Мне (не) скучно (СИ)
— Спасибо. — Матвей, от души пожал руку доктора. — Не попаду.
— Давайте, давайте… Идите! Домой, к жене, к детям… Все эти «радости», — доктор показал руками кавычки, — не для семейной жизни.
Матвей молча кивнул и ещё раз пробурчав спасибо, вышел на крыльцо.
Никто его не встречал. Люба отписалась, что на работе у них аврал и она не вырвется. Это и понятно. Она сейчас выполняет и свои и его обязанности. Водитель теперь ему не положен. Машина его осталась на парковке, возле работы, да и смысла в ней пока нет. Прав его лишили. А Ляля… Ляля не отвечала на его звонки.
Матвей поморщился. Столько проблем у него сейчас! И все из за того, что в один из дней, ему стало скучно. Скучно!! Тяжело вздохнув, вызвал такси.
Дом встретил тишиной. Даже не так…. Оглушительной. Ошеломительной. ТИШИНОЙ…
Матвей, все еще не веря себе, на что то надеясь, тихо позвал, — Ляля… Егор…
Звенящая, пустая тишина была ему ответом.
Матвей шагнул в коридор.
Идеальный порядок. Какой то, даже слишком идеальный. Пустой.
Матвей, замер на пороге гостиной.
Пусто. И вроде диван на месте, и его любимое кресло, и даже телевизор здесь же, на стене. Но все это было, пустое. Безликое.
Матвей закрыл глаза и досчитав до десяти, снова их открыл. Ничего не изменилось. Гостиная, безликая и словно не живая, никуда не делась.
Матвей, пошёл в спальню, уже понимая, что его там ждёт. Такая же пустая, словно бы даже голая, спальня.
«Всё забрала… Значит, все», стучала молоточком мысль.
Подойдя к детской, Матвей остановился, не решаясь открыть дверь. Почему то, именно эта комната, больше всего страшила его.
Толкнув дверь, он с тоской обвел взглядом, полным отчаянья, пустые полки. Ещё недавно, забитые игрушками, книгами и грамотами.
Тяжесть одиночества, навалилась на него.
Стоя в пустой комнате сына, он ясно понял, что все. Больше у него, нет семьи.
Он хотел свободы и он ее получил. Почему же, так муторно на душе? Так пусто.
Матвей горько усмехнулся своим мыслям. Последние пол года он жил, тяготясь своей семейной жизнью. Ему казалось, что он задыхался в семье. Его душили обязанности. Все, чего он хотел, это вырваться… А сейчас, он понял. На хрен тебе эта свобода, если ты, никому не нужен? По настоящему, нужен…
Развернувшись, он вышёл из комнаты Егора, не в силах там оставаться. Слишком больно. Слишком одиноко.
Пройдя в гостиную, упал на диван и прикрыл ладонями лицо.
Телефон пиликнул сообщением. Потянувшись, открыл присланное видео и замер.
На него, с экрана смартфона, улыбаясь щербатым ртом, смотрел сын.
Матвей, лихорадочно прибавив звук, услышал, — Не скучай, папа!
Матвей судорожно вздохнул и включил видео заново.
— Папа! Пап! Мы с мамой уезжаем к бабушке и дедушке. Мы будем жить у моря! Представляешь? Деда купил мне большого змея! Мы будем его запускать. — голос сына звенел от радости. — Мама сказала ты пока уехал по работе, далеко и не сможешь приезжать. Ты потом приезжай, ладно пап? — Егорка нахмурился и чуть поджал губки. — Я буду ждать тебя, пап. Не скучай!
Экран уже давно погас, а Матвей все прокручивал в голове слова сына. И последняя фраза «Не скучай», словно молоточком била в висок.
Ляля правильно сделала, что увезла Егора. Он сейчас в такой куче г@вна, что не хочется марать об это семью. И так постарался. Все в своей жизни вымазал. Не отмыться.
Как только пришло новое сообщение, с этого же номера, Матвей тут же его открыл. Тихий голос Ляли, раздался из динамика.
— Привет! Это номер Егорки. Купила ему телефон и вот, подключила номер. Звони ему, он ждёт. Я сказала, что ты пока уехал в командировку, далеко. Когда приедешь, не известно. — она чуть помолчала, — Всего хорошего, Матвей. Надеюсь, тебе больше не будет скучно.
Матвей сжал ладонь в кулак и ударил по дивану. — Не скучно мне! Слышишь?! Мне не скучно!
