Средство Макропулоса
Входит Прус.
Вам кого, сударь?
ПРУС. Мадемуазель Марти здесь? В отеле мне сканзали, что она поехала в театр.
УБОРЩИЦА. Она сейчас у господина директора, но потом зайдет сюда. Взять кой-чего из гардероба.
ПРУС. Хорошо, я подожду. (Отходит в сторону.)
УБОРЩИЦА. Это уж пятый. Так и гоняются за ней.
МАШИНИСТ СЦЕНЫ. Вот не могу себе представить: неужели у такой женщины есть любовник?
УБОРЩИЦА. А как же? Это уж -- будьте покойны.
МАШИНИСТ СЦЕНЫ. Черт побери!
УБОРЩИЦА. Что такое? Чего это вы?
МАШИНИСТ СЦЕНЫ. Никак в толк не возьму. (Уходит.)
УБОРЩИЦА. Да, это не для таких, как ты. (Уходит в другую сторону.)
Входит Кристина.
КРИСТИНА. Янек, иди сюда! Здесь никого нет, Янек!
ЯНЕК ПРУС (входит вслед за ней). А не выгонят меня отсюда?
КРИСТИНА. Сегодня нет репетиции. Ах, боже мой, Янек, я так несчастна.
ЯНЕК. Почему? (Хочет поцеловать ее.)
КРИСТИНА. Нет, Янек. Не целоваться! С этим поконнчено. У меня... теперь не то на уме. Я не должна о тебе думать.
ЯНЕК. Что ты, Криста!
КРИСТИНА. Будь благоразумен, Янек. Раз я хочу чего-то добиться... так я должна стать совсем другой. Серьезно. Янек, если человек только об одном думает, только об одном и ни о чем больше, у него ведь должно получиться, а?
ЯНЕК. Конечно.
КРИСТИНА. Ну вот. Значит, я должна думать только об искусстве. Ведь Марти изумительна, да?
ЯНЕК. Да, но...
КРИСТИНА. Ты этого не понимаешь. У нее исклюнчительная техника. Я не спала всю ночь, все мучилась, думала -- уходить из театра или нет. Если бы мне хоть крошечку ее уменья...
ЯНЕК. Но ведь ты хорошо поешь.
КРИСТИНА. Ты думаешь? Значит, по-твоему, продолнжать?! Но тогда конец всему остальному, понимаешь? Я должна целиком посвятить себя театру.
ЯНЕК. Но, Кристина! Минутку-другую... со мной.
КРИСТИНА. (садится на трон). В том-то и дело, что тут не минутка. Это уж ясно, Янек: я о тебе целый день думаю. Ты... ты противный! Как я могу достичь чего-нибудь, если все время думаю о тебе?!
ЯНЕК. А я? Если бы ты знала, Криста... Я совсем разучился думать о чем-нибудь, кроме тебя.
КРИСТИНА. Тебе-то что! Ты не поешь... И вообще. Так вот -- слушай, Янек; я решила. Только не возражай и не спорь...
ЯНЕК. Нет, нет, я не согласен! Я...
КРИСТИНА. Прошу тебя, Янек, не осложняй мне жизнь. Подумай, милый: мне пора всерьез заняться делом. Я не хочу быть бедной и безвестной девчонкой... уже ради тебя. И потом -- у меня теперь как раз формируется голос, мне нельзя много разговаривать.
ЯНЕК. Я буду говорить, я!
КРИСТИНА. Нет, постой. Я уже решила. Между нами все кончено, Янек. Бесповоротно. Мы будем видеться только один раз в день.
ЯНЕК. Но...
КРИСТИНА. А в остальное время будем чужими. Весь день. Я буду страшно много работать, Янек. Буду петь, размышлять, учиться... Знаешь, я хотела бы стать такой, как она. Пойди сядь сюда, глупый, тут есть еще место... рядом со мной. Ведь мы одни. Как ты думаешь, любит она кого-нибудь?
ЯНЕК. (садится на трон возле нее). Кто?
КРИСТИНА. Она, Марти!
ЯНЕК. Марти! Ну конечно.
КРИСТИНА. Серьезно? Я этого не понимаю: она такая великая, прославленная. Как она может кого-нибудь любить?.. Ты не знаешь, что такое, когда женщина любит. Это так унизительно...
