Траурный эндшпиль (СИ)

— Оружие собрать, — указал я на встречающиеся среди костей кобуры и пистолеты. — Знаю, неприятно, но лишним это не будет.
— Говорил же, что надо наведаться, — усмехнулся Кувалда. — Походу, оружейка у них тут девственна и невинна.
— Странная метафора, — хмыкнул я. — Но, похоже, что ты прав.
Примерный объём костей подсказывает мне, что тут было, минимум, пятьдесят-шестьдесят мертвецов. То есть, полицейский участок был буквально набит зомби и лезть сюда никто не захотел. И вообще, как мне кажется, лезть было некому, потому что выжившие постарались поскорее свинтить из этого городка.
Площадь города что-то около ста километров квадратных, официально населения около пятнадцати тысяч, то есть сто пятьдесят человек на квадратный километр. Но, по факту, людей здесь было гораздо больше, поэтому плотность населения была существенно выше. Я бы тоже постарался свинтить отсюда морем или сушей.
К тому же, возможностей свинтить отсюда было гораздо больше, ведь тут никаких тебе рек, разводных мостов и пяти миллионов жителей, как в Питере…
Оружие местных полицейских было собрано в брезентовый мешок, после чего мы начали искать оружейное хранилище.
Это хранилище обнаружилось на втором этаже, рядом с кабинетом комиссара.
Бронированная дверь заперта, но когда это меня останавливало? Универсальная отмычка, в виде раскалённого топора, с искрами разрезала замок, после чего мы проникли в святая святых любого полицейского участка.
— Забираем всё, — произнёс я.
Часть вооружения отсутствовала, некоторые стеллажи были пусты, но и без этого было, чем поживиться. Бронежилеты все вялые, то есть без бронеплит — чистый кевлар. Не знаю даже, где их сейчас можно применить.
Зато есть семь дробовиков, два револьверных гранатомёта для разгона толпы всякой химией, а также три пистолета той же модели, что была у мёртвых испанских ментов.
Но самое главное — тут нашлась целая куча боеприпасов что к пистолетам, что к дробовикам. Ну и как вишенка на десерте — десятки спецбоеприпасов для револьверного гранатомёта. Лишним точно не будет.
— Почему гранатомёт американский, но гранаты маркированы на испанском? — задал я риторический вопрос. — Несите сумку, господа.
Полицейские шлемы были для нас бесполезны, ведь они уже давно не соответствуют постапокалиптическим стандартам, поликарбонатные щиты — тем более, поэтому мы взяли только огнестрел.
— Всё, идём дальше, — сказал я, когда последние коробки с патронами были уложены в сумку.
Мы прошли вверх по улице некоего Бенито Гальцерана, где встретили очередное скопление зомби. Не применяя огнестрельное оружие, решили проблему в ближнем бою. Особых зомби среди этого скопления не было, поэтому никто даже не напрягся.
— А вот и она, — улыбнулся я, увидев классическую автозаправку. — Давайте, ставьте генератор. Ящур, бери десять бойцов и ищи в окрестностях канистры или бочки. Надо поторапливаться.
Пока абордажники, возглавляемые нашим рептилоидом, искали тару, специалист по топливному мародёрству запитывал колонку от генератора. Он производил какие-то манипуляции с проводами, тихо матерился и жаловался на то, что приходится заниматься каким-то кустарным шараш-монтажем. Ну, а других вариантов-то и нет — электричество в этом городе уже давно отсутствует.
Ящур подошёл к делу ответственно: они притащили четыре больших металлических бочки, а также множество пластиковых канистр.
— Погнали, — улыбнулся я, вставляя заправочный пистолет в первую бочку.
Объём бочки был сто двадцать литров, заполнилась она за две минуты и двенадцать секунд, то есть производительность пистолета — примерно шестьдесят литров в минуту.
Генератор тарахтел на всю округу, поэтому к заправке начали стягиваться мертвецы.
— Быстрее, следующую бочку! — скомандовал я. — Кувалда, займись посетителями!
— Сделаю, босс!
— Ящур, найди ещё больше тары, — перевёл я взгляд на нашего рептилоида.
Было бы идеально найти цистерну на прицепе, но их где попало не оставляют, всё-таки, небезопасная штука.
— И попутно поищи грузовик, — добавил я. — Не на руках же всё это тащить!