Эхо его голоса прокатилось по пустой комнате. «Мне не скучно, Ляля», простонал он, зажимая голову ладонями.
Пять месяцев спустя
Держа в руках свидетельство о разводе, Матвей сидел в машине.
«Вот и все… Поставлена точка.»
Эти пять месяцев для него были самым настоящим кошмаром, который никак не заканчивался. Бесконечные суды, переносы судов, апелляции… Матвей поморщился, вспоминая. Наконец, буквально на днях был озвучен приговор. Марине за дали семь лет, Дмитрию пять. Истерика Марины, в конце заседания, вышла отвратительной. Растеряв весь свой лоск, она поливала отборной руганью всех вокруг.
Глядя на неё сейчас, Матвей не мог понять, что же его в ней привлекло? На что он купился?
Их городок стоял на ушах, настолько громкое и резонансное дело вышло. Его адвокат постарался на славу, спасибо Василию Петровичу за это. Мог бы и как соучастник сесть, а так прошёл по делу, как свидетель.
Матвей устало прикрыл глаза. Как то не заметно, со всеми этими скандалами, бесконечными судами, он пропустил свой развод. И сегодня, держа в руках свидетельство, чувствовал себя потерянным.
Ирония судьбы, у него сегодня день рождения и вот, подарок. Свобода.
Только нужна ли она ему? Нет, не нужна.
Какой то несчастливый у него день рождения.
Сорок лет… Говорят, это день рождения не отмечают. Да ему и не с кем, отмечать то. Друзей близких нет. Семейные пары, с которыми они дружили с Лялей, встали на сторону Ляли и с ним отношения не поддерживали.
Родители… А что родители? Ему было шесть лет, когда мама и папа разошлись. Мать застала его отца за изменой, прямо в день рождения Матвея.
И не простила. Ни мужа, ни сына. Чем виноват оказался ребёнок, ему тогда было сложно понять. Да и сейчас, собственно говоря, тоже сложно.
Однако, с того дня у него не осталось ни отца, ни матери. Его воспитывала бабушка. Каждый из родителей, завёл себе новую семью и новых детей. А он оказался, не у дел.
Мать звонила, два раза в год. На новый год. И на следующий день, после его дня рождения.
Потому что она не могла пересилить себя и позвонить ему в тот день.
Матвей хмыкнул. Ирония судьбы… вот уж точно. Хотел свободы, получи её в подарок, на день рождения…
Больше всего, Матвей не любил вечера. Пустые и одинокие, пропахшие лавровым листом и магазинными пельменями. Он ненавидел теперь этот запах. Запах одиночества.
Тоскливо вздохнул, вспомнив свой прошлый день рождения.
Он, дурак сидел тогда с недовольным видом, во главе стола, который накрыла для него Ляля. Пришли её родители, Люба с мужем, Ленка её.
Как его это тяготило! Он зло рассмеялся, — Придурок!
Тяготило… Забота, любовь, близкие. Красивый торт, который испекла Ляля. Все это, его тяготило. Было не нужным.
— Почему? Почему? — Он упёрся лбом в окно.
Как найти ответ? Может, он и вправду не любил Лялю? Просто привык? Почему же тогда сейчас, так больно?
Матвей замотал головой.
Он звонил сыну, каждый день и подолгу с ним разговаривал. Ляля, каждый раз, находила предлог что бы не присутствовать при этих разговорах. Лишь однажды, он смог поговорить с ней. До сих пор в ушах звучит её грустный голос.
— Прости меня, Ляль…
— За что?
— За то, что не ценил. За то, что дурак. За Марину.
— Ну чего прощать? Было и было. Не любил ты меня просто, Матвей.
— Ляль, я люблю. Очень. Мне так плохо без вас.
— Когда любят, не делают больно, Матвей. Не изменяют.
— Я ошибся. Я все осознал. — произнёс он с отчаяньем. — Ляль, мне не скучно!
Ляля тогда с ним не договорила, скинув звонок.
Звонок домофона, заставил сердце забиться сильнее.
«А вдруг?..»
— Привет, Матвей! С днем рождения!
В дверях, с тортом в руках, стояла Люба.
— Привет… — кольнуло иглой разочарование.
Люба принялась хозяйничать у него на кухне. Поставила чайник, расставила на столе чашки, нарезала торт.
— Какие планы, Матвей? — разливая по чашкам кипяток, спросила она.
— Никаких. — Матвей пожал плечами. — Я свободен. С сегодняшнего дня. — он кивнула на свидетельство о разводе, лежащее на столе.