ЯНЕК. Ни капельки!
КРИСТИНА. Нет, серьезно, вы, мужчины, не понинмаете... Тут уж не думаешь о себе, а идешь за ним, как рабыня... такая не своя, такая его... Иногда мне хочется избить себя за это.
ЯНЕК. Но...
КРИСТИНА. И потом -- все сходят с ума по Марти. Все, на кого она ни посмотрит. Так что для нее все это ерунда. Ей-богу!
ЯНЕК. Неправда!
КРИСТИНА. Я даже за тебя боюсь...
ЯНЕК. Кристинка! (Украдкой целует ее.)
КРИСТИНА. (не сопротивляется). Янек, а вдруг нас кто-нибудь увидит.
ПРУС. (выступает). Я не смотрю.
ЯНЕК. (вскакивает). Папа!
ПРУС. Можешь не удирать. (Подходит.) Мадемуанзель Кристина, рад познакомиться с вами. Жаль, что не слыхал о вас раньше. Парень мог бы похвастаться.
КРИСТИНА. (сходит с трона и заслоняет Янека). Виндите ли... господин Прус только зашел на минутку, чтонбы... чтобы...
ПРУС. Какой господин Прус?
КРИСТИНА. Вот он... господин Прус...
ПРУС. Просто Янек, мадемуазель. Давно он за вами увивается?
КРИСТИНА. Уже год.
ПРУС. Так, так. Ишь ты! Но вы не принимайте этого шалопая всерьез. Я его знаю. А ты, молодой человек... Ну, ладно, не буду вам мешать. Но место здесь немножко неудобное, а?
ЯНЕК. Папа, если ты думаешь, что тебе удастся меня смутить, то ошибаешься.
ПРУС. Это хорошо. Мужчина никогда не должен тенряться.
ЯНЕК. Не ожидал я, что ты будешь меня высленживать...
ПРУС. Отлично, Янек. Не давай себя в обиду!
ЯНЕК. Я говорю серьезно. Есть вещи, которые я не позволю... о которых... которыми...
ПРУС. Превосходно, мой друг. Вашу руку!
ЯНЕК. (вдруг с детским испугом прячет руки). Нет, папа, пожалуйста, не надо.
ПРУС. (протягивая руку). Да ну же!
ЯНЕК. (не без колебания протягивает руку). Папа!
ПРУС. (жмет ее). Ну, вот и ладно, да? Дружески, сердечно.
ЯНЕК. (с гримасой боли, пересиливает себя, потом вскрикивает). Ай!
ПРУС. (отпускает его). Ну, герой. Долго крепился.
КРИСТИНА. (со слезами на глазах). Это жестоко.
ПРУС. (осторожно берет ее за руку). Ваши милые Ручки потом вознаградят его за все.
Вбегает Витек.
ВИТЕК. Криста, Кристинка! А, вот ты где? (Смутивншись.) Господин Прус...
ПРУС. Не буду мешать. (Отходит в сторону.)
КРИСТИНА. В чем дело, папа?
ВИТЕК. О тебе пишут в газетах, Кристинка! В газентах! Да еще в рецензии о Марти. Подумай только -
рядом с Марти!
КРИСТИНА. Покажи.
ВИТЕК. (разворачивает газету). Вот: "Такую-то роль впервые исполняла мадемуазель Витек". Здорово?
КРИСТИНА. А это что?
ВИТЕК. Это другие газеты. Там ничего нет. Только статьи о Марта. Все полно ею, точно, кроме Марта, нинчего на свете нет.
КРИСТИНА. (счастливая). Посмотри, Янек, здесь упоминают обо мне.
ВИТЕК. Кто это, Криста?
КРИСТИНА. Господин Прус.
ЯНЕК. Янек.
ВИТЕК. Откуда ты его знаешь?
ЯНЕК. Мадемуазель была так добра, что...
ВИТЕК. Дочь мне сама объяснит. Пойдем, Криста.
Входит Эмилия.
ЭМИЛИЯ. (обращаясь за кулисы). Благодарю вас, госнпода, но разрешите мне наконец уехать. (Видит Пруса.) Еще один?