, так сказать, из колеи.
— Все прошло хорошо, потому что это было не свидание, — уклончиво отвечаю я. — А сугубо деловая встреча с целью налаживания деловых связей.