 
— Канеш! — ответил Ящур. — Мы с поцыками видели по пути какой-то тарантас. Всё будет, кэп!
Пока Кувалда играючи расправлялся с мертвецами, я заполнял бензином бочки и канистры. Но тара быстро закончилась, а топлива в подземной цистерне было ещё много…
— Так… — достал я телефон. — Десять добровольцев со мной — нагрянем в гипермеркадо!
Желающих не тупить у заправки было много, поэтому я выбрал самых шустрых и помчался в гипермаркет, где обязательно должны быть какие-нибудь большие ёмкости.
В одиннадцать лиц врываемся в гипермаркет и напарываемся на баррикаду из мятых тележек и выкорчеванных стеллажей. Судя по запаху нечистот, тут кто-то пытался выживать. Но, судя по тому, что зомби здесь нет, попытка окончилась неудачей.
Еды тут особо не было, настенные полки пусты. То, что никто не стал есть или забирать, уже сгнило и примешивается невероятным ароматом к запаху дерьма, доносящемуся из остеклённого бутика парфюмерии. Видимо, туда выжившие ходили посрать и поссать.
В не работающих открытых холодильниках догнивала тухлая рыба, кое-где отживало свой век покрытое белым пухом плесени мясо, а где-то бродили в бурой жиже фрукты.
Наверное, из последнего кто-то мог сделать первосортную брагу, но с алкоголем здесь не было никаких проблем: винные ряды были полны и целы.
Подхожу к одному из них и беру бутылку некоего «Гато Негро», этикетка которого украшена чёрным котом. А-а-а, точно, «эль гато» — это ведь кот, в переводе с испанского.
— Джентльмены, ищите всё, в чём можно перевозить топливо, — даю я указание добровольцам. — А я тут подзаправлюсь.
Из соседнего отдела беру штопор и стеклянный фужер. Откупориваю бутылку и принюхиваюсь к вину. Ну, тут с ним ничего случиться не могло, наоборот, от того, что постояло полгода, стало только лучше. Каберне совиньон, урожай двенадцатого года, пятнадцать евро за бутылку — недорогое, как ни посмотри.
— М-м-м, — пригубил я фужер. — Дерьмо. Тьфу!
Закупориваю бутылку и ставлю её обратно. Ладно, нет времени на ерунду.
Нахожу основную массу добровольцев в пивном отделе.
— Вот это правильный подход! — улыбнулся я, глядя на то, как они выливают прокисшее пиво из кег в разбитое окно.
Кег было двадцать с лишним штук, что позволит нам вывезти много топлива. Каждая такая кега — это, примерно, пятьдесят литров, а на запах пива нашему движку плевать.
Опорожнённые кеги были погружены на палету, которую мы поставили на рохлю и покатили её к заправке.
А у заправки уже стоял прикаченный японский кузовной грузовик, в который уже грузили бочки с топливом.
Кувалда всё так же развлекался убийством медленно подтягивающихся на шум генератора зомби, а остальные были заняты наполнением и погрузкой топлива.
Если прикидочно, то мы слили с заправки около тонны топлива. Ещё пара таких рейсов и можно двигаться дальше.
— Кабальерос! — раздался окрик с крыши очень узкой пятиэтажки, стоящей между двумя перекрещенными дорогами. — Пор фавор йеваме контиго!
Оборачиваюсь и включаю тепловизор. Один мужчина, стоит на крыше. Очень тощий — видно, что голоден и слаб. Весь загорелый, будто обжаренный во фритюре, но не негр. Больше никаких признаков жизни вокруг не наблюдаю.
— Хаблас инглес⁈ — спросил я у него.
— Соло интьендо ун поко! — ответил он.
— Инглес! Спик инглиш! — попросил я его, так как до этого я озвучил почти всё, что знаю на испанском и не понял, что он только что сказал.
— Простите, сэр! — со страшным акцентом извинился испанец. — Я плохо говорить английский, сэр!
— Чего ты хочешь от нас? — спросил я.
— Помощи! — ответил он.
— Какого рода помощи ты ищешь? — уточнил я.
— Вытащите меня отсюда, пожалуйста! — взмолился он. — Я не есть неделю, всюду муэртос! Воды нет!
— Как тебя звать? — спросил